— А, — сказала она. — И когда это будет?
— Надеюсь, совсем скоро.
Снова вздох.
— Пожалуйста, Джиа, не надо сейчас. Не хочется обсуждать этот вопрос в автомате на забитом людьми тротуаре в Адской Кухне.
— Тебе его никогда не хочется обсуждать.
— Пойми...
— Разве не видишь, к чему ведет весь этот бред с Наладчиком Джеком? Дело не только тебя касается. Оно всех нас затрагивает. Теперь ты из-за этого боишься с нами встретиться.
— Ты права, как это ни ужасно.
Кажется, она смягчилась.
— Хорошо. Продолжение следует. Пожалуйста, будь осторожен, Джек.
— Как всегда. Я люблю тебя.
— Я тебя тоже.
Он повесил трубку с тревогой в душе, тупо глядя на аппарат. Действительно, Джиа права. Надо поосторожней выбирать заказы. Видимо, такова цена любви, близости. Ничего этого не было в одинокой, волчьей жизни, когда он разыгрывал свою долю беспощадных, жестоких трюков. А теперь... разве стоит расстраивать Вики, даже подвергать опасности?
Досадно, что он в последнее время дьявольски ошибается в выборе. Казалось, к примеру, дело о пропавшей жене не сулило никакого труда и риска. Почему оно вдруг, черт возьми, вышло из-под контроля?
Рано или поздно придется признать: личная и деловая жизнь несовместимы. Скоро придет пора принимать нелегкое решение.
Впрочем, об этом нельзя сейчас думать.
Он снова снял трубку, якобы собираясь сделать другой звонок, резко обернулся...
...и увидел поджидавшую возле будки девушку, стриженную коротким ежиком, в джинсах, футболке, как минимум с десятком колечек в левом ухе. Она быстро оправилась от смущения.
Джек огляделся вокруг в поисках других наблюдателей.
Никого... по крайней мере, никого не заметно.
Уступил ей будку, пошел прочь. Хорошо бы завершить это дело. Оно его с ума сведет.
8
Вернувшись в свой номер в отеле, Джек вытащил из ванной ящики, снял крышки, прислонил к изголовью кровати, собрал несколько секций на распорках, понял, что требуется еще пара рук. Попробовал расшифровать надпись в углу меньшей крышки, не увидел особого смысла.
Расстроенно сел на кровать, глядя на два ящика, полных деталей головоломки. Вспомнил Вики, любительницу головоломок. В нормальных обстоятельствах было бы интересно обсудить с ней проект, но сейчас никак нежелательно близко ее подпускать к этим ящикам.
Еще пару часов побродив по залам заседаний, он проголодался. Не вынося даже мысли о следующем заходе в кафе, пошел в какое-то заведение под названием «Друиды» на Десятой. Пинта «Гиннесса» со стейком привели его в более благоприятное состояние духа и тела, в каковом он вернулся в отель.
На полпути к лифту увидел Фрейна Кэнфилда, катившегося навстречу по истертому ковру в вестибюле. Ярко-зеленая рубашка в сочетании с рыжими волосами и бородой придавала ему какой-то рождественский вид.
— Нашли Сола? — спросил он.
Джек прикинулся, будто его это практически не интересует.
— Вы имеете в виду профессора Рому? Кто вам сказал, что я его искал?
— Ивлин. Лью. Я сам его ищу. Повезло?
— Ничуточки.
— Может, вместе поищем?
Действительно ищет Рому или хочет за мной присматривать? На кого работает?
Вспомнилось, что Кэнфилд первым начал бредятину об Ином. Может, из него удастся что-нибудь выкачать, может быть, между делом проговорится, обронит словечко про Мелани.
— Давайте, — согласился Джек. — Вчера мы долго говорили об Ином, хотелось бы продолжить беседу.
— Об Ином? — Выпученные глаза Кэнфилда прищурились. — Как вы с ним соприкоснулись?
Джек постарался скрыть изумление. Неужели у меня какой-то знак на шее?
— Э-э-э... до этого мы еще не дошли.
Кэнфилд огляделся:
— Ну, здесь не место для обсуждения. У меня в номере или у вас?
Он на секунду задумался. Пойдешь с Кэнфилдом — упустишь Рому. С другой стороны, неизвестно, найдется ли Рома, тогда как Кэнфилд — дело верное. Только не хочется, чтоб он увидел загадочные ящики с их содержимым.
— У вас, — сказал он, не предложив объяснений.
Идя следом к лифтам, заметил забившихся в угол Джима Залески с Майлсом Кенуэем, которые переговаривались, склонив друг к другу головы, и замолчали, увидев его.
— Жду снимка с минуту на минуту, — сообщил Кенуэй.
Джек на ходу выставил большой палец.
Значит, разведчик последовал совету сопоставить визуальную информацию о здешнем и кентуккийском Роме. Возможно, выйдет что-нибудь весьма интересное.
— Что за снимок? — спросил Кэнфилд.
— Одного общего знакомого.
Поднимались молча, Кэнфилд деловито грыз ногти, Джек старался не смотреть на обернутые фланелью ноги, неприятно шевелившиеся под пледом. Никак не мог выбросить из головы ответ Мелани на вопрос Лью, что представляют собой эти ноги: «Тебе знать не захочется».
Номер оказался точно таким же, как у него. Вполне можно было бы спутать, если бы не стоящие в последнем непонятные зеленые ящики.
— Ну, давайте-ка вспомним, — усмехнулся Кэнфилд сквозь рыжую бороду Хагара, указывая ему на кресло, — до чего мы дошли.
Он сидел, грызя ноготь, обкусывая мясо вокруг лунки, глядя на Джека чересчур горящим взглядом. Взвинчен больше обычного. Под мышками темнели просоленные полукружия.
— Вчера добрались до зоны «детей Иного», где обитаете вы и Мелани Элер, — напомнил Джек, сидя в кресле на одном уровне с Кэнфилдом. — Потом Рома заметил, что я будто бы им помечен.
— Не «будто бы» — метка присутствует, и вам это известно.
Ты ее тоже видишь? — мысленно спросил замерший Джек. И как можно небрежнее передернул плечами, насколько позволяли напряженные мышцы.
— В самом деле?
— Конечно. Расстегните рубашку, и я докажу.
— Прошу прощения. Не при первом свидании.
Кэнфилд не рассмеялся.
— В чем дело? Боитесь, как бы шрамы вас не связали со мной и с моим врожденным дефектом?
Джек сдержал дрожь, видя, как дернулись под одеялом ноги.
— Все мои шрамы получены через много лет после рождения. Ваши дефекты, как вы говорите, возникли еще до него. Никакой связи не вижу.
— Ах, — вздохнул Кэнфилд, подняв хорошо обкусанный указательный палец. — Но кто вам нанес эти шрамы? Чудовище, верно?
