– Хорошо, хорошо. – Доктор покосился назад, где с плиты двое молодцов в черной форме, до поры до времени скрывающихся в нишах стен, стаскивали распотрошенное тело. Еще двое уже тащили новую подопытную, кричавшую и вырывающуюся из рук. – Пойдемте наверх, у меня есть хороший кофе, с Ямайки.
– Так уж и с Ямайки? – Анна невольно улыбнулась, помня о маленькой слабости доктора к собственной коллекции джезв и самому напитку, который он готовил просто бесподобно. Из последней экспедиции, той самой, что проходила в горах у Арарата, она сама привезла ему маленькую медную турку, занявшую почетное место на длинной кипарисовой полке. – Неужели там его выращивают и сейчас?
– Ну конечно, конечно, моя милая. Особенно после того, как ребята Карла создали там свою базу. То-то янки от этого взвыли… а вы не знали? Это не такая уж и секретная информация. О, господи, неужели они так и не смогут провести нормальный ритуал до конца… безрукие! Анхен, поднимайтесь наверх, ко мне, вас проводит шарфюрер Феллер, он должен быть у входа, скажете, что я приказал. И прости. Моя дорогая, придется все-таки показать этим олухам, как проводится гадание на внутренностях.
– Герр доктор, простите…
– Да, милая?
– Неужели от этого есть толк?
– Хм… – доктор вновь мягко улыбнулся. – Конечно, Анхен, но об этом потом. Пока прошу меня простить за задержку. Скоро вернусь и расскажу о сути того, в чем мне нужна именно ваша помощь.
В кабинете доктора, комнаты для которого в замке были отведены всегда, пахло странноватым восточным ароматом. Анна подошла к книжным полкам, потрогала тугую пачку плотных бумажек, перетянутых красным шнурком. Поднесла руку к лицу, вдохнула. Как и думала недавно – Тибет. Значит, что она нисколько не ошиблась с предположением о месте последних исследований доктора. Его всегда притягивало иррациональное, таинственное, мистическое. А все свои научные находки и достижения герр Штольц делал легко и непринужденно, совершенно походя, в промежутках между разгадкой ребуса лабиринта Миноса или одного из хрустальных черепов с Юкатана.
Она села в глубокое кресло, стоящее у инкрустированного столика в мавританском стиле. Еще одно воспоминание, связанное с экспедициями в Египет и Северную Африку. Весь отряд Анны, включая ее саму, был тогда глупым и желторотым. Но зато какое получилось боевое крещение? Остатки англичан маршала Монтгомери досаждали им всю дорогу, объединившись с местным отребьем. Хотя эти мрачные арабы в черном доставляли хлопот куда как больше, чем их островные союзники. Приятные воспоминания, если не считать гибель Ганса и Дитриха, глупую и никчемную. Но доктор вот в этом не был уверен ни капли. Герр Штольц считал, что не будь их тела изъедены кислотой из тайника в подземном захоронении третьей династии Кем, ничего бы не вышло. Кто знает, кто знает? Действительно, именно быстрая гибель ее ребят задержала отряд в небольшом коридоре, и Штольц смог отыскать незаметный рычаг, открывший истинный коридор в саму гробницу.
Дверь открылась бесшумно, пропуская доктора, который уже успел переодеться. Анна не удивилась бы, если узнала о принятом душе. Доктор очень любил чистоту. Порою ей казалось, что он был помешан на ней. Но только не при опытах, экспериментах и ритуалах, подобных тому, что были внизу. И последнее Анна не одобряла, хотя понимала, что это наверняка нужно.
– Итак, фрейлейн, – Штольц опустился в такое же кресло напротив, – повторюсь, что рад вас видеть.
– Как гороскоп по потрохам, доктор?
– Неясный, если быть точным. Не такой порядок планет сегодня, скорее всего, Анхен. Неудачный день для подобного рода гаданий, испортили три весьма здоровых и молодых экземпляра, что недавно привезли в составе последней партии, мда… а ведь их все меньше, все меньше.
– Разве не это преследует ведомство Гиммлера? – Женщина немного непонимающе посмотрела на него. – Доктрины, изложенные в постулатах арийской расы, четко говорят о том, что с ними делать. Так из-за чего жалость к тем, кто так и так погибнет в лагерях?
– Тут мне нечего вам возразить, милая моя, но… – Штольц опустил подбородок на сплетенные пальцы, – а если они как нельзя лучше подходят именно для чего-то подобного? Хм… хотя какая в принципе разница? Сотню юных евреек во вновь присоединяемых территориях всегда можно найти. А если не окажется их, так есть польки, русские, белоруски, украинки, другие чертовы славянки и славяне, которых сокращать придется намного дольше. Но мы отклонились от темы разговора, из-за которого пришлось вызывать вас из… как его там?
– Тромсе, герр доктор, это Норвегия.
– Ну да, точно… может быть, Анхен, вы не откажетесь от кофе?
Она улыбнулась, самыми уголками губ. Женщина всегда старалась не показывать при улыбке зубов. Иначе ее немедленно начинали бояться неподготовленные и не знающие ничего про ее отряд собеседники.
Разве можно отказать собеседнику, да еще такому в такой небольшой прихоти и потешить его самолюбие? Анна кивнула головой, и доктор немедленно отправился в сторону небольшой кухоньки. Погремел посудой, ставя на конфорку высокий кофейник с узким и вытянутым горлышком. Сам он остался там же, прикурив длинную, судя по запаху, с турецким табаком, папиросу. Скоро к душистому дыму присоединился тонкий аромат медленно варящегося кофе.
– Итак, дорогая моя Анхен, наверняка вам интересно, зачем я вызывал вас именно сюда, так? – Штольц разом перестал быть милым и гостеприимным собеседником. Далеко не последний человек ордена «Туле», сидевший в кресле, стал жестким и сосредоточенным.
– Естественно, герр доктор. – Женщина выдержала выжидающую паузу. – Итак?
– Вы слышали о проекте «Берсерк», моя дорогая?
– Да, и даже охраняла несколько перевозок, когда необходимо было присмотреть за ребятами из СС.
– Понимаете ли вы, Анхен, что сейчас наша священная война как никогда нуждается в чуде? Крестовый поход против еврейских красных комиссаров уперся в упрямство русского медведя. Наш фатерлянд сейчас, как никогда, должен стремиться к выигрышу в затянувшейся схватке с этим чертовым скопищем разнородных выродков всех мастей и национальностей. А война длится непозволительно долго, и выигрывают сейчас именно они, именно русские. Нет, нет, не надо мне противоречить, моя милая, я знаю, что говорю, и это не является предательством интересов рейха.
– Ну, хорошо, герр Штольц. – Анна поблагодарила доктора, передавшего ей крошечную чашечку с обжигающим кофе. – Что должны сделать я и мои люди?
– Транспортировка в Россию весьма важного груза, который должен добраться туда безо всяких проблем. И, главное, это не будет полностью перелет. Вблизи от Куйбышева, где находится объект «Берлога», очень высокая активность русской авиации. Поэтому только поезд. Доверять кому-то, кроме вас, перевозку груза я не желаю.
– Спасибо за доверие, мне лестно подобное отношение с вашей стороны. – Женщина чуть отхлебнула кофе. – Что я повезу, позвольте поинтересоваться? Вы же знаете, что без полной информации никак не получится создать правильную систему перевозки и охраны.
