Уже узнаваемо, низким эхом огрызнулся дробовик Ларсона, и внутрь рубки брызнули осколки пластика.
— Вам бы лучше спуститься вниз. Картечью бьют! — пояснил Янис, и, пригнувшись, выскочил за дверь, прихватив коробку с патронами.
— Хлипкое у нас убежище! — Субботин согнулся, пряча голову под толстой плитой стола. — Отсюда много не навоюем. Ваш сторож прав — нужно уходить. Давайте, доктор, что у вас там ещё осталось из оружия и спустимся вниз.
— Я всё отдал сторожам! — растерянно пожал плечами Карлос. — Масляное хранилище пусто. У меня больше ничего нет.
— Нет? — удивлённо хмыкнул Сергей. — Чем же вы тогда угрожали в меня стрелять, когда я вошёл?
— Погоди! — вспомнив, доктор стал на колени и принялся выворачивать ящики из-под стола. — Вот, ты мне напомнил! Как-то хозяин показывал…
Он раскрыл герметичный пластиковый контейнер, и по полу гулко покатился тяжёлый стальной шар с мощным прижимным рычагом.
— Вот так новость! Да мы теперь с артиллерией! — Субботин поднял ручную гранату и с уважением погладил оливковый корпус. — Американская, М67! Надеюсь, не учебная?
— Что ты! Сеньор берёг её на самый крайний случай.
— Он наступил! — Сергей прислушался к звукам участившейся стрельбы и повесил гранату на пояс. — А теперь спускаемся вниз. Росита, не стой у окна, пригнись от греха!
Снаружи донёсся мощный рёв десятка подбадривающих друг друга глоток. Сначала они гудели у причала Гаспара, затем крики подхватили с обратной стороны, а потом показалось, что они звучит отовсюду, даже из-под палубы. Поддерживая атаку, раз за разом гулко громыхал дробовик, с каждым выстрелом хлопая всё ближе и ближе. Свинцовая картечь уже дважды попадала в рубку, разнеся вдребезги иллюминаторы и оставив внушительные дыры на гладкой, обтянутой кожей стене. Бутылки с раствором на полках, прикрытых шторками, разлетелись солёным дождём и пролились Субботину на спину.
— Уходим! — выкрикнул он, толкнув Карлоса к дверям, ведущим в корпус с выходом вниз. — Росита, быстрее! — Сергей обернулся к девушке и удивлённо замер. — Ты чего?
Субботин взглянул на её бледное лицо, затем на окровавленное платье.
— Ты ранена?
Ещё не веря собственным глазам, он потянул её за руку, но Росита скривилась от боли и, схватившись за живот, медленно осела на пол.
— Док! Доктор, назад! — Сергей схватил исчезающего Карлоса за воротник. — Сюда! Что с ней?
Карлос вернулся и, склонившись над Роситой, убрал с живота окровавленную руку.
— Плохо дело, — он невольно прикусил губу и похлопал девушку по щеке. — Не молчи. Говори, что чувствуешь?
— Печёт… — еле слышно прошептала Росита.
Теперь даже в полумраке рубки виднелись тёмные круги под её глазами. Дыхание сбивалось, и вместо слов с губ срывался слабый стон.
— Я сейчас… я встану…
— Лежи! — прищурившись, Карлос потрогал чернеющую сквозь дыру в платье рану. — Плохо, — повторил он ещё раз. — Задета печень.
— Печень? — взволнованно переспросил Субботин. — Ну и что? Это же не смертельно? Док, тебе ведь это по плечу? Не молчи, ты же спасёшь её?
Карлос свернул первую попавшуюся под руку тряпку и прижал к ране.
— Что я могу сделать?! — выкрикнул он в сердцах. — У меня даже нет бинтов! Здесь нужен операционный стол, а у меня даже нет элементарной аптечки!
— Аптечки?
— И не только! У меня нет ничего! Я ценитель, а не доктор! Росита, открой глаза! Ты меня слышишь?
