сон я запомнил.
Мне снился маленький мальчуган, годика два. С темными глазенками-пуговками и мордашкой, точно, как у Ники. Её черты лица, скулы, подбородок, носик… Всё её. Весь в мамочку! До чего же хорошенький малыш, сладкий такой, что хочется держать его на руках и наносить, обнимать, целовать без конца.
Сидит играет с разноцветными кубиками на ковре, здесь в гостиной. Я пристально наблюдал за ним со стороны.
Сон был цветной. Как сейчас вижу, ярко голубую футболочку с красивым принтом — красной гоночной машинкой, серые шортики и белые носочки. Он так умело складывал кубики, делал высокие домики, а потом из рушим, звонко и заливисто смеясь. В голове долго-долго после пробуждения звенел его звонкий смех.
В один момент всё заканчивается, яркие краски пропали, сон стал мрачным и чёрно-белым. Малыш тянет ко мне ручки и плачет. Я вижу, как слёзы гроздьями текут по щечкам мальчишки, рвусь к нему, но не могу пошевелиться, ноги словно приросли к полу. Хочу сказать, успокоить его, отрываю рот, а оттуда лишь хрипы. Я будто онемел. Потом появляется тучная женщина в белом халате и медицинской маске. Она шла к малышу. Я хриплю, машу руками, пытаясь привлечь к себе внимание, но она на меня не смотрит, хватает небрежно мальчика и идёт к лоджии. Открывает окно, высунув плачущего ребёнка.
— Па-па!..
Я подскочил в холодном поту, так резко, что спину простреливает адская боль. Бляяя… Схватился за бок. Посмотрел на часы, шесть утра, ещё можно поспать, но сон, как рукой сняло.
Встал, принял контрастный душ, выпил двойную дозу обезбола, крепкий кофе и поехал к Нике. Приеду раньше на два часа, да, и пофиг. После такого сна, как-то жутко здесь находиться, а выходить на лоджию тем более.
Воздух на улице был морозный и свежий, снег перестал идти. Посмотрел на небо, наблюдая, какие на нём яркие звёзды. Когда я вообще последний раз смотрел на звёзды? В прошлой жизни?
Мы как-то с Никой, ещё до армии, до ночи катались на мотоцикле, я заехал в густой лес и заглушил мотор, оставил светить только центральную фару. Взял плед, валявшийся в бардачке, постелил на густую траву. Мы легли на спину, взявшись за руки. Лежали долго, болтали, разглядывали небо, созвездия, загадывали желания на падающие звёзды. Как бы хотелось сейчас вернуться туда…
Можно было пройтись пешком, я уже несколько раз, так делал, но сейчас с больной спиной, с трудом представлял себя пешеходом.
Зашёл в квартиру, немая тишина. Ника наверняка ещё спит. На часах пол восьмого. Скинул обувь и пуховик, заглянул к дочурке. Моя булочка сладко спала, посапывая. Значит Ника опять в моей комнате легла, это даже хорошо. Снял на ходу свитер, футболку, спортивное трико, носки, бросил всё небрежно на диван. На улице холодно, почему бы не погреться о маленькую и горячую печечку… Тихо приоткрыл дверь, Ника, лежала свернувшись в клубок, лицом к окну. Я сразу шмыгнул под одеяло, как можно плотнее прижавшись к ней, опоясав рукой за талию.
Чтобы между нами не происходило, она всё равно моя, от пяток и до кончиков волос. После кошмарного сна, решил за неё бороться. Это мог быть наш неродившийся сынишка, Илья. Такое имя мы когда-то вместе выбрали. Если мы с Никой, так и будем ходить, вокруг да около, сынишка не родится. Если она испытывает ещё хоть малейшие чувства ко мне, я её верну. Отобью у того кренделя, я всегда рядом, а он появился раз за полгода. Отношения на расстоянии долго не живут. Если б я ей был безразличен она не отдавалась бы мне так самозабвенно.
Ника поёрзала, устроившись в моих объятьях поудобнее, немного оттопырила попку, прижавшись ещё теснее. Вбился бёдрами мгновенно, поглаживая по её бедру одной рукой. Пальцы задумчиво гулями возле резинки пижамных шортиков. Член уже вовсю стоял, яйца потяжелели. Пропихнул руку в трусики, которые были уже влажные. Моя заводная девочка, только от одних касаний напрудила, полные трусишки. Начал поглаживать влажный вход указательным пальцем, Ника немного развела ножки в сторону, и снова их свела, зажав мою руку. Ввёл один палец в пылающее огнём лоно, начал им двигать. К одному пальцу сразу добавил второй, нежно растягивая такое узкое лоно. Ника поморщилась, большим пальцем начал ласкать клитор, почувствовав, как начали дрожать её бёдра. Ника уже была близка к оргазму, но вдруг зазвонил будильник. Она начала просыпаться, тереть глаза, зевать, повернулась на другой бок, потом почувствовав, что не одна, резко подняла голову, посмотрев испуганно на меня.
— Егор? Что ты тут делаешь? — отодвинулась, натянув одеяло до подбородка.
— Ты же сама меня звала с дочуркой посидеть. Иди сюда, — хлопнула по матрацу, рядом с собой. — Ты почти кончила, нельзя так это дело бросать.
— Уже что девять? Я проспала!
— Ещё восемь. Малышка иди сюда, — поманил повторно.
— Ты… ты воспользовался мной спящей.
— Ты сама ко мне прижалась и раздвинула свои ножки, — подшутил над ней.
— Я думала, это сон.
— И часто тебе снятся такие сны, маленькая шалунья? Ммм.
— Это тебя не касается, — сжала кулачки со злости. — Не собираюсь быть твоей любовницей, — фыркнула, соскочив с кровати.
Я ей залюбовался, она хоть и родила, но оставалась такой же стройной и миниатюрной. Такая забавная сейчас, заспанная, с чуть взлохмаченными волосами. В своих маленьких пижамных шортиках и такой же маечке, на тонких бретельках. Без бюстгальтера. Ммм. Одна лямка спала, оголив плечо и часть груди. Такие упругие круглые дыньки, с затвердевшими от возбуждения сосочками. Я бы сейчас их с удовольствием поласкал. Во рту сразу скопилась слюна.
— А женой?
— У нас в стране двоеженство запрещено, — схватив полотенце, убежала в душ, виляя своей упругой попкой. Какое двоеженство, чё ей ещё в голову взбрело. Потёр лицо, откинулся на подушку, прикрыл глаза. Надо наконец-то сесть и поговорить нормально. Высказать все претензии друг другу. Так и сделаю, когда вернётся с больницы.
Член всё ещё торчал колом, приподнял одеяло, посмотрел на него, простонал, чувствуя, как остро и резко накатило возбуждение, и набухли яйца. Не идти же в душ, чтоб передернуть, как подросток, слить сперму и словить секундный кайф.
Поднялся с кровати, снова посмотрев на свой эрегированный член. Упал на пол, отжался десять раз, даже немного помогло.
Вышел из комнаты, Ника уже порхала по кухне.
— Когда Ариша проснётся, дашь ей смесь, — показала на смесь и бутылочку.
Я сел на диван, рядом лежал файл с какими-то документами. Надо Нике отдать, чтоб не забыла. Моё внимание привлекла бумажка, лежавшая сверху,
