В. Бардзотас, руководство партизан недооценило значение Таляроса. Туда не были направлены достаточные силы, высоту не укрепили должным образом. В результате там, в центре, враг и прорвал фронт.
Потеря важного стратегического пункта предопределила исход дальнейших боев на этом направлении. Введя в бой свежие силы, враг развил наступление на высоты Тамбури Фурка, где намечалось соединиться с продвигавшейся со стороны Коницы 9-й дивизией.
Обстановка для ДАГ резко ухудшилась. Однако ее отряды продолжали стойко обороняться. Особенно ожесточенные бои шли в районе села Зузули и высот Греко и Профити-Илиа у села Фурка, которыми противник стремился овладеть любой ценой. По-прежнему днем и ночью вражеская артиллерия и авиация наносили удары по позициям партизан. От взрывов фугасных бомб по всей округе, покрытой густыми лесами, пылали пожары.
Положение партизан становилось все более тяжелым. Территория, занимаемая ими, непрерывно сокращалась, стало. трудно восполнять людские потери, боеприпасы были на исходе. И тем не менее противник все еще не мог добиться решающего успеха.
Яркие страницы в историю боевой славы Демократической армии Греции вписала, в частности, оборона горного хребта Клефтис, продолжавшаяся 45 дней и изумившая весь мир мужеством и самоотверженностью греческих патриотов. Начиная с 24 июня правительственные войска непрерывно атаковали Клефтис. Днем и ночью его вершина, достигающая высоты около 2 тыс. метров, была окутана густым облаком дыма от разрывов снарядов и авиабомб. Каждой атаке предшествовали шквальный огонь 25 артиллерийских орудий и удары с воздуха силами не менее 10–12 самолетов. «Нужны были крепкие нервы, — писал об этих бомбежках командир защищавшей Клефтис бригады II. Томбулидис, — чтобы выдержать такую массу огня». И партизаны выдержали. Проникнутые несгибаемой волей к борьбе с врагом, они не только отражали многочисленные атаки, но и непрерывно контратаковали, отбрасывая противника.
Значительную помощь партизанам в этих боях оказала артиллерия ДАГ под командованием полковника Ст. Папаяниса. В боях за Амуда, Каменик, Клефтис она добилась блестящих успехов.
Особенность этих боев, подтверждающая превосходство частей ДАГ не только в моральном отношении, но и в воинском мастерстве, доблести и отваге, состояла в том, что противнику удавалось продвинуться вперед только во время действий его авиации. Непрерывными налетами вражеские самолеты уничтожали оборонительные сооружения партизан, сжигали леса в районе их боевых позиций, заставляли бойцов ДАГ зарываться в землю. Именно в это время пехота противника получала возможность совершить бросок и приблизиться к партизанским окопам. И то, что сама она при этом несла потери от действия своей авиации, не смущало командование правительственных войск, как не тревожила его и вся эта братоубийственная война в целом.
Но едва прекращался очередной налет с воздуха, как партизаны сами шли в атаку. В этих боях, нередко сопровождавшихся рукопашными схватками, отряды ДАГ неизменно отбрасывали врага на исходные позиции. Так усилия правительственных войск, стоившие им огромных потерь, оказывались в конце концов безрезультатными. «Эти операции, — писал генерал Зафиропулос, — заканчивались неудачей, ибо, как только авиация покидала поле боя вследствие наступления ночи, войска опрокидывались контрнаступлением партизан».
Положение на фронте крайне беспокоило афинских правителей и их американских хозяев. Их хвастливые уверения в быстром разгроме партизан во всем Грамосе оказались мифом. Правительственные войска были не в состоянии даже овладеть Клефтисом в намеченные сроки. Особенно тревожил реакцию тот факт, что сопротивление на Клефтисе оказывало огромное психологическое воздействие не только на армию, но и на народ.
Король Павел, королева Фридерика, премьер-министр Софулис, его заместитель Цалдарис, многие греческие министры, американский генерал Ван Флит несколько раз выезжали на фронт для «поднятия духа» войск. Побывали здесь в те дни также заместитель министра обороны США Дрейпер, начальник оперативного отделения генштаба американской армии генерал-майор Ведемейер и даже командующий английскими войсками на Ближнем Востоке генерал Крокер.
Они давали советы, указывали «верные пути» к успеху. Но все было тщетно. Например, 4 июля с высот г. Коница за операциями правительственных войск по овладению Клефтисом «следил весь монархо-фашистский сброд во главе с королем Павлом Глюксбургом. Однако, несмотря на его присутствие, а также присутствие начальника генштаба греческой армии генерал-лейтенанта Яндзиса, командующего операциями в Грамосе генерал-лейтенанта Калогеропулоса, генерал-лейтенанта Папагоса (бывший главнокомандующий греческой армией в период греко-итальянской и греко-германской войны в 1940–1941 гг. — Г. К.) и генерала Трепеклиса, наступающие войска не смогли продвинуться вперед ни на шаг».
16 июля генеральное наступление правительственных войск захлебнулось по всему фронту. Наступило сравнительное затишье.
Военная неудача вызвала политический кризис в Афинах. Он уже давно назревал под обманчивым покровом «правительственного единства». Об этом свидетельствует одно из событий тех дней. О нем рассказал в 1957 г. на одном из пленумов ЦК КПГ М. Вафиадис. «В конце июня 1948 г., — говорил он, — при посредничестве видных деятелей прибыл в резиденцию главного командования ДАГ представитель Цалдариса, который хотел встретиться с Захариадисом для беседы и дальнейших переговоров по вопросу прекращения войны… Захариадис не только отказался встретиться, но и поставил условие, что любые переговоры могут вестись лишь на основе признания всех членов правительства (афинского. — Г. К.) военными преступниками. Так дальнейшие переговоры были сорваны».
Что касается поставленного Захариадисом условия, то оно могло бы свидетельствовать о потере им чувства реальности. Но суть вопроса в ином. Если бы даже Цалдарис из неких соображений оказался вдруг заинтересован в прекращении гражданской войны, то он и в этом случае не мог решить данную проблему. Фактически в стране хозяйничал американский империализм, и не в его интересах было мирное разрешение греческого вопроса. Историк Ф. Григориадис, например, отметил, ссылаясь на сведения греческой буржуазной прессы тех дней, что Цалдарис даже пригласил в Афины представителя Маркоса Вафиадиса с целью договориться о прекращении гражданской войны, «но этому в конечном счете помешали иностранцы».
Таким образом, затея Цалдариса, если бы она и была искренней, не могла иметь успеха, и это, несомненно, хорошо знал он сам. Следовательно, то был некий маневр, не имевший ничего общего с действительным стремлением к установлению мира и спокойствия в стране. Цалдарис преследовал собственные цели: он хотел вновь стать премьер-министром и укрепить свое положение лидера популистской партии.
И того и другого он надеялся добиться, проявив инициативу в организации мирных переговоров с ДАГ, направленных на то, чтобы в период предстоявшей осенью сессии Генеральной Ассамблеи ООН создать видимость решения греческого вопроса. Это, надеялся Цалдарис, должным образом оценят в Вашингтоне, что и обеспечит ему пост премьер-министра. Временное же прекращение гражданской войны, как с полным основанием констатировал и упомянутый выше Ф. Григориадис, предотвратило бы назревавшее назначение генерала Папагоса главнокомандующим армией и тем самым помешало бы последнему в осуществлении его намерения оттеснить Цалдариса и занять пост лидера популистской партии.
Каков бы
