От автора
Создать образ своего героя бывает не так просто, а уж тем более такого человека, каким был маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков, совсем затруднительно, хотя эта книжка — не художественное произведение.
Передо мной стояла задача: раскрыть полководческие способности одного из интереснейших командиров Красной Армии в период Великой Отечественной войны, показать, что он действительно был грозой панцерверке.
Решить эту задачу можно было только хорошо изучив архивы, мемуарную и публицистическую литературу. Из такого обилия источников предпочтение пришлось отдать архивным источникам, которые доносят до нас эпоху, дух войны. Это директивы фронтов, приказы и распоряжения штабов, доклады о боевых действиях частей и соединений, доклады на практических и теоретических конференциях и т. д.
Не обойтись, конечно, было и без мемуарной литературы. Прежде всего предстояло познакомиться с книгой самого маршала М. Е. Катукова «На острие главного удара», благо книгу эту я получил из рук жены Катукова — Екатерины Сергеевны с надписью: «Светлой памяти Михаила Ефимовича Катукова».
Маршал описывает свой жизненный путь от бойца Красной Армии периода гражданской войны до того момента, когда ушел по болезни в отставку. Главное внимание, безусловно, уделяет периоду Великой Отечественной войны, тем боевым операциям, острие которых было направлено на разгром танковых и моторизованных группировок вермахта. Катуков командовал бригадой, дивизией, корпусом, армией. Сформированная им в октябре 1941 года 4-я танковая бригада (впоследствии 1-я гвардейская) громила танковые полчища немецкого генерала Гудериана под Москвой, войдя в состав танкового, затем и мехкорпуса, сражалась с войсками Готта, Манштейна и других генералов на Дону, на Калининском фронте, на Курской дуге, на Украине, в Польше, под Кюстрином и Берлином.
Об этом соединении маршал писал: «С этой бригадой, сформированной в конце сентября сорок первого и ставшей ядром танковой армии, я прошел от Мценска до Берлина. С этой бригадой мне пришлось пережить самые драматические дни войны, когда передовые части гитлеровцев прорвались к окрестностям столицы и фашисты рассматривали город в бинокль.
Впоследствии, когда я стал командиром танкового корпуса, а затем и армии, под мое начало было передано много других частей — танковых, моторизованных, артиллерийских, но 1-я гвардейская бригада была мне особенно дорога, как дорог человек, с которым тебя связывают совместно пережитые трудности и опасности».
Когда войска вермахта капитулировали, командарм поспешил именно в 1-ю гвардейскую танковую бригаду, чтобы вручить отличившимся бойцам и командирам последние военные награды.
Вручив ордена и медали, еще раз поздравив первогвардейцев с окончанием войны и пожелав им мирного труда при восстановлении народного хозяйства, Михаил Ефимович мог бы спокойно уехать в штаб армии. Но не уехал. «Однако одна мысль не давала мне покоя, — писал он в своих мемуарах, — сколько осталось в живых тех, кто начинал со мной войну в сорок первом? Я вышел на середину строя и спросил:
— Кто воевал под Орлом и Мценском в четвертой танковой бригаде?
Слова мои были встречены молчанием. Строй не пошевелился.
— Кто воевал со мной на Волоколамском шоссе? Пять шагов вперед.
Строй дрогнул, расступился. Навстречу мне шагнули с десяток человек. Горло стиснула спазма: неужели это все, кто остался в живых?»
Как ни прискорбно, но это так. Бои выводили из строя все новых и новых людей. Одни погибли под Мценском, под Москвой и Курском, на Южном Буге, Висле, Одере, в Померании, под Кюстрином и под Берлином, другие по ранению выбыли из армии, демобилизовались, третьи после госпиталей попадали в другие части и войну закончили в танковых армиях Богданова, Рыбалко, Лелюшенко и Ротмистрова.
Конечно, погибли не все, кто начинал с Катуковым войну. От Сталинграда до Берлина с ним прошел начальник оперативного отдела М. Т. Никитин. Удалось разыскать еще нескольких человек: майора Владимира Постникова, врача 1-й гвардейской танковой бригады; Аркадия Росткова, журналиста; Александра Загудаева, комиссара; Анатолия Рафтопулло, комбата, который, правда, войну закончил в другой части.
Кроме М. Е. Катукова, мемуары написали командиры корпусов 1-м ГТА и политработники: С. М. Кривошеин — «Междубурье», И. Ф. Дремов — «Наступала грозная броня», А. Л. Гетман — «Танки идут На Берлин», А. Х. Бабаджанян — «Дороги победы», Н. К. Попель — «В тяжкую пору», «Танки повернули на запад», «Впереди Берлин», А. Г. Журавлев — «Крепче брони».
Интерес для исследователя представляли и работы А. Ф. Росткова «Мастерство и мужество», Ф. А. Гарина — «Цветы на танках», А. М. Шишкова — «От Москвы до Берлина — боевой путь 1-й гвардейской танковой бригады», его стихи, переложенные на музыку и ставшие песнями; прекрасно оформленный фотоальбом В. Е. Шумилова — «Солдаты стальной гвардии».
А вот такие интересные военачальники, как И. И. Гусаковский и М. Т. Никитин, ничего не написали. Генерал армии Гусаковский на встрече с автором этого очерка заявил: «Мне нечего добавить к тому, что уже написано о Великой Отечественной войне». Никитин же собирал материал, но мемуары издать не успел: ушел из жизни.
В 1989 году я встретился с женой генерал-полковника Никитина — Прасковьей Андреевной, милой и доброй женщиной. Узнав, что я родился на Смоленщине, да еще в Починковском районе, она совсем растаяла, с улыбкой произнесла: «Значит, все мы земляки. Матвей Тимофеевич тоже починковский». И этим все сказано. Она передала мне некоторые документы генерала, которые тоже легли в основу этой книги.
В общем-то, я благодарен ветеранам-первогвардейцам, приславшим свои воспоминания о маршале М. Е. Катукове: В. Ф. Конькову, М. П. Иванихину, Е. С. Катуковой, А. Г. Журавлеву, М. Л. Белову, В. Д. Варенику, Г. С. Калениченко, В. И. Королеву и многим, многим другим.
В. Прудников
На огненной черте
Война застала полковника Михаила Катукова в Киеве, в окружном госпитале: стала сдавать правая почка, и он решился на операцию. Оперировал его известный в Украине профессор Чайка. Операция прошла благополучно, и через неделю Михаил Ефимович уже ходил по палате, а с разрешения лечащего врача гулял по дорожкам парка. Но даже там, на прогулке, мысли его были в дивизии, которую он недавно принял.
Все произошло слишком неожиданно: последовал вызов в Москву, в ЦК ВКП(б). Звонил начальник Главного автобронетанкового управления Я. Н. Федоренко. До недавнего времени Яков Николаевич занимал должность начальника автобронетанковых войск Особого Киевского военного округа. С ним не раз приходилось встречаться во время военных учений и маневров. После окончания Военно-политической академии он командовал отдельным танковым полком в Московском военном округе, затем 15-й механизированной бригадой в Киевском округе. Теперь снова пошел на повышение, стал большим начальником, генерал-лейтенантом танковых войск. Его считают одним из инициаторов создания крупных танковых и механизированных соединений. Но, как и прежде, Яков Николаевич был прост и доступен.
