«Конечно. Мне он ни к чему», — подумала я, но тут мне в голову пришла догадка. Неужто Велория боится, что я окроплю лезвие «Лунного цветка» своей кровью? … Но это же глупо! Меч может забрать мою жизнь, но не душу, и ничего не помешает монарху вновь пригласить некроманта. Для меня этот меч — бесполезный кусок железа.
«Но за идею спасибо!» — подумала я, озвучивая твердое «нет».
— Нет? — не сдержала удивления Велория.
— Это не просто меч. Это уникальное оружие отличное от остальных железных братьев, которое преподнес Ликерии ваш кузнец.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Считаю правильным вернуть меч хозяину.
— Ты выбрала не самое удачное место для оздоровительного променада, — заметила камеристка, слегка нахмурив брови.
— Ты права. На это мне не хватит сил, даже с твоей любезной помощью, — поникшим голосом сказала я, вспоминая длинную местами круто изгибающуюся лестницу со стертыми ступенями, ведущими к самому берегу реки, — поэтому я вынуждена просить тебя исполнить мою просьбу.
Ощутив на себе задумчивый взгляд Велории, я ласково прошлась пальцами по утяжеленным серебром ножнам.
— Он должен хранится у своего создателя, и ни у кого другого. Отнеси меч кузнецу, а я тем временем с удовольствием съем свой завтрак.
Стоило Велории удалиться, как я сразу про нее позабыла. Набрав полную салфетку медовых шариков, я в компании Мели спустилась в конюшню, где меня дожидались гордые представители салтедской верховой. Лошади изящно выгибали шеи, слизывая с моих ладоней лакомство. Я рисовала улыбку и протягивала им медовые шарики, пока они не закончились. Пришлось просить Мели сбегать за сахаром.
— Мели, — ласково обратилась я, — я давно не получала такого удовольствия. Пожалуйста, не заставляй меня тащиться на кухню самой. Это будет настоящим испытанием для моего тела.
Как бы быстро Мели не бегала, а этого времени хватит, чтобы забрать из пустующего стойла клинок и закончить свою жизнь.
— Спасибо тебе, Мели. Ты милая и добрая девушка.
Мели широко улыбнулась, отчего на ее щеках появились соблазнительные ямочки, и убежала. Я убрала с лица улыбку и толкнула металлическую решетку пустующего стойла.
Клинок, целиком выполненный из стали, был направлен острием в грудь. Вот только я никак не могла заставить себя нанести последний удар. И тогда я попыталась воскресить в памяти подробности казни, которую устроил Совет Судеб в день моего совершеннолетия. Я вспомнила, как выгибалось в агонии скованное цепями тело заключенной, которую моими стараниями приняли за «иную», вспомнила ее нечеловеческие, раздирающие душу крики, и смрад, который источала ее обугленная плоть.
«Нет. Я не выдержу пытки огнем».
И все же я медлила.
«Сейчас, пока у меня еще есть эта возможность».
Так уж вышло, что со здоровьем я безнадежно утратила и веру в свои силы, и я понимала, что мне не сбежать. Болезнь сильно ослабила меня, я потеряла в весе и плохо владела своим телом.
«Ну же!» — мысленно закричала я, чувствуя, как от напряжения начинают дрожать руки.
«Ты наконец-то решила сделать что-то полезное для этого мира? — малодушно протянул внутренний голос. — Ну тогда без меня. Я не могу позволить клинку забрать вместе с твоей душой еще и частицу себя».
Я застыла, на мгновение прислушиваясь к себе. Разве эти мысли могли быть моими?
«Кто ты?»
«Тот, кто тебе был нужен, пока ты не решила помочь Совету уничтожь еще один «ключ», открывающий врата глубин ночного мрака».
«Какой еще ключ? Не понимаю, о чем ты?»
«Опусти клинок, — приказал непонятно кто поселившийся в моей голове. — Тогда и поговорим».
Я разжала пальцы, выпуская лезвие…
Велория застала нас в конюшне. В этот момент Мели держала за переносицу гнедого, не подпуская его к кормушке, в которую я вытряхивала последние кубики сахара. Смерив прислужницу недобрым взглядом, Велория хотела что-то сказать, но едва слышный стук копыт донесшийся откуда-то издалека привлек наше внимание. А следом за ним раздался звон вестового колокола.
— Уведи «пресветлую», — вдруг приказала камеристка.
Я видела, как меняется лицо Велории, как сквозь привычную маску спокойствия проступает тревога. Я слыша тихий исполненный мольбой голос Мели, которая подхватив под локоток, пыталась куда-то меня увести. Реальность вдруг стала восприниматься мной в каком-то замедленном темпе, но длилось это недолго; я сделала пару шагов, и все стало на место.
— Мели, я должна видеть, что там происходит.
Вместе мы поднялись на смотровую площадку, откуда открывалась занимательная картина — длинная лента всадников спускалась к подножию черного хребта. Как и полагается, хранители первичного знания были в белом и без металлического оружия. Их лица были сованы масками холодного спокойствия, тогда как универсумы буквально кипели энергией. Казалось не кровь, а чистая энергия течет по их жилам. Их боевые кони не имели защитных доспехов. Широкие груди салтедцев украшали куски белой кожи с протравленным орнаментом, изображающим круг с девятью клинками.
Всадники въезжали на мост, и исчезали, скрываясь за каменной кладкой стены, соединяющей укрепленные внешние ворота с внутренними, и появлялись уже внутри двора. И ничего не препятствовало их вторжению! Наоборот, сам БегГар Шампус встречал их.
БегГар… На мгновение мелькнула мысль, что было бы неплохо находиться под покровительством монарха. Однако развить эту тему я не успела, взгляд приковала фигура, стоящая по правую руку от Велории.
«Валтор? Ты ли это? — спросила я у скрытого за пеленой иллюзии лазара, словно он мог меня слышать. И тут же едва не расхохоталась в голос. — Валтор! Чтоб тебя черви съели!»
«Время уходит», — напомнил голос внутри меня, и веселье мигом сошло с лица.
— Мели, сколько сотен собрали, как думаешь? — спросила я, медленно отступив от перил.
И пока Мели, вытянув шею, всматривалась в толпу, я сорвала с лодыжки клинок. Ничего не подозревая, Мели обернулась. Блеснул клинок. Наделенное нечеловеческой остротой, жаждущее крови лезвие, легко и по самую рукоять вошло в грудь прислужницы.
Онемев от ужаса Мели смотрела на меня широко распахнутыми глазами. Казалось, еще немного и по ее детским щекам, усыпанным желтыми веснушками, побегут слезы.
— Прости… — сказала я, укладывая оседающее тело Мели на пол. — Прости, если сможешь. Мне тяжело далось это решение. Я не хотела, но такова цена моей свободы.
Красивые глаза Мели закрылись, и она испустила последний вздох. Впервые в жизни я наблюдала, как частица божественного огня покидает физическую оболочку и становится пленницей клинка. Вдруг, я совершенно отчетливо поняла, выковать такой клинок могли лишь свирепые порождения тьмы — ведь только Леги способны вместе с жизнью мага отнимать шанс на перерождение его души. И тут же в позвоночник вонзились холодные иглы страха:
