Мы улыбнулись друг другу – я говорила, словно школьная медсестра. То и дело мы слышали шуршание мягких лапок по полу – потревоженные нашими голосами темные тени метались из угла в угол. Мобильный телефон, который дала мне Мама-сан, дремал на полу в ожидании звонка.
– Не могу поверить, что мать дала тебе свои туалетные тапочки, – протянул Юдзи.
– Ты провел всю ночь в луже собственной крови, и тебя удивляют мои тапочки?
– Не просто тапочки, а туалетные тапочки… это тебе не что-нибудь… ой!
Я извинилась и подула на больное место. Затем снова поцеловала Юдзи в лоб – сегодня я не могла остановиться и целовала его снова и снова. Он приподнял мои волосы.
– Щекотно.
Я закинула волосы за плечи. Свободная рука Юдзи проникла под резинку моих трусов. Еще один поезд прогрохотал мимо, сотрясая стены. Часы на мобильнике показывали десять. Я не сводила глаз с курчавых завитков, что спускались с живота Юдзи и исчезали под поясом джинсов «ливайс».
– Зачем ты это сделал?
– Что?
– Взял деньги. Украл у Ямагава-сан наркотики.
Рука, гладившая мою спину, замерла.
– Ради нас. Я уже говорил тебе. Мы должны уехать отсюда. Согласен, вышло чертовски глупо…
– Но ведь наркотики пропали до того, как мы решили уехать. Хиро сказал мне, что они устроили погром в твоей квартире именно поэтому. После этого мы и решили уехать из Японии.
Дымный гейзер вырвался из губ Юдзи.
– Я давно уже собирался уехать, задолго до того, как сказал тебе. После того как они разгромили мою квартиру я просто впервые упомянул об этом. Мне не хотелось мешать тебя во все это дерьмо. Мы должны были узнать друг друга получше.
Юдзи оторвал от меня глаза и осторожно коснулся рукой своих распухших век. Мне стало горько. Все эти месяцы он обманывал меня. Мне казалось, я знаю его лучше. Дым от свечей вился между лопастями вентилятора, создавая причудливые тени на потолке. Юдзи слегка отвернулся от меня, давая понять, что эту тему пора закрыть, что вместо слов пора уже снова обратиться к языку прикосновений, но я должна была знать.
– А что случилось с наркотиками? Ты продал их?
Юдзи задумался. Наконец он промолвил:
– Это особый мир, Мэри, тебе не понять…
Я вскипела.
– Почему это ты считаешь, что мне не понять?
– Я стараюсь быть честным с тобой, но мне не хочется, чтобы ты возненавидела меня.
– Никогда, я никогда не буду тебя ненавидеть!
Юдзи смотрел в потолок. Я снова поцеловала его, на этот раз в плечо. Я никогда не буду тебя ненавидеть. Звучит словно клятва верности. Мимо прогрохотал поезд – птеродактиль на рельсах. Тени закачались, а стены задрожали, готовые рассыпаться, словно декорации в мыльной опере.
– Почему Хиро так ненавидит тебя?
Дернувшись от боли, Юдзи сел. Он неохотно ответил на мой взгляд.
– Мы были друзьями, – сказал он, – до тех пор, пока не начали работать на Ямагаву-сан.
– Почему же вы поссорились?
– Хиро стал его любимчиком. Через несколько месяцев Ямагава-сан стал отзывать его в сторонку, о чем-то шептаться. Меня это бесило. Я ревновал, мы перестали разговаривать.
– Этого недостаточно.
– Разумеется, нет. Около года назад кто-то сказал Ямагаве-сан, что Хиро собирается предать его. Хиро был наказан, его отослали из Осаки. Он решил, что во всем виноват я.
– Тебе известно, кто оклеветал Хиро?
Юдзи помотал головой.
– Нет.
Он смотрел в пол перед собой.
– Ему плеснули в лицо кислотой, – произнес он. – Я видел это собственными глазами. Что я мог сделать? Я должен был наблюдать, у меня просто не было выбора. До сих пор вижу все это во сне: крики, запах…
Я протянула руку и коснулась его руки. Меня неприятно поразило, что Юдзи просто стоял и смотрел, как истязают его друга, но я верила, что у него просто не было другого выхода. Мы должны как можно скорее оставить ужасные воспоминания в прошлом.
– Ты видел Хиро после этого?
Юдзи выдернул руку.
– Сегодня он приходил сюда с пистолетом.
Сердце мое подпрыгнуло. Он ведь говорил, что здесь безопасно!
– Ты серьезно? Хиро хотел убить тебя?
– Хотел выстрелить мне в лицо.
– Боже… – Я не могла видеть своего лица, но знала, что на нем застыла гримаса ужаса. – Но ведь ты жив! Почему он не убил тебя? Кто помешал ему?
– Он засунул пистолет мне в рот, положил палец на курок, и тут зазвонил телефон. Если бы не пистолет во рту, я бы рассмеялся. Я решил, что Хиро не станет отвечать, но он взял трубку. Он выслушал, развернулся и вышел вон. Вот так. Не сказав ни слова. Я лежал на полу в холодном поту, ожидая, когда он вернется и прикончит меня. А потом услышал, как его машина отъехала.
Я попыталась представить себе эту картину, – но возражение отказывалось подчиняться.
– Кто звонил?
Юдзи пожал плечами.
– Ямагава-сан или кто-то другой, на кого сейчас работает Хиро. Кстати, тот парень, что работает в баре, ты его знаешь, он тоже был здесь. Стоял прямо тут…
Юдзи показал на дверь. Я подняла глаза, почти уверенная, что увижу в проеме двери фигуру.
– …и просто глазел на меня. Когда я выберусь отсюда, больше ему не готовить у матери пиццы. Уж об этом я позабочусь.
– Ватанабе?
– Это его имя? Ватанабе?
Ватанабе? Как он мог оказаться замешанным во все это.
– Это Хиро так потрудился над твоим лицом?
Юдзи потрогал рану ниже линии волос.
– Может быть, вот над этим шрамом. Я уже не помню. За последние двадцать четыре часа меня отымели все, кто только мог.
Он усмехнулся. Я попыталась улыбнуться в ответ, ошеломленная тем, что после подобного кошмара Юдзи еще может шутить.
– Он вернется? – спросила я.
– Поверь мне, он больше не вернется, – ответил Юдзи не слишком уверенно.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь, он не вернется.
Юдзи погладил меня по затылку, и я прижалась к нему, спрятав лицо. Мне стало жалко своего недавнего неведения, захотелось со щелчком захлопнуть этот ящик Пандоры и никогда больше не открывать, я. вспомнила еще кое-что из длинного списка преступлений Юдзи.
– Хиро сказал, что ты сообщил его невесте о его смерти.
Юдзи напрягся.
– У меня не было выбора. Она даже не заплакала, просто велела мне убираться вон. На следующий день она как ни в чем не бывало вышла на работу и никогда больше не упоминала о Хиро.
