Предвидя удары Красной Армии, противник усиленно готовился к обороне, создавал опорные пункты в районе Томаровки, Борисовки, Бессоновки, улучшал естественные рубежи. Разведка выяснила, что в конце июля немецкое командование начало уплотнять боевые порядки частей, действовавших в первой линии, заменять потрепанные подразделения полнокровными, снимая их с сумского направления.
1 августа 1943 года Г.К. Жуков и Н.Ф. Ватутин собрали на командном пункте 5–й гвардейской армии командармов и командиров корпусов и предложили уточнить рубежи, по достижении которых стрелковыми дивизиями должен осуществляться ввод в бой танковых армий, определить маршруты движения соединений от переднего края до рубежа ввода в сражение. Устанавливался день наступления — 3 августа.
На исходные рубежи части и соединения 1–й танковой армии выдвигались в ночь на 2 августа. Командиры получили приказ о наступлении. Перед боем, как известно, каждый переживает напряженные часы и минуты. Командиров беспокоит — все ли продумано до конца, все ли сделано. Больше всех переживал командарм, армия шла в наступление неполным составом. Ее укомплектованность составляла: по личному составу — 82 процента, по танкам — 81 процент, по самоходно—артиллерийским установкам — 67 процентов, орудиям и минометам — 85 процентов, по автотранспорту — 55 процентов. Не хватало около 3 тысяч автомашин.[213]
Катуков вводил армию в сражение в двухэшелонном построении. 6–й танковый корпус наступал на правом фланге, 3–й механизированный с приданными частями усиления — на левом, 31–й танковый корпус составлял второй эшелон и шел за мехкорпусом.
Вначале планировалось ввести основные силы 1–й танковой армии на участке Лог Лопатин — хутор Вознесенский, но пехотные части 5–й гвардейской армии генерала Жадова не сумели прорвать линию обороны противника и отбросить его от реки Ворсклы. Немцы продолжали удерживать за собой села Драгунское, Каменный Лог и Лог Лопатин. Решать задачу пришлось своими силами.
В штаб срочно был вызван начальник инженерных войск полковник Ф.П. Харчевин. По дороге в корпус Гетмана его перехватил адъютант командующего Кондратенко.
— Что случилось? — прямо с порога обратился он к командарму.
— Случилось, Федор Павлович, то, чего не ждали, — Катуков усадил полковника напротив себя. — Слушай внимательно. Прорывать линию обороны противника, видимо, придется самим. Армия Жадова прошла километра четыре и остановилась. На Ворскле надо навести переправы, чтобы перебросить наши танки. Времени у вас в обрез — сутки. Сможешь?
Командарм задал этот вопрос лишь для того, чтобы лишний раз проверить самого себя. Харчевин — мужик хозяйственный, саперные батальоны, находящиеся в его подчинении, имели все необходимое для наведения мостов. Ответ был кратким:
— Постараюсь, товарищ командарм!
— И вот что, — в глазах Катукова пробежала лукавая усмешка, — в балке, недалеко от Луханина, припрятаны бревна от старых построек. Там стоят части Гетмана, люди укажут место. Задействуй все трактора для перевозки.
Харчевин еще никак не мог прийти в себя от такого предложения:
— Откуда в балке быть бревнам? Я что—то об этом ничего не знаю. Бог послал?
— На бога надейся, а сам не плошай, — сказал Михаил Ефимович. — Желаю успехов!
К началу ввода армии в прорыв 4–й саперный батальон в течение одной ночи под огнем противника построил через Ворсклу в районе хуторов Веселый и Вознесенский пять мостов, что позволило беспрепятственно переправить танки, артиллерию и другую технику не только своей армии, но и некоторых частей 5–й гвардейской армии.[214]
В 5 часов утра 3 августа на передовые позиции противника обрушились удары нашей артиллерии и авиации, через два часа сорок минут открывают огонь гвардейские минометы. На горизонте стеной поднялись столбы пыли и дыма. Но вот взметнулись в небо красные ракеты, и лавина людей, танков, самоходных установок устремилась вперед.
В ходе наступления в обороне немцев образовался небольшой коридор, в который были введены 1–я и 5–я гвардейская танковые армии.
К 7 часам передовые части 6–го танкового корпуса (200–я танковая бригада) форсировали Ворсклу в районе хутора Веселый, через четыре часа они обогнали пехоту 5–й гвардейской армии, преследуя противника, не давая ему закрепляться. Вскоре Гетман донес на КП Катукова: авангардные части корпуса заняли села Стрелецкое и Пушкарное, дальнейшее продвижение остановлено из—за сильного артогня у Томаровки и Красного Острожка.[215]
— Андрей Лаврентьевич, подтягивай остальные части, — приказал командарм. — Утром совместно с 5–м гвардейским стрелковым корпусом ударишь по Томаровке.
— Понял, Михаил Ефимович, сделаем все в наилучшем виде!
Успешно продвигались вперед и другие соединения армии — 3–й механизированный и 31–й танковый корпуса. Согласно планам наступления Богодухов должен быть взят на третий день операции, на четвертый — Валки и Новая Водолага.
Наступали наши войска настолько стремительно, что уже в первый день после прорыва обороны противника была отсечена белгородская группировка немцев от томаровской, теперь предстояло разгромить их по частям.
Враг сопротивлялся, 49–я танковая бригада, шедшая в авангарде, в районе Томаровки была атакована четырнадцатью фашистскими танками и ротой пехоты. Комбриг Бурда удачно отбил атаку, к концу дня разгромил танковую группу и захватил село Домнин. Вслед за 49–й бригадой в прорыв пошел весь 3–й мехкорпус.[216]
Катуков торопил переправить через Ворсклу последние части армии, чтобы утром ударить по Томаровскому укрепленному узлу. На переправах хозяйничал генерал Е.В. Баранович с группой офицеров штаба. Когда командарм прибыл в село Надельное, там, у переправы, находились уже тыловые службы. Ефим Викентьевич с генералом В.Ф. Коньковым, начальником тыла армии, готовились «протолкнуть» очередную автоколонну с горючим, боеприпасами и продовольствием.
— Вижу, дела у вас идут нормально, — подошел к ним Катуков. — Можно надеяться, что со снабжением задержек не будет.
— Если бы так, — сокрушался Баранович, глядя в сторону реки. — Мосты, сделанные второпях, не выдерживают нагрузок, и после пропуска танковых колонн совсем развалились, опасно переправлять грузовики.
— Ничего, главное уже сделано — войска за Ворсклой, — успокоил его Катуков. — Но чтобы работа не прекращалась, подновите настил. Бревна, доски, надеюсь, у нас найдутся. В крайнем случае у соседей разживемся — как—никак помогали им переправляться.
К утру пробок на переправах не наблюдалось. По подновленным мостам прошли вторые эшелоны, резервы, тыловые и другие учреждения. А тем временем ударные группы армии втягивались в бой, тесня противника к юго—западу.