Карлос наклонился к её лицу, но девушка не ответила. Склонив голову на грудь и облокотившись о стену, она молчала. Она была без сознания. Карлос потрогал пульс на тонком запястье, затем качнул головой.
— Едва прощупывается. Долго не протянет.
— Что? — Субботин рухнул на колени рядом и схватил окровавленную руку. — Карлос, не мели ерунду! Вот же пульс! Я его хорошо слышу! Док, ты меня не пугай! Давай начинай её спасать! Говори, что нужно делать?
Прислушавшись к нарастающей стрельбе, Карлос тяжело вздохнул:
— Они уже на второй палубе. Всё кончено. Может для неё так даже лучше.
— Эй, доктор, ты чего? — потрясённый Субботин не поверил собственным ушам. — И это всё, что ты можешь сказать? И это я слышу от того, на ком два года держался весь этот соломенный бедлам? А как же речи о том, что ты готов защищать Роситу, как собственную дочь? Брось, Карлос! Что тебе нужно?
Аптечку? Есть у меня одна мысль! Будет тебе аптечка. Не знаю, что там имеется, я в неё не заглядывал, но бинты будут точно! И скальпеля не гарантирую, но таблетки и бутылки с лекарствами там были.
Перехватив удивлённый взгляд доктора, Субботин кивнул на стол с вещами.
— Прихвати «Компас». Он нам понадобится. А теперь хватит разлёживаться — у нас дорога не близкая. Только бы Росита выдержала!
Сергей подхватил девушку на руки и толкнул ногой дверь вниз.
— Карлос, у причала Макса, кажется, тихо! Нам нужна его лодка.
— Лодка Макса? Ничего не понимаю! Ты что задумал?
— Поплывём к острову неприкаянных.
— К острову неприкаянных? Зачем?
— За аптечкой!
О спрятанном в кратере вулкана вертолёте Сергей вспоминал часто. Так часто, насколько позволяли бурные события последних дней. Иногда, разозлившись на весь этот несправедливый мир, на деградирующих грузовиков, на безжалостного дона Рауля, он представлял, как ворует лодку и уплывает к острову неприкаянных. А там, запустив «броневичок», прилетает и разносит весь этот склад брёвен в крошечные щепки!
Месть захлёстывала разум, заслоняя глаза тёмной ширмой. Так вам, никчемный человеческий мусор, пожирающий друг друга ради соли! Увлёкшись, Сергей представлял сцены расправы, крепко сжимая кулаки. Пусть это будет вам платой за то, что потеряв человеческий облик, вы опустились до уровня падальщиков! Так вам и надо, отребье, не достойное даже такого жалкого существования!
Но затем, успокоившись, он понимал всю абсурдность этой вспышки ярости. Эти бедолгаи и раньше были не лучшей частью общества, а теперь, когда аквасфера поставила их на грань выживания, они превратились в животных. Чем он тогда лучше их? Всего лишь тем, что у него в руках будет пушка помощнее, чем оружие островитян?
«Где логика? — спрашивал он сам себя. — Нет логики, капитан Субботин!»
И стоял вертолёт дальше бесполезной махиной в кратере, ожидая своего часа. Теперь этот час настал. Нет, не для того, чтобы удовлетворить мстительные чувства за раненую Роситу. Сергей даже мысли не допускал о том, чтобы, вооружившись, вернуться к острову и поливать из пулемёта всё, что подаёт признаки жизни. Вспомнил о вертолёте он лишь потому, что там была аптечка. Что в ней находится? Мало кто из лётчиков знает её содержимое, потому что редко в неё заглядывал. Белый ящик с красным крестом висит так, что в глаза не бросается, и вспоминать о нём приходится крайне редко. О его содержании беспокоятся те, кому положено, а лётчикам своих забот хватает. Но сейчас Субботин пытался убедить себя в том, что прекрасно знает его содержимое! Напрягая память, он, кажется, даже вспомнил шприцы, а, может, и скальпель?! Но в одном он был уверен точно — в этом ящике обязательно будет спасение Роситы. А как же иначе? Иначе никак! Потому что лишь теперь, увидев её бледное лицо, он понял — что она для него значит!
