– Ты скажешь мне, Джон? Я сгораю от любопытства.
– Я просто хотел, чтобы ты знала: я всегда сдерживаю свои обещания.
– Обещания? – Ее страх все усиливался.
Не обещания, а угрозы. Ведь он это имел в виду.
– Ты говоришь о торте? Я его получила.
Нет, я тебе еще кое-что приготовил.
Что?
– Ради искупления твоих грехов я принес на алтарь... жертву.
– Какую жертву? Отвечай! На какой алтарь?
Щелчок, и в трубке все умерло. Она не осознавала, что кричит в уже мертвый телефон:
– Какая жертва?! Ответь мне, мерзавец!
Саманта оторвала трубку от уха и увидела в окно, как из подъехавшей полицейской машины выходят знакомые ей детективы Бентс и Монтойя и направляются к ее крыльцу. Она поспешила им навстречу.
Когда Саманта отперла входную дверь и впустила их, то попятилась, увидев скорбное выражение на лицах полицейских.
– Что случилось? – спросила она дрожащим голосом.
– Боюсь, что новости очень плохие. Ваша знакомая и в некотором роде пациент, Лианн Жаквиллар...
– Нет, – прошептала Саманта и почувствовала, как ее ноги слабеют и колени подгибаются. Она прислонилась к притолоке двери, но все равно начала сползать на пол. Расторопный Монтойя успел подхватить ее. Шумы улицы, пение птиц, лай соседской собаки – все это доходило до нее, словно сквозь подушку... Как и слова полицейских.
– Ее убили прошлой ночью, – сказал Бентс.
– Нет, – повторила Саманта. – Только не Лианн. Он не мог... он бы не посмел.
Слезы полились у нее из глаз, а кулаки сжались в бессильной ярости.
– Мы считаем, что ее убил тот самый человек, который звонил вам на радио и назывался Джоном. Миссис Лидс? Саманта? С вами все в порядке или вызвать «Скорую»?
– Нет... нет... – продолжала она в приступе истерики. – Почему Лианн? Почему она? Он только что звонил сюда... мерзавец, выродок...
Саманта собрала все силы, чтобы говорить связно, а не выкрикивать отдельные слова.
– Сказал, что принес жертву во искупление моих грехов, а я... я не имею о них представления. За что? За какие грехи?
– Мы поговорим об этом позже. Разумеется, с вашего согласия, миссис Лидс.
Бентс старался вести себя как можно мягче. Вместе с Монтойя они взяли ее под руки, провели несколько шагов и усадили на стул в сумрачной передней.
– Наверное, это ошибка, Лианн тут ни при чем. Она звонила мне, хотела со мной встретиться. Как он нашел ее? Вы перепутали. Это не Лианн...
– Ошибки нет, мы знаем точно. Лианн Жаквиллар, ваша пациентка из группы при Боучеровском центре.
Саманта беспомощно всхлипнула, медленно возвращая себе разум и волю.
– Вы сказали, там есть что-то еще.
– Да... Я обязан это сообщить, – Бентс на секунду замялся. – Она была беременна.
Как и Анни!
– Боже! Опять это! – вырвался у Саманты вопль, и она тут же зажала рот ладонью.
Бентс выждал паузу и продолжил:
– На ней было надето красное белье, когда ее обнаружили. Вы сообщили нам, что подобная вещь пропала из вашего комода. Желательно, чтобы вы подъехали к нам в участок. Возможно, вы опознаете...
Саманта спрятала голову меж колен, пряча от полицейских залитое слезами лицо.
– Это так уж необходимо? – жалобно спросила она.
– Да. И чем скорее, тем лучше. Мы доставим вас туда и обратно. Я понимаю, что вы сейчас в шоке, но ваша жизнь в опасности. И, возможно, жизнь других женщин. Мы не знаем, где и когда он нанесет следующий удар и какую новую цель выберет.
В этот момент телефон вновь зазвонил.
Глава 29
– Ответьте, – потребовал Бентс, и Саманта на непослушных ногах заставила себя подойти к телефону и поднять трубку.
Оба полицейских неотступно следовали за ней.
– Алло?
Саманта?
Тай?
– Да, это я. Неужели ты не узнаешь мой голос? С тобой все в порядке? Или что-то опять стряслось?
– Лианн... Одна из девушек из моей группы... Он убил ее. Слышишь, Тай? Убил... Здесь у меня полиция... «Джон» принес ее в жертву. Я сейчас еду в участок...
– Подожди... Послушай. Если полиция с тобой, не отрывайся от них. Тебе нельзя оставаться одной, ни в коем случае. Я уже на пути в аэропорт в Хьюстоне. Через три часа буду здесь. Никуда не выходи без сопровождения. Обещай мне! Черт побери! Мне не надо было тебя покидать. Значит, он убил девчонку?
– Да, и наверное, еще и других. Но Лианн... Она была беременна, как и Анни Сигер. Это ужасно, Тай. И мне страшно.
– Я понимаю. Но все-таки кончаем разговор, и я мчусь к тебе. Держись.
– Постараюсь.
Связь разъединилась. Саманта обвела взглядом смотревших на нее в упор полицейских и твердо заявила:
– Я готова к сотрудничеству, только объясните мне, что, с вашей точки зрения, творится вокруг меня.
– Спасибо, доктор Лидс. Может быть, нужно немного времени, чтобы привести себя в порядок?
– Я в порядке.
Она попыталась убрать следы слез с лица рукавом. Они втроем расселись на стульях в ее уютной кухоньке, впрочем, не для того, чтобы пить чай со льдом и не для приятной беседы. От Саманты не требовалось играть роль гостеприимной хозяйки, а только позволить запустить щупальца расследования в ее душу. Сначала Бентс изложил свою теорию, что «Джон» – серийный убийца, какими-то нитями связанный с Анни Сигер, но главный объект его ненависти – это Саманта Лидс.
– Мы сознаем свою вину, что с недоверием и с опозданием восприняли тревожные сигналы и не додумались выстроить все улики в цепочку, ведущую к вашему преследователю. Мы сочли это все разрозненными преступлениями, а ваше заявление в местную полицию не было воспринято с должной серьезностью.
Бентс говорил это с грустью и с искренним раскаянием, глядя в теперь уже сухие, но полные отчаяния глаза Саманты.
– У нас есть две свидетельницы и их описания убийцы. Одна – портье из гостиницы, где он регистрировался, вторая – намеченная им жертва, но ей удалось отбиться от него и даже пометить мерзавца царапинами на лице. Приметы совпадают.
Бентс показал Саманте фоторобот.
– Вам знаком этот мужчина?
Саманта с дрожью вглядывалась в портрет. Изображение было четким, но, кроме очевидных, бросающихся в глаза деталей – черные волосы, темные очки, следы ногтей на щеке, – в основном это было ординарное мужское лицо, правильно слепленное природой и даже не лишенное некоего, впрочем стандартного, обаяния, словно на рекламе сигарет или автомобильных покрышек.
