— Ну все, все, нам надо идти! — прижимая ее к себе, прошептал он, огляделся. — У тебя есть какая-то одежда?
— Они все отобрали, —вытирая слезы, ответила она.
— А ты наш, русский? — удивилась Кэти.
— Нет, я француз.
— Это Виктор, я тебе говорила о нем, — повернувшись к подруге и сияя всем лицом, объявила Алена.
Кэти грустно кивнула. Мордочка Мими появилась из-за ширмы.
— Это тот самый Виктор?! — пропищала она.
— У меня есть теплый халат, я могу дать, — проговорила Кэти и отправилась за ним.
— А почему у тебя синяк? Ты с кем-то дрался?
— Упал.
Кэти принесла ярко-розовый, но плотный, стеганый халат, помогла надеть.
— Нам надо идти, — напомнил Рене Алене и взглянул на Кэти: — Ваш охранник лежит связанный у себя в комнате, а хозяин в аналогичном состоянии на кухне. Вот его мобильный, можете позвонить парижским знакомым и даже в Россию.
Он передал Кэти телефон.
— А как в Москву звонить? — растерянно спросила она.
Виктор написал ей код.
— Минут через сорок вы можете Их развязать.
— А вы не хотите с нами сбежать? — Неожиданно спросила у подруг Алена.
— Как мы сбежим, если у нас нет документов? — усмехнулась Кэти. — Он забрал их и не отдает. Да некоторым и здесь хорошо!
Она взглянула на Мими.
— При чем здесь я?! — недовольно пропищала та. — Это Биби и Лили готовы остаться!
— А ты готова пойти на завод разнорабочей.
— Я хочу замуж!—фыркнула Мими.
На улице рядом с машиной Рене его поджидала Катрин. Судя по ее замерзшему виду, она проторчала на холоде не один час. Виктор усадил пленницу в машину, подошел к Ларош. Та скривила губы, взглянув на его синяк.
— Ерунда, пройдет. Где здесь можно недорого купить что-нибудь из одежды? — Он оглянулся на Алену.
— Я покажу!
Они заехали в один из недорогих магазинчиков, купили джинсы, рубашку, свитер, туфли и спортивную теплую куртку. Алена переоделась в примерочной магазина, но халат Кэти забрала с собой.
Виктор, взглянул на Катрин, давая ей понять, что пора прощаться.
— Я вчера вела себя глупо, болтала много лишнего, вы не обижайтесь, хорошо? — смущенно проговорила она.
Он кивнул .
— Привет от меня Люсьену, а в качестве отчета передайте эту бумагу: я тут изложил всю ситуацию с Филиппом Лакомбом и еще кое-какие советы в связи с этим.
Рене протянул ей запечатанный конверт, пожал руку, но, заметив обиженный взгляд, поцеловал в
щеку. Она также ответила поцелуем, привычно стерла следы помады.
— Она хорошенькая! — подмигнув, шепнула Ларош и добавила: — Будешь в Париже, звони! Непременно!
9
Виктор уже хотел повернуть на автостраду, ведущую к Лиону, как вдруг притормозил, съехал к обочине и набрал телефон Жана Пике.
— Нужно встретиться, срочно! — объявил он.
— Что-то случилось? — Голос врача дрогнул.
— Нет, все нормально, но встретиться надо! Срочно! Есть ряд вопросов!
После этого он позвонил Себастьяну, сообщил, что Алин он забрал и правительственный спецназ может освобождать русских. Через двадцать минут примчался бледный и растерянный Пике на голубом «жуке»-«фольксвагене». Увидел Алену, заулыбался, подсел к ним в машину.
— Я вам прихватил витамины в таблетках, — передавая Алене яркую упаковку, проговорил Пике. — Принимайте их каждый день перед едой, они помогут вывести остатки, вредных примесей антибиотиков из организма. Еще недельку придется полежать, а потом начинайте ходить, возвращайтесь к жизни.
— Спасибо вам за все. — В глазах у Алены блеснули слезы.
Виктор кивнул Жану, и они вылезли из машины. Рене, не теряя времени, спросил, интересовался ли Филипп ядами.
— Очень живо и... — Пике запнулся, но уже через секунду глаза его расширились от ужаса, и он испуганно посмотрел на Виктора. — Ведь его отца, кажется, отравили! Так вы считаете...
— Он мне сам сегодня признался.
Пике не мог выговорить ни слова.
— Жан, вы теперь один из главных свидетелей, и Филипп это хорошо понимает. Вы давали ему яд?
Пике помедлил, несколько раз утвердительно кивнул и лишь после этого заговорил:
— Сразу после Нового года он попросил у меня миллиграммов десять того самого сильнодействующего яда, который не имеет ни цвета, ни запаха, а действует мгновенно и достаточно одной капли в любой раствор, чтобы умертвить человека. Филипп объяснил, что крысы в подвале похожи на лошадей и надо от них избавляться. Я не хотел давать яд, но он пристал с ножом к горлу, и я прыснул несколько капель, объяснив ему все меры предосторожности... — Пике разволновался и закурил.
— Понятно. Тебе надо исчезнуть на неделю. Все, что мне рассказал, подробно опиши на бумаге. Сделай в двух экземплярах. Один отправишь инспектору Жардине в Овер, вот его адрес, а второй пошлешь на этот абонентский ящик. — Виктор протянул визитку своего приятеля из национальной службы безопасности. — Сделай лишь пометку: «К вашему разговору с мсье Рене». Полковник в курсе этого расследования. Родителей не пугай. Им и всем остальным скажешь, что срочно отъехал по работе в Рим, профессор Фиччино готов тебя принять завтра, а послезавтра он уезжает на полгода в Южно-Африканскую Республику. Прямо так и говори, это производит хорошее впечатление.
— А кто такой профессор Фиччино?
— Специалист по древним манускриптам Римского университета. — Рене сунул Жану Пике вчерашнюю «Монд», на первой странице которой была небольшая заметка: «Профессор Фиччино снова уезжает на край света». — Надо иногда читать газеты!
— Я действительно хотел съездить в Рим...
— Съездишь позже. Наш друг Филипп Лакомб теперь, очень опасен. И отцу скажи, чтоб Лакомба не принимал. Все понял?
Жан кивнул. Они пожали друг другу руки.
- Записки напишешь прямо сейчас, в машине, и немедленно отправишь по адресам! -жестким тоном инструктировал его Виктор. — Не заходи ни домой, ни на работу, ни к друзьям, о которых знает Лакомб, уезжай немедленно, родителям и на работу позвонишь с дороги. Самое главное, чтоб Филипп не знал, где ты. Это не шутки? Ты понял меня?! Да, чуть не забыл: к записке обязательно приложи химический состав яда, криминалисты свою экспертизу провели, я думаю, ваши формулы совпадут! Договорились?
-Да.
Он так напуган, что, скорее всего, послушается данного совета и все исполнит в точности. Его показания весьма важный козырь. И Жардине свой авторитет восстановит, а то, чего доброго, запьет. Он неглупый инспектор.
