Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
открываю бутылку.
Пришел нагруженный муж. Тимур, как лапочка, побежал принимать у него пакеты. Потом, как заинька, помчался выкидывать свекольные очистки из дуршлага. Потом, как солнышко, принес мне собственноручно сделанную открытку, с переписанным стишком Маршака и кривыми елочками, уляпанными клеем. Бывают же золотые дети, подумала я, а вслух сказала:
– Подарочки-то дарят после праздника.
– А вы мне не разрешаете Новый год со всеми встречать никогда, отправляете спать.
– Ой, да пусть встречает, – отмахнулся замотанный муж.
– Сережа, он же уснет под столом.
– Уснет – сам виноват будет, – появился на шум и хлопок пробки братец. – Тогда, значит, еще маленький, чтобы встречать вместе со всеми…
– Спасибо! – Сияющий, как ангелочек, Тимур, дожевывая мандарин, подошел поцеловать маму, потом папу. Братец от мандаринового поцелуя увернулся, пожал руку.
– Мамочка, а раз уж я тебе подарок подарил, можно я свой тоже открою? – чистые, наивные глазки. Если бы я не знала, что в школе друзья его зовут Халком за любовь все крушить… Так вот чего он добивался примерным поведением!
– Ладно, – опередил меня муж. – Но только один! Остальные после полуночи! А то у всех будут подарки, а у тебя нет, обидно.
– Спасибо! – Тимур умчался. Как хорошо, подумала я, дети заняты, тишина, можно тихонечко резать салатики под любимые с детства комедии, попивать шампанское. Не тут-то было. Уставший муж вымыл руки и принялся щелкать пультом, братец вызвался помочь, покромсал колбасу огромными ломтями, соорудил себе бутерброд и тоже уткнулся в телевизор. Наедине с картошкой в мундире я решила, что вполне заслуживаю допить бутылочку, вот только кролика в духовку закину и тесто замесить надо…
– Мама! – На кухне показались сразу Тимур, Лика и очень скромный Вадим. Кричали мои дети так, что я чуть ножом себе по пальцу не заехала. – Мама, там Тимур слепил из пластилина человечка! И он двигается!
– Зачем так кричать, он всегда лепит человечков, а потом играет с ними, пока не развалятся.
– Мама, он реально двигается! – Человечек падает на разделочную доску. Обычная пластилиновая фигурка, не очень аккуратная. Черные волосы, желтое лицо, красные штаны, синяя рубашка. Сколько таких я отлепляла от стола и соскабливала с пола.
Вдруг он начал беспорядочно махать руками и ногами. Дети отступили в коридор. Я вскрикнула. Человечек сел и осмотрелся по сторонам.
– Что за хрень, – сказала я.
– Так, дети, вышли! – распорядился брат и закрыл кухонную дверь. Муж молча убавил звук на телевизоре.
– Напрасно я пила шампанское. – Я открыла окно.
– Но мы-то трезвые, – пробормотал брат. Муж напомнил, что он вообще только из-за руля.
Человечек внимательно посмотрел на него.
– Допустим, я слегка захмелела, но ведь он не должен так делать?
Человечек пожал плечами.
– Это точно пластилин? – Муж смял его голову двумя пальцами.
– Верни, как было, или в следующий раз из-за руля встанешь в таком же виде, – сурово сказал человечек. Голос был странный, с присвистом и шумом, но определенно мужской.
Я вечно переживаю за мужа, поэтому быстро привела пластилиновую голову в порядок. Даже попыталась загнуть уголки пластилинового рта, чтобы существо выглядело подобрее.
– Бред какой-то, – неуверенно сказал брат. Тут у него зазвонил телефон, и он вышел.
Человечек начал прохаживаться по доске, озираясь.
– Он же не должен так делать, – повторила я. – Может, его святой водой облить?
Она у меня хранилась в холодильнике. Святость святостью, а тухлятину мне пить не хотелось. В два шага я пересекла кухню и достала воду.
Человечек, скрестив руки на груди, ждал.
Я брызнула на него немного.
