Яна Лари
Сводные. Я тебя уничтожу
Глава 1
Тая
— Верни! — отчаяние в моём голосе звенит слишком явно, приходится закусить губу, чтобы не выглядеть жалко.
Со сводным братом я знакома всего час, и уже колотит от него.
— О, так там секретики… Как интересно, — лениво тянет Чалов, открывая блокнот в рандомном месте. — «Мама так счастлива, что она встретила свою вторую половину, и Андрей Юрьевич кажется очень добрым человеком. Но, несмотря на желание поддержать её в этом решении, я боюсь, что мне придётся нелегко», — читает он вслух. На последнем слове его губы трогает жестокая усмешка. — Ты знаешь, неплохое начало. Особенно момент про твои страхи. Одобряю…
— Дай! — Мне почти удаётся выбить дневник.
Почти. У Ярослава отменная реакция.
— Да погоди ты. — Он не даёт мне подобраться ближе, выставив между нами руку. — О, из сегодняшнего. Что тут у нас…
Я помню, что там со зла про него написала, это не делает мне чести. И хочу провалиться под землю.
— Это ЛИЧНОЕ!
— Моя семья тоже была ЛИЧНЫМ. Кого это волновало? — От его колючего взгляда мне хочется поёжиться как от сквозняка. — Что-то не нравится — чеши на выход. Или забудь это слово, пока ошиваешься здесь.
— Как ты не понимаешь…
— Не мельтеши, — перебивает он меня и встряхивает блокнот. — Так, что тут дальше…
— Верни! Чёрт… — впадаю в панику. Ему нельзя это видеть. Нельзя! — Поищи себе другое развлечение!
— Не вижу здесь больше ничего интересного. Хотя… — Яр наклоняет голову, окидывая меня небрежным взглядом сверху вниз. Я внутренне напрягаюсь, но не подаю вида. По крайней мере надеюсь, что это так. Он медленно моргает и отводит глаза. — Нет, ничего.
— Ну и придурок же ты! — фыркаю, глядя на него исподлобья.
— Правда? — флегматично отзывается Чалов.
Ещё шаг, и я смогу дотянуться до кожаного корешка, если встану к нему впритык. С содроганием отгоняю от себя эту мысль тут же.
— Думаешь ты здесь главный? — бросаю с вызовом, не отрывая взгляда от цели. — Много на себя берёшь. Мы оба ничего не решаем.
— Осторожно, Тая, — И без того пустые глаза превращаются в промёрзшие омуты. — Скользкой дорогой пошла.
Прежде чем он успевает договорить, я резко бросаюсь вперёд. Снова недостаточно быстро. Яр успевает вскинуть руку, и от удара о твёрдую грудь из меня вышибает дыхание.
— Ч-ч-ч… Тихо. Тихо, бешеная. — Он повторно отталкивает меня всем торсом, без интереса глядя поверх моей головы. — Не так близко.
От такого бесцеремонного обвинения в том, что я на него якобы вешаюсь, щёки обжигает жаром.
— Чего ты добиваешься? — Сжимаю кулаки в бессильной злобе. — В крутого решил поиграть? Бледно получается! Не твой уровень, — язвлю, надеясь, как-то отвлечь его от трофея, разозлить.
Надеюсь, конечно, зря. Эмоций в Чалове меньше, чем в табуретке.
— Отвянь, — небрежно отмахивается он.
Готов в узел завязаться, только бы не уступить. Козёл.
— Так проваливай! — Указываю дрожащим пальцем на приоткрытую дверь.
И Яр уходит! Вместе с моим блокнотом.
— Стой!
Боже, зачем я нахваталась советов в интернете? Дневник должен был стать жилеткой, по принципу написала — отпустило, а не добавлять мне новых переживаний к уже имеющимся.
— Не можешь определиться? — Чалов медленно возвращается. Совершенно расслабленный, внешне абсолютно спокойный. Но мне всё равно кажется, что между нами от взаимных претензий воздух потрескивает. Я буквально на себе ощущаю бегущий по коже электрический ток. — Думаю, мы можем это исправить. Не вопрос.
Он становится ко мне впритык и опускает давящий взгляд на мои губы.
— Ты предлагаешь мне… — Яр проводит большим пальцем по моему подбородку, и я проглатываю слова. Наглые прикосновения сводного брата вызывают протест, но заставить себя шлёпнуть его по руке я физически не могу. С непривычки настолько тесная близость к парню меня шокирует. Обездвиживает как парализующий газ. — Да как тебе в голову такое только пришло? — голос пропадает тоже, разозлившись, выдавливаю из себя уже громче и яростнее: — Нет!
— Значит, не отдам, — произносит Чалов и сразу же саркастически выцеживает: — Не слишком-то и хотелось.
Я чувствую, как его слова ложатся короткими выдохами на моё лицо. Наверняка это тоже часть психологической атаки.
— Просто не будь скотиной и верни мой дневник, — пытаюсь говорить веско, но голос предательски берёт высокие ноты.
— Боишься раскрыть свои секреты, Царевна? Или страшно, что я тебя сейчас поцелую, и тебе это понравится?
Да как ему только в голову такое пришло⁈
Сама не ожидая от себя, замахиваюсь с такой силой, что запястье взрывается болью, когда врезается в мужскую ладонь.
Он снова оказывается быстрее меня.
Чалов крепко удерживает в руке мою кисть, и я делаю мелкий шажок назад, повинуясь давлению напирающего тела.
— Ты нервничаешь. Неужели, я прав?
Он склоняется и поддевает кончиком носа мой подбородок, заставляя меня встать на цыпочки. Отступать в таком положении становится проблематично.
Я в полном ступоре. Яр не страшилище, как я втайне надеялась. Классический плохиш, беда для доверчивых, правильных девочек. Брюнет с голубыми глазами, хищные, резковатые черты. От него неприятностями веет, как рядом с работающими лопастями — одно неверное движение и перемелет. Откровенная агрессия, непонятные намерения… Паника внутри нарастает.
Я зажмуриваюсь, не зная, как ещё могу закрыться. Но вместо варварского прикосновения ощущаю щекой злорадную усмешку, а затем раздаётся звук отрываемого резко листа. Вместе с чувством облегчения, меня окатывает кипучей яростью.
Блокнот со стуком падает на пол. Всё это время руки Чалова свободно находились за моей спиной, он и не думал идти на уступки.
— Твоё «нет» — гроша ломаного не стоит. Так же, как и ты сама, — бросает он сухо, направляясь к двери.
— Утешай себя, Чалов, — огрызаюсь, надеясь задеть его хоть вполовину так же. — Тебе ведь никогда не услышать моё «да».
Глава 2
Часом ранее…
Тая
— Так будет лучше для всех, Тая, — строго повторяет мама, стараясь звучать уверенно.
Запрокинув голову, разглядываю этажи стоящего перед нами особняка. Их всего два, не считая мансарды, но неброская, элегантная роскошь строения давит. Это не наш мир. Мы в нём как самозванки, обманом проскользнувшие на званный вечер.
— Уверена, бывшая хозяйка так не думает, — произношу тихо.
— Не обязательно постоянно напоминать, что я увела Андрея из семьи. Много ты понимаешь в жизни.
Обычно мама мягче, но она всегда огрызается, когда теряет контроль над ситуацией.
— Мам, я не впишусь. Это элитный специализированный университет. Там учатся либо мажоры, либо гении. А я не отношусь ни к
