Вспомнив, что Вячеслав просил её вернуться, Света ещё раз ополоснула лицо, высморкалась и поспешила к своей ячейке – за полотенцем и водой.
Когда она снова вошла в зал, тренировка уже завершилась. Вячеслав, как обычно, был окружён стайкой девушек, наперебой пытавшихся что-то у него спросить. Света, впрочем, подозревала, что большинство из них хотели всего-навсего лишний раз построить ему глазки и в уже менее формальной обстановке перекинуться с ним парой слов.
Старательно отворачивая раскрасневшееся, заплаканное лицо, Света терпеливо прогуливалась вдоль отделанных деревянными панелями стен. Она пропускала мимо ушей доносившиеся до неё обрывки фраз и время от времени ощущала на себе любопытные – а, может, даже и слегка завистливые – взгляды покидающих занятие учениц. В конце концов, когда они с Вячеславом остались одни, он направился в угол с инвентарём и взял ту же самую чёрную паду. Затем вернулся на середину зала и жестом пригласил Свету встать перед ним.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Я в норме, – подходя, ответила Света. Теперь она ощущала в своём теле только лёгкую слабость, а вовсе не ту дурнотную немочь, с которой пришла на урок.
– Сегодня ты сделала большой шаг вперёд, – сказал Вячеслав. – Ты ведь это понимаешь?
– Понимаю… – нерешительно улыбнулась девушка.
– Замечательно. Но будет ещё лучше, если мы всё это как следует закрепим. – Вячеслав поднял паду и посмотрел Свете в глаза: – Я хочу от тебя двадцать ударов. Не бездумных, механических шлепков, а настоящих, сильных ударов. Как те последние три на занятии. Хорошо?
– Хорошо, – кивнула Света.
– Ну, тогда поехали. Раз!
БАХ!
– Сильнее! Два!
БАХ!
– Расслабь руки, пусть двигаются так, как им удобно. Три!
БАХ!
– Быстрее, более хлёстко! Четыре!
БАХ!
– Не слышу тебя! Пять!
– А-а-а!..
БАХ!
– Отлично! Шесть!
В какой-то момент Света сбилась со счёта и перестала различать выкрикиваемые Вячеславом слова. Проснувшийся зверь снова завладел ею, и она, охваченная какой-то необъяснимой эйфорией, наносила один яростный удар за другим. Её тело, за последние пару месяцев вполне овладевшее исполняемым движением, работало чётко и слаженно, не срываясь на судорожные, бесконтрольные рывки. И если бы Света подняла взгляд, то увидела бы, что скуластое лицо её тренера расплывается в широкой, торжествующей улыбке.
– Достаточно! – остановил её Вячеслав, когда число громких хлопков перевалило уже за двадцать пять.
То, что всё наконец закончилось, Света поняла не сразу. Ещё несколько секунд она держалась на ногах, дыша как вытащенная на воздух рыба. А потом почти упала на пол и, упёршись в него дрожащими руками, едва не растянулась на сине-красном покрытии. При этом её нисколько не волновало, что кто-то другой – чужой, по сути, человек – видит её в подобном состоянии. Сейчас это не имело никакого значения. Сейчас вообще ничего не имело значения, ведь внутри неё не было больше ни мыслей, ни чувств, ни эмоций – лишь тихо-тихо звенящая пустота и ощущение небывалой лёгкости.
– Лучше, намного лучше! – удовлетворённо подытожил Вячеслав и понёс паду на место. – Вот с таким отношением нужно выполнять любое действие на наших занятиях. Ну и, разумеется, в ситуации самообороны. Тебе ясно?
– Ясно… – прохрипела Света. А чуть погодя, отдышавшись, спросила: – Как вы догадались про… про моего кота?
– Ну… – пожал плечами молодой мужчина, возвращаясь обратно, – в этом-то как раз нет ничего удивительного. Люди часто не могут по-настоящему разозлиться, чтобы постоять за себя. Но зато звереют, когда нужно вступиться за кого-то, кто им дорог. Подумай об этом, – он внимательно посмотрел на Свету. – И подумай о том, что со стороны самой себя ты достойна не меньшей заботы, бережного отношения и защиты, чем твой Федот.
– Ладно, – пробормотала Света, помолчав. – Я подумаю.
* * *
– Мр-р-ма-ау!
– Что? Побегать с тобой надо, да? – устало спросила Света.
Федот, выжидающе наблюдавший за ней с дивана, будто бы понял вопрос и навострил уши.
Девушка улыбнулась:
– Видимо, надо.
По правде говоря, ей сейчас было не до игр. После того как Вячеслав отправил её в раздевалку, она еле-еле затащила себя в душ. Потом кое-как доковыляла до дома и, покормив Федота, насилу впихнула в себя ужин. А затем повалилась на нерасправленную кровать, и вот уже минут пятнадцать тоскливо поглядывала на две пары своих новых туфель, терпеливо дожидавшихся очередной вечерней прогулки.
Федот, естественно, с таким положением вещей был категорически не согласен: он во что бы то ни стало хотел получить свою законную порцию каждодневных развлечений. О чём он уже довольно долго всячески намекал слишком уж рано принявшей горизонтальное положение хозяйке. И Света, собрав последние остатки воли, медленно поднялась и уселась на краю постели.
– Ну, Федечка, что́ я сейчас сделаю? – деловито проговорила она.
Молодой кот подобрался и, кажется, даже перестал дышать.
– Я сейчас поймаю кота…
Услышав заветные слова, Федот округлил спину ещё больше.
– Да-да, поймаю кота!
Чёрный хвост выгнулся мохнатой закорючкой…
– Поймаю кота! – снова шутливо пригрозила Света и спрыгнула с кровати.
Какое-то время они носились из комнаты в комнату, по уже заведённой традиции поочерёдно преследуя друг друга. Света осторожно подхватывала любимца на руки и, играючи побаюкав, опускала на пол. Тот же, настигнув хозяйку, как обычно, напрыгивал на её ноги. И вроде бы всё шло хорошо, как вдруг…
– Ай, Федя! – взвизгнула от боли Света.
Это был не первый случай, когда их весёлые пятнашки заканчивались именно так. По мере того, как Федот матерел и становился сильнее, он всё чаще, прихватывая Свету, пускал в ход когти и зубы. Света понимала, что позволять ему нечто подобное было неправильно. С другой стороны, она не могла вот так взять и лишить подвижного зверька самой любимой его забавы – особенно зная, что он целыми днями скучает один в маленькой квартирке.
– Федот, нельзя! – повысила голос она, но острые зубы ещё сильнее вонзились в ничем не защищённую кожу её ноги.
На самом деле использовать команду «Нельзя!» Света пыталась уже давно. Однако Федот либо действительно не понимал смысла этого слова, либо очень хорошо прикидывался, что не понимает.
– Нельзя, говорю!..
Бесполезно: взбудораженный кот словно бы ничего и не слышал. А когда Света потянулась к его холке – больно вцепился в приблизившуюся к нему руку.
– Я сказала нельзя! – прикрикнула девушка. Она схватила Федота за загривок уже другой, левой, рукой и с трудом откинула его на несколько шагов. – Ну-ка, перестань!
