грязной одеждой я бросил на прежнем месте.
— Ну-ну, — покивал граф и всё таки переключился на газету. — Пока ты больше никого не прибил, писать им не о чем. Вот за сказки старые взялись. «Прошлой ночью в Шуваловском лесу был слышен душераздирающий вой», — зачитал он с презрительной усмешкой. — «Он потряс все окрестности, разбудив приближенные районы. Мирные жители возмущены и собираются составлять петицию на имя его императорского величества, чтобы с происхождением жутких звуков наконец-то разобрались». А, как тебе такое на первой полосе?
— Городские легенды весьма популярны, — равнодушно отметил я.
— А я вот думаю, что взялись за потомков шуваловских. Уж больно вкусный кусок земли, да считай бесхозный. Вой душераздирающий… Бред.
Я улыбнулся. Вряд ли император станет вмешиваться, наверняка знает правду о тех местах. Но весточку Шуваловым отправит. Вот и славно, мне не придется об этом заботиться.
— А чего ты посмеиваешься? — увидел граф мою улыбку. — Слухами да сплетнями тоже вреда много можно принести. Интриги — дрянь редкостная, но оружие не слабее отличного клинка.
Меня отвлекло уведомление. Я прочитал сообщение и хмыкнул. Юстиц-коллегия любезно предложила рассмотреть дело о смертельном исходе дуэли сегодня же, если я согласен прибыть в кратчайший срок. Быстро они, но это к лучшему. Одной проблемой меньше.
Я извинился и вышел на улицу, на ходу набирая Казаринова. Без юриста соваться в это логово законников было бы опрометчиво. Теневик не отвечал довольно долго, а когда всё таки принял вызов, то голос у него был запыхавшийся:
— Александр Лукич! Весьма рад слышать. Вы, предполагаю, по поводу заседания насчет вашей дуэли. Необходимо моё присутствие?
Улыбнувшись его деловому подходу, я ответил:
— Да, Михаил Павлович, буду признателен, если вы поможете и в этом деле. Назначено через час, успеете?
— Ни за что это не пропущу! — вдруг рассмеялся он. — До встречи!
Получив желаемое, я отправил подтверждение в коллегию.
Из-за дома появился Прохор с граблями. Увидев меня, он приветственно помахал инвентарем и подошел.
— Ваш сиятельство, чойто в саду ночью приключилось? Будто слонопотамус прошелся.
— Работаю, — лаконично ответил я. — Всё в порядке.
— Ну как скажете, — слуга сощурился словно пытался разглядеть на мне последствия такой работы. — Деду вашему я ничего не скажу, чтоб не гневался, приберусь по-тихому, да?
Я с сомнением взглянул на грабли. Этим убрать последствия пропахивания земли многотонными изваяниями было нереально. И ведь аргументов разумных не примет.
— Знаешь, Прохор, тут дело серьезное, магическое. Специалист нужен.
— Эт какой? Мамзель ваша? — лукаво улыбнулся старик.
Я закатил глаза, но слуга был прав. Природница с такой проблемой справилась бы быстро. Всё равно придёт посмотреть на олеандр, вот заодно и дело полезное сделает.
— Она не мамзель, и не моя, — поправил я и добавил важно: — А адепт пятой ступени!
Прохор явно не понял, как и я, что это значит, но впечатлился сильно. Покивал уважительно и поплелся возвращать грабли на место.
В юстиц-коллегию я собирался основательно. Заседание — больше, чем официальное мероприятие. Костюм для подобных визитов должен быть не просто идеальным, а ещё скромным, но при этом демонстрирующим высокое положение. То есть неприлично дорогим.
Где-то глубоко внутри, прежний молодой Вознесенский жаждал поступить ровно наоборот и явиться откровенно провокационно. В футболке и джинсах.
Но это было хорошо для старой репутации. Мне требовалась новая.
Я был уверен, что несмотря на малый срок до начала заседания, там будут и журналисты, и прочие заинтересованные лица. А значит нужно заставить их призадуматься.
Подходящий образ я подобрал быстро. Чернильно-черный строгий костюм, классическая белая рубашка, накрахмаленная до хруста, и контрастный красный галстук. Цвета свежей крови. Добавил запонки с гербом и черные перчатки.
Вкупе с небольшой бледностью, оставшейся после работы с магией смерти, выглядел я устрашающе. То, что надо.
* * *
Что я выбрал удачный образ, я понял едва зашел в юстиц-коллегию. Тут снова царил хаос, но люди сами обтекали меня, сторонясь. Администратор у стойки любезно и очень быстро объяснил, где нужный мне зал. Так быстро, что пришлось просить повторить.
Так что этот милейший человек вызвался проводить до самых дверей комнат для ожидания.
На месте уже поджидал Казаринов в своем привычном образе юного растяпы. Но и он изумленно уставился и как-то опасливо поинтересовался:
— Вы же не собираетесь и тут кого-нибудь убить?
— Ну что вы, конечно же нет, — я по-доброму усмехнулся и резко убрал улыбку, мрачно добавив: — У меня с собой нет оружия.
Юрист не сразу сообразил, что это шутка. Неуверенно рассмеялся, откашлялся и взял себя в руки, принявшись спешно объяснять, прежде чем мы вошли:
— Вы имеете право не отвечать на вопросы, Александр Лукич. Пусть ваше дело редкость в наши дни, но вы были в своем праве по условиям дуэльного кодекса и заключенного соглашения. Если ваше молчание не устроит следователя, то заседание просто будет перенесено.
Михаил неожиданно схватил пробегающего мимо мальчишку-посыльного, чуть наклонил его и уложил на спину портфель, ловко достав оттуда бумагу и ручку.
— Вот тут подпись поставьте, ваше сиятельство. Это разрешение на представление ваших интересов в данном деле.
Я подписался и мальчишка молча умчался дальше, даже не обернувшись.
— В зале будет дежурный менталист, так что я рекомендую воздерживаться от ответов, в которых вы не уверены, — продолжил Казаринов. — Адвокат той стороны известен в своих кругах. В основном хитрожо… хитроумием, ваше сиятельство, и невероятной изворотливостью. У не знаю, как граф Киселёв умудрился нанять его на такое дело.
— Дорогой? — уточнил я.
— Дорогой и очень занятой, — юрист кивнул. — Будьте с ним осторожны, не поддавайтесь на провокации. Что ещё… — он почесал макушку, чем окончательно растрепал прическу, и легкомысленно махнул рукой: — А, на месте разберемся.
Отличный юрист… Главное, что позитивно настроенный.
