— Но с ее точки зрения, она поступила благородно. У Барни были проблемы с бизнесом, и она попыталась их решить быстро и качественно.
— Господи! — ахнула я. — Убийство и очернение безвинного человека как пункты бизнес-плана. Абсолютно дьявольский план!
— Минуточку, — запротестовал Макс. — А что насчет Ренуара? Разве, пожертвовав картиной, Трюдо не остались бы с пустыми руками? Ну, удалось бы им подставить Джози, а дальше что?
— Они надеялись, что Эппс, адвокат Гранта, наймет их для распродажи его имущества. А так как Эппс знал лишь о Ренуаре, они просчитали, что, получив эту работу, найдут Матисса и Сезанна и тайно их продадут прежде, чем Кэботы вступят в права наследования.
— Но как они узнали о Матиссе и Сезанне? — спросила я.
— Мистер Грант показал им бухгалтерские книги своей жены. Барни рассказал мне об этом во время первого допроса. Он даже не понял, какую важную информацию выболтал. Он думал, что просто описывает свою первую встречу с мистером Грантом.
— Интересно, почему мне мистер Грант никогда не показывал этой описи?
— Возможно, он знал о вашей честности.
Я улыбнулась:
— Вряд ли. Ведь Эппс называл меня мошенницей.
— Похоже, он говорил это со слов Марты. Она была готова любым способом избавиться от конкурентки, то есть от вас.
— Даже думать об этом страшно, — вздрогнула я.
— Это точно, — согласился Альварес. — Но, как видите, ей это не удалось.
— Слава Богу, нет. Надеюсь, я смогу убедить Эппса, что я не мошенница.
— Этим утром он сказал, что позвонит вам и извинится.
— Так-так-так, — откинулась я на спинку стула. — Может, мне наконец-то удастся договориться с ним о встрече и еще больше раскрутить свое дело.
— Полагаю, это весьма вероятно, — улыбнулся Альварес.
— Если хочешь, я с удовольствием замолвлю за тебя словечко перед ним, — предложил Макс.
— Спасибо, — с чувством поблагодарила я. — В случае чего я обязательно дам тебе знать.
Альварес проводил нас до стоянки. Солнце пыталось пробиться сквозь облака, и я подумала, что к концу дня у него, возможно, это получится.
— Вы выглядите усталым, — сказала я Альваресу по дороге.
— Есть немножко. Ночь выдалась длинной.
— Марта просто так взяла и явилась на мой склад?
— Ага, одетая во все черное, включая резиновые перчатки. Она прямиком направилась к шкафу и вскрыла его ломом. Наш план сработал безукоризненно.
Он пожал нам руки и направился обратно в участок. Мы с Максом стояли и смотрели ему вслед.
А потом Макс повернулся, вытащил из внутреннего кармана конверт и протянул его мне:
— Вот, держи.
— Что это? — спросила я.
— Заявление, чтобы получить разрешение на оружие, — ответил он. — Заполни его.
Я улыбнулась и взяла конверт.
— Спасибо, Макс. За все.
Уэс позвонил, когда я ехала в офис.
— Я слышал, полиция произвела арест, — сказал он.
— Я тоже кое-что слышала об этом.
— И что еще?
— Только это. А вам что-нибудь известно?
— Ха! Что за вопрос? Конечно, известно.
— Простите меня. Я забылась. Как я могла подумать, что вы чего-то не знаете!
— Итак, выкладывайте. Что знаете вы? — В голосе репортера прозвучала железная настойчивость.
— Я знаю достаточно, так что мы можем договориться об эксклюзивном интервью. Я готова почтить вас своим согласием.
— Где вы?
— В машине, а что?
— Где именно?
— Да зачем вам?
— Чтобы мы могли выбрать место для встречи.
— Только не сейчас. Позже.
— Ни за что. Людей интересует история сейчас, а не позже.
Альварес сказал, что пресс-конференция состоится в четыре, поэтому я предложила:
— В любое время после шести.
— Ну, Джози, — заныл Уэс. — Не делайте со мной этого. Мы заключили сделку.
— Уэс, не морочьте мне голову. Я держу свое слово. Сегодня вечером в шесть в «Голубом дельфине», хорошо?
— Вы платите.
— Вы слишком многого хотите, Уэс, — рассмеялась я. — Ну хорошо.
Разговаривать с Уэсом было изнурительным занятием. Он выжимал из меня все до последней капли, до всего докапывался и допытывался. Он казался ненасытным. Единственное, что помогало мне пережить его дотошный допрос, — это ледяное мартини.
В девять вечера мы вместе вышли из бара и направились на стоянку. Я остановилась возле его машины, чтобы попрощаться с ним, и заметила кое-что знакомое среди беспорядочно разбросанных бумаг и пустых пакетов на заднем сиденье, а именно визитную карточку Альвареса.
Я склонила голову набок и на мгновение задумалась. «Хм, — сказала я себе. — Неужели я нашла его источник информации?» Я вспомнила, как Альварес на меня орал. Его праведное возмущение показалось мне тогда искренним. Но может быть, он пытался таким образом замаскировать свою хитроумную стратегию? Поразмыслив, я решила, что лучший способ контролировать прессу — это служить для нее источником информации. «Так-так, Альварес, — сказала я себе, — да вы, оказывается, еще тот хитрец».
Весь вечер я провела, занимаясь хозяйственными делами. Я убралась в ванной комнате, поменяла постельное белье и приготовила огромную порцию салата. А мои мысли крутились вокруг Марты. Я спрашивала себя, смогу ли я когда-нибудь испытать настолько же сильное чувство. Конечно, я имела в виду не любовь, ведущую к убийству, но всепоглощающую страсть, когда удовлетворение желаний другого человека превращается в счастье, становится образом жизни. «Смогу ли я обрести такую любовь, не потеряв своей личности и не предав свои ценности?» — спросила я себя. И впервые за много лет почувствовала, что смогу.
Мой гнев и тревога прошли. Я перестала страшиться будущего — я начал его предвкушать.
Когда на следующее утро я приехала на работу, Альварес уже поджидал меня, прислонившись к своему внедорожнику. День стоял ясный и солнечный, на улице было тепло, так как за вчерашний день воздух успел достаточно прогреться. Я надела джинсы и кофточку без рукавов, поверх которой накинула большую джинсовую рубашку.
— Привет, — сказал Альварес.
По сравнению со вчерашним он выглядел гораздо лучше.
— Похоже, вам удалось выспаться, — улыбнулась я.
— Да, я спал как убитый.
— Как ваши дела?
— Хорошо. А у вас?
— Замечательно.
