Яна Нова
Сводные. Паутина лжи
Глава 1: Ника
Я поднималась на пятый этаж старого общежития. В подъезде очень пахло сыростью. Мне хотелось поскорее зайти в свою комнату, бросить тяжёлые сумки и просто поплакать.
Поговорив с мамой, я убрала телефон, обняла себя руками. Сидела и не двигалась. Сколько сижу так не знаю, знаю, что смотрю в одну точку и совершенно не понимаю, как вообще можно жить дальше. Кому верить. Как жить. Не могла поверить, что мама сказала правду. Как такое вообще могло случится с нами.
Я думала такое бывает только в мелодрамах или турецких сериалах.
Постепенно приходя в себя, пришло и осознание, мне нельзя находиться рядом с Егором… моим Егором… любимым и единственным. Мне нельзя больше его целовать, обнимать, любоваться.
Мама пообещала ему ничего не рассказывать. Я тоже не хотела, чтоб Егор узнал правду, иначе в этом аду мы будем вариться вместе.
Я с трудом сдерживала эмоции, чтоб голос не дрожал, когда убеждала маму, что к Егору отношусь только, как к брату, да и он ко мне, как к сестре.
Я соскочила с дивана, побежала в комнату, схватила большую спортивную сумку и чемодан. Подошла к шкафу и начала закидывать вещи, не разбираясь, нужны они мне или нет. Мне нужно было по быстрее отсюда уйти.
Когда вещи были собраны, я начала искать дешевое жилье.
Мне было не важно, какая это будет квартира, главное поскорее отсюда уехать. Ну, и чтоб денег хватило на аренду.
Денег у меня было не много, родители каждый месяц кидали на карту несколько тысяч, на питание в институте, проезд и личные нужды. Я не транжира, никуда не ходила, только в институт, библиотеку, иногда с девчонками из группы в кафе, а когда мы выбирались куда-то с Егором, всегда платил он. Деньги на карте оставались, хоть и немного, но на недорогое и простое жильё хватит, ещё останется.
Я ввела запрос по поиску квартиры, сайт выдал несколько вариантов, по моим параметрам. Позвонила по первому объявлению, где сдавалась комната в общежитии. Хозяйка объяснила, что раньше сдавала комнату посуточно, пока соседи не пожаловались на шум. Теперь ищет жильцов на длительный срок.
Я рассказала, что мне восемнадцать лет, я студентка, жить планирую одна, без вредных привычек и животных. Мне предложили приехать на просмотр комнаты, я отказалась, сказав, что меня все устраивает. Я готова заехать, примерно через два часа, а то и раньше. Перевела аванс, и объявление было снято с публикации.
Вызвала такси.
Когда машина подъехала, взяла сумку с чемоданом и покинула квартиру. Я торопилась, потому-что Егор мог пораньше освободиться на работе, сегодня пятница, короткий день, приехать домой он мог неожиданно, без предупреждения. Пока я не понимала, как ему объяснить свой побег. Надо что-то придумать.
От переживаний разболелась голова. Выйдя из подъезда, вздохнула полной грудью прохладный воздух. Боже, как мне со всем справиться? Почему Мама так суо мной поступила, с папой Сашей — моим родным отцом, столько лет молчала?
Чего она ждала?
Почему призналась только сейчас?
В голове крутилось куча вопросов.
Или что-то заподозрила о нас с Егором?
Подойдя к машине, водитель помог погрузить тяжелые сумки. Ехать предстояло больше часа, общежитие находилось на другом конце города. Может и к лучшему, подальше от центра, от квартиры И работы Егора, значит меньше шансов случайно встретиться.
В дороге мне пришла мысль, сказать Егору, что я уехала на практику в другой город. Главное быть осторожной и не пересечься где-нибудь с ним.
Я даже не заметила, когда мы доехали по нужному адресу, и теперь, я поднимаюсь по лестнице обшарпанного общежития, в котором ремонт наверное делался ещё в советское время.
Глава 2
Я поднялась на пятый этаж, руки отваливались от тяжести сумок, разумеется о лифте в этом здании и речи быть не могло.
Хозяйка сказала, что ключи будут у ее знакомой, в комнате номер шестьдесят четыре. Обещала предупредить, что я зайду за ключами. Подошла к нужной комнате, постучала, минут десять никто не открывал. Потом дверь слегка приоткрылась, выглянула женщина, средних лет, заспанная, с взъерошенными волосами.
— Здравствуйте, я за ключами от шестьдесят пятой комнаты. Вас должны были предупредить.
— Да, Зойка мне звонила.
Женщина посмотрела на меня оценивающим взглядом сверху вниз, и выдала.
— Если будешь мужиков таскать или шуметь, попойки устраивать, вылетишь отсюда, как пробка.
Из комнаты воняло перегаром, я поморщилась, боясь, что меня стошнит прям на эту «милую соседку». Отошла от двери чуть подальше.
— Ключи, пожалуйста! — протянула руку. — Не задерживайте ни себя, ни меня. Или мне Зое Петровне звонить?
Женщина изменилась в лице, ухмылка пропала, протянула связку ключей и захлопнула дверь.
Я пошла в сторону комнаты, подойдя немного ужаснулась. Дверь, когда-то выкрашенная в белый цвет, была пожелтевшая, в каких-то потёках, снизу вообще пробита, как будто, ее пинали ногами.
Я вставила ключ, дверь открылась со скрипом. Хорошо хоть замок открылся без проблем.
Когда я зашла, то испытала шок.
Мы с родителя жили не богато, мама работает бухгалтером, папа инженером на заводе. У нашей семьи средний достаток, я не какая-то избалованная мажорка. Но каким я увидела, своё будущее жильё, меня повергло в шок.
Комната пятнадцать квадратных метров, большие панорамные окна. Диван стоит вдоль стены, круглый стол у окна, два стула и самодельный шкаф, подкосившийся на бок. Это вся мебель. Как было указано в объявлении, кухня общая, туалет и душ один на блок. Блок на четыре комнаты.
Я прошла на середину комнаты, бросила сумки, тихо на них присела. Из глаз покатилась слёзы.
Как можно здесь жить?
Я посмотрела на одиноко стоящий в углу диван, обивка порвана, всё что уцелело, было грязное, в пятнах. Если квартира сдавалась посуточно, несложно догадаться, что делали на этом диване.
Я не смогу на нём спать. Решила составить список необходимого и сходить в магазин.
Необходимо купить раскладушку, постельное белье, посуду на первое время, немного продуктов и чистящие средства, чтоб маломальски привести комнату в божеский вид.
За всеми этими делами, я ни раз не заглядывала в телефон. Он по привычке стоял на беззвучном, я не слышала звонков и сообщений.
Вернувшись с магазина, вспомнила про телефон, разблокировала и увидела 40 пропущенных от Егора, десять от папы и два от мамы.
От Егора были
