шубу, то стала подобной русской «ветреной Венере»136.
Мистер Фурер ждал её внизу; от восхищения он широко открыл глаза и неотрывно смотрел на молодую женщину. Наконец, мужчина перевел дух и пригласил красавицу в свою машину. Когда они отъехали от гостиницы и встали в вечернюю пробку, он, сверкая глазами, произнес:
– Секлетея, какая вы красавица! Здесь, в Цюрихе, самыми дорогими подругами являются русские женщины. Знаете, у Вилли есть русская подруга, и он тратит на неё много денег.
– Да, я знаю, он мне об этом рассказывал.
– А за вами Вилли не ухаживал? В фирме он слывет ловеласом и не пропускает ни одной юбки.
– Нет, мы с ним подружились, он меня многому научил.
Темнело, и Лита с сожалением думала о том, что не увидит из окна поезда освещенных солнцем берегов Цюрихского озера. Когда они встали в очередную пробку, она вдруг вспомнила, что не сообщила о своем предстоящем отъезде.
– Я завтра вечером улетаю в Санкт-Петербург рейсом Аэрофлота. Провожать меня не нужно, я возьму такси.
– Как это неожиданно, мы вам должны прочесть еще несколько лекций.
– В другой раз, сейчас мне нужно вернуться в Россию. Я очень благодарна фирме «Servag» за профессиональное обучение биржевой торговле и обязательно направлю в ваш адрес благодарственное письмо.
– Как мне жаль! Я надеялся, что вы останетесь на Новый год.
– Это совершенно невозможно: у меня семья, дети, а Новый год – самый главный семейный праздник в России.
За разговорами они подъехали к железнодорожной станции, где на боковой ветке стоял поезд с раритетным вагоном. Платформа отсутствовала, и Лита по ступенькам забралась в вагон. Там было руководство фирмы, а также ее знакомые: Гудрун, Вилли Шнабель, шоколадный Джастин и индус из богатой семьи. Президент фирмы Кристиан Нейл поприветствовал гостью и добавил:
– Я не знал, что у нас на стажировке такая красивая гостья из России. Я накажу мистера Фурера за то, что он раньше нас не познакомил.
Президент нежно взял молодую женщину за локоток и предложил выпить бокал шампанского. Лита подняла бокал и огляделась: в вагоне царил полумрак. Поезд тронулся в путь, и, чтобы не упасть, она присела на крошечный барный стул с высокой спинкой. В красивом платье она была одна. Гудрун и несколько других женщин пришли в брюках, и Лита заметила, что они не переоделись для праздничной вечеринки. «Да, как у них все здесь странно, в России женщины обязательно принаряжаются для таких случаев».
Она заметила также, что предлагались закуски из числа национальных традиционных блюд: бутерброды с сыром и вином, вяленые мясо и колбаса с серым хлебом, филе мелкого окуня с корнишонами и раклет137с маринованным луком и морковью. В глубине вагона был отдельно сервирован десертный столик: шоколад, маррони – сладкие каштаны и рождественский пирог с сухофруктами и орехами, а из напитков – шампанское, сухое красное вино, виноградная граппа138 и бутылочное темное пиво.
Все разбились по маленьким компаниям, не было никаких речей и общих тостов. Вилли подсел к молодой женщине с бокалом вина и предложил выпить за Рождество и исполнение желаний. Лита поддержала его и провозгласила тост за сотрудничество и успехи. Они пили и закусывали под мерные звуки колес; за панорамным окном проносились рождественские деревушки, разукрашенные железнодорожные станции, а также кораблики и паромы, плывущие по глади озера. За их крошечный столик с бутылкой пива подсел моложавый парень, который представился Лукашем. Он отодвинул Вилли и обратился к Лите.
– Хотите еще пива или вина? Я принесу для вас!
– Нет, спасибо, мы с Вилли уже порядочно выпили.
– Вы ведь русская, и вас зовут Секлетея. Разве это русское имя?
– Да, это старинное русское имя, сейчас оно в России мало распространено.
– А я Лукаш, из Чехословакии, из города Прага. Знаете такой город?
– Город знаю, но я там никогда не была.
– Хочу вам сказать, что мы, чехи, вас, русских, не любим за то, что ваши танки были на улицах Праги.
Лита жила вне политики и вспомнила, что Максим ей что-то об этом рассказывал. Она решила ответить молодому человеку вежливо и нейтрально:
– Я что-то об этом слышала, но ведь это было давно, во времена СССР.
– Да, это было в августе 1968 года.
– О, мне было тогда 7 лет, и я только закончила первый класс школы. Но вы так молоды, сколько вам было лет?
– Мне был год, но я все помню – этот ужасный грохот от ваших танков.
Молодая женщина видела, как он разгорячен, и постаралась успокоить собеседника и как-то мягко сменить тему.
– Скажите, а чем вы занимаетесь в фирме «Servag»?
– Я отвечаю за маркетинг и продажи.
– Ну, тогда мне к вам. Я думаю написать благодарственное письмо за отлично сделанную работу по моему обучению и порекомендовать вашу компанию российским банкирам. Знаете, я была в Париже на банковской вечеринке и у меня неплохие связи. Вас это может заинтересовать?
– Да, это интересно, все русские нам всегда хорошо платят. Вы хотите комиссионные?
– Нет, я просто хочу помочь фирме из благодарности.
Разговор прервал президент, который предложил традиционный тост за здоровье. Он стал приглашать Литу поехать с ним в итальянскую часть Швейцарии: в Локарно и Лугано, но она вежливо отказалась и сказала, что завтра улетает в Санкт-Петербург вечерним рейсом. Президент высказал сожаление и откланялся.
Они остались одни, и Лита стала благодарить Вилли за отлично проведенное воскресенье. Местный ловелас сверкал глазами и хрустел пальцами от ревности, а молодая женщина раздумывала, как ей красиво уйти с этой вечеринки.
– Дорогой Вилли, я вам позвоню уже в четверг или пятницу, и мы начнем наше сотрудничество. У нас в России до конца недели рабочие дни, так что я вам перечислю аванс и полагаю, что деньги поступят на ваш счет сразу же после рождественских каникул.
Вилли, услышав про деньги, вздохнул, а его лицо озарила довольная улыбка.
Тут поезд подошел к центральному железнодорожному вокзалу, а распорядитель вечеринки объявил, что остановка продлится три минуты. Лита вскочила, коротко попрощалась с Вилли и мистером Фурером, со словами «мне завтра уезжать, а я еще не собрала вещи» вышла из вагона и растворилась в толпе. Вилли хотел бежать за ней, но вспомнил, что его машина находится рядом со станцией Zuerich Manegg, и передумал.
Молодая женщина шла по вечерней Bahnhofstrasse и ловила восторженные взгляды мужчин. Один из них стал проявлять настойчивое внимание, предлагал вместе поужинать или пойти в бар, но Лита коротко отвечала «Verstehe nicht»139. Она желала только одного –
