– Они были друзьями. Моя внучка и не подозревала о тайной деятельности молодого человека, пока его не аре-стовали. Это явилось для Сирены большим потрясением. Я беседовала с ней об этом и, признаюсь, постаралась надежно ее спрятать. Если вы намерены повесить и меня за укрывательство преступницы, тогда я и Сирена вместе взойдем на виселицу, – гордо заявила она.
– В этом нет необходимости, миссис Уоррен. Я собираюсь снять обвинения с вашей внучки, – сказал генерал Хау.
Сирена радостно вздохнула. Похоже, первый раунд она выиграла.
– Поскольку я согласился прекратить дело против Сирены, не вижу смысла далее выяснять, кто выдвинул против нее обвинения. Это мое условие.
Проклятие! Итак, второй раунд проигран. Но Сирена нуждалась в дружбе генерала и не хотела испытывать судьбу, припирая его к стене.
– Согласна, – сказала она, утвердительно кивнув. – По крайней мере я отплыву в Англию со спокойной душой, зная, что моей внучке не грозит виселица.
Генерал улыбнулся.
– Должен признаться, что испытываю облегчение. Я льщу себя надеждой, что являюсь справедливым человеком, и мне было бы крайне прискорбно отправить на виселицу женщину, тем более невиновную.
Радость Хау не шла ни в какое сравнение с торжеством Сирены. В конце концов, это ее шею они так непринужденно сейчас обсуждали. Пользуясь благодушным настроением генерала, вдова решила не откладывая перейти к решению третьей задачи, которая привела ее в Нью-Йорк.
– Мне бы хотелось повидать свою невестку, – попросила она, сопровождая слова сопением и одышкой, дабы напомнить генералу о плачевном состоянии своего здоровья. – Я слышала, что Оливия остановилась здесь, и хочу уладить все вопросы, касающиеся имущества Митчела до того, как отплыву в Англию.
– Насколько мне известно, они с полковником Пауэллом куда-то собирались сегодня утром. Оливия – очаровательная женщина, – добавил он, не догадываясь о том, что собеседница придерживается диаметрально противоположного мнения. – Сильная женщина и пережила свою потерю с поразительным мужеством.
Сирена стиснула зубы и еще крепче сжала трость, сдерживая свои чувства. Еще бы! Оливия просто счастлива была узнать, что Митчел умер. Теперь ей намного проще окрутить Пауэлла.
– Я наслышана об этом. – Сирена прилагала все усилия, чтобы ее голос звучал любезно. – Митчел часто писал о ней, но мы никогда не встречались. Видите ли, я прибыла в колонии всего за неделю до смерти сына, а Оливия уже уехала в Нью-Йорк.
Сирена решила, что в данной ситуации эта версия предпочтительнее. Если бы она жила в Коннектикуте, как уверяла Джеймса Лэндсинга, то вполне могла встретиться с Оливией. Едва ли история, рассказанная адвокату, дойдет до ушей генерала. Новости путешествовали со скоростью лошади, а Джеймс редко бывал в Нью-Йорке.
– Вот как? – Генерал нахмурился при подобном известии. – Печально слышать, что вы прибыли так поздно. Должно быть, смерть сына явилась для вас большой трагедией.
Сирена приглушенно всхлипнула, уткнувшись в носовой платок.
– Ужасной трагедией. Я рассчитывала преподнести сюрприз сыну, познакомиться со своей невесткой и повидать внучку. Мне так ее не хватало. Она шесть лет прожила со мной в Лондоне, пока завершала свое образование. Дом оказался пустым без нее.
– Будем надеяться, что вы увидитесь с ней до своего отъезда. Я немедленно подпишу документы, снимающие все обвинения, – заверил ее генерал и улыбнулся не без иронии. – Если Сирена хоть наполовину пошла в свою бабушку, то я сам не отказался бы увидеться с ней. Мне будет очень приятно, если вы согласитесь сопровождать меня на бал, который я даю завтра вечером. Возможно, там вы встретитесь с Оливией и доставите мне удовольствие от общения с вами.
Сирена хитро усмехнулась под своей вуалью, очень довольная развитием событий. Что ж, любая возможность разузнать побольше об Оливии, Брендоне и полковнике Пауэлле приближала ее к желанной цели.
– Это очень мило с вашей стороны, сэр, но не думаю, что вам следует баловать старуху своим вниманием. Я не думаю, что такой привлекательный джентльмен нуждается в моей компании. Увы, мое лицо покрыто сеткой морщин, а суставы не гнутся.
Хау усмехнулся, глаза его весело заблестели.
– Позволю себе предположить, что в свое время вокруг вас было немало поклонников, ловивших знаки внимания. Не удивлюсь, что даже сейчас мужчины ищут вашего общества. В вас есть жизненная сила, которая привлекает людей, включая меня.
Господи, генерал явно пытался ее очаровать! Она слышала, что Хау – дамский угодник, и, судя по всему, возраст женщины его не смущал.
– Да вы просто дьявол, генерал! Вы знаете, как найти путь к сердцу женщины. Внутри этого дряхлого тела живет юная девушка, и я погрешу против истины, если скажу, что не получу удовольствия, явившись на бал опираясь на вашу руку. – Сирена выдержала паузу, а затем продолжила уже серьезно: – Но я не могу отказаться от траура даже ради такого события. Надеюсь, вы не станете возражать против моего туалета.
Генерал встал с кресла и подошел, чтобы помочь ей подняться на ноги.
– Мадам, я буду счастлив, что бы вы ни надели. Я считаю вас очаровательной собеседницей и не удивлюсь, если вызову зависть у своих офицеров, удостоившись чести сидеть рядом с вами за столом и кружить вас в танце. Уверен, им захочется поменяться со мной местами.
Вдова по-матерински потрепала его по щеке.
– Вы тронули мое сердце, молодой человек. Я очень разборчива, когда речь идет о друзьях, но вы определенно попали в число избранных.
– Так же, как и вы, – заявил он и, взяв ее за локоть, повел к двери. – Наверху есть свободные комнаты, и вы могли бы остаться в штаб-квартире до своего отъезда в Англию. Я был бы рад вашему обществу.
– Вы очень добры, генерал, но я сняла номер в гостинице. К тому же у меня есть пес, Барон, с которым я неразлучна. Он одержим заботой о моей безопасности, и мне бы не хотелось, чтобы он перекусал ваших доблестных воинов. Будет ужасно, если и его причислят к числу мятежников за нападение на красные мундиры, – беззлобно пошутила она. – Моя семья уже достаточно настрадалась.
Хау пристально посмотрел на неугомонную вдову, не в состоянии скрыть мелькнувшую на губах улыбку.
– Неужели вы не дадите мне забыть, что я был несправедлив к вашей внучке?
– Ни в коем случае. Вам следует также знать, что в своих письмах она отзывалась о вас наилучшим образом. Внучка писала, что встречалась с вами, когда бывала здесь с отцом.
Генерал перебрал список прелестниц, бывавших на его балах, и вспомнил Сирену Уоррен. Редкая красавица, роза в утреннем саду! Признаться, если бы он знал, о ком идет речь, то сразу отклонил бы выдвинутые обвинения. Лицо ее было поистине ангельское. В тот вечер глазах Сирены сверкали шаловливые искорки, офицеры наперебой приглашали ее танцевать. Весьма возможно, что информатор действительно имел личные мотивы, оговорив дочь Митчела Уоррена.