Тот заорал. И я заорала:
– Действует! Действует! Это нечисть какая-то!
– Серьезно? – отмер муж.
Человечек прекратил орать. Потом начал крутить головой, как в фильме «Экзорцист». Встал на мостик и изогнулся, в точности как там.
– Не впечатляет, – сообщила я ему, обнимая бутылку. – У тебя все равно суставов нет.
Человечек изрыгнул пластилиновую рвоту.
Завизжав, я начала поливать его святой водой. Пластилин пошел волдырями и пятнами.
– Это демон! Это демон! Сейчас я от него избавлюсь!
Человечек опадал на глазах, терял форму, вскоре на моей доске лежала огромная разноцветная лепешка с раскрытым ртом и выпученными глазами.
– У меня получается! Получается! – радовалась я. Муж смотрел на все это озадаченно и помалкивал.
Я взяла в руки пластилиновую лепешку и попробовала ее смять. В ответ лепешка широко раскрыла рот, высунула длинный, как щупальце осьминога, язык и попыталась меня лизнуть.
– Гадость какая! – Меня аж передернуло. Я схватила нож, которым до того резала картошку, и разрубила лепешку пополам. Жуткое искаженное лицо уставилось на меня, язык-щупальце облизнул губы:
– Так просто от меня не избавиться.
Взвизгнув, я бросила пластилин в духовку. Прямо на готовящегося кролика.
– Гори в аду! И кролика не жалко! – крикнула я, захлопнув крышку. Муж забеспокоился:
– Ну ты погоди, надо же разобраться…
Из духовки раздался сатанинский хохот. Казалось, сам Дьявол нежится в пламени и хохочет над моими жалкими попытками как-то навредить ему.
Муж заглянул и сообщил мне, что кролику хуже, чем пластилину. Пришлось достать. Вошел брат.
– Я не знаю, что еще с ним делать, – сообщила я им. – Никогда не слышала ничего подобного. Мне страшно. Ну хотя бы святая вода на него подействовала, хоть и ненадолго…
Я раскрыла пластилиновому чудищу рот пошире, уворачиваясь от противного языка, начала лить в него воду. Тот булькал и выводил рулады горлом. Кажется, это была мелодия романса «Очи черные»…
– Слушай, – муж обнял меня. – Это все, конечно, ненормально, но, в конце концов, это всего лишь пластилин. Что он нам может сделать?
Брат поддакнул. Лицо пустило струйку воды ему в лицо. Потом подобралось, отрастило что-то вроде ножек и село. Теперь он походил на плоского Колобка. Или разноцветного Шалтая-Болтая.
– Значит так, мои дорогие Сережа, Саня и Алена. Я, конечно, всего лишь пластилин. Однако демоны так просто никуда не вселяются. Считайте, что я добрый. Почти.
– Что ты хочешь? – спросил муж.
– Я пока не решил. Вы не очень-то гостеприимны. Скорее всего, ровно в полночь я развею вас по ветру. Начну с ваших деточек, конечно, прямо у вас на глазах. Рассказать, что я могу с ними сделать?
Брат проверил, плотно ли закрыта дверь, и сел на табурет.
– Не надо, – вырвалось у меня. Муж положил руку мне на плечо, успокаивая.
– Да чего ты так испугалась, подумаешь, говорящий пластилин…
Лицо повернулось к нему, отрастив рожки. Усмехнулось так мерзко, что я сжалась.
– Я все о тебе знаю. У тебя кредит на пятьдесят тысяч, мама в Твери болеет. И о тебе знаю, Саня, ты университет бросил. А у тебя, Алена, аппендицит недавно вырезали. Вы все еще сомневаетесь, что я всемогущ?
Одержимый пластилин снова расхохотался. Смех был еще хуже, чем тот, в духовке, к нему присоединились эхо от воплей страдающих людей, звук снежной бури, рокот землетрясения.
– Я в любой момент могу покинуть эту оболочку, с которой вы обошлись так жестоко, и вселиться в кого-то из вас. А потом веселиться, наблюдая, как вы гоняетесь друг за другом в
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
