не только точечно извне, но и внутри организма к пораженному месту вне зависимости от области и объема поражения. Для них нет понятия «раны, не совместимые с жизнью». Этого достаточно?
Молчание было согласием или сомнением? А исцеление я уже применяла с Надин. Его следы целительницы не заметили.
— Рокки, могу я тебя спросить? — В размышлениях о способах спасения жертвы кукловода я неоднократно возвращалась к якорю для души жертвы. — Я не все слышала, но насколько хорошо ты знаешь Эреллу?
— Я люблю ее! Да что можешь знать о любви ты? Кидает тебя от одного к другому! И все поближе к властьимущим! Думаешь, им нужна подстилка? — Опять он хамит! Неисправим? Или отчаялся от неразделенного чувства к Эрелле?
— Это так выглядит? — Неужели так можно думать? Придержала жестом Анри.
— А как, по-твоему, это выглядит? Сначала ты липла к Саагару, ладно, к Анри, параллельно строила глазки принцам Владаарии. Пролетела с ними, переключилась на Моригорна! И тебе все равно, что он помолвлен!
— Правду хочешь? — Полный презрения к недомагичке взгляд и ехидненький фырк был мне ответом. — Я слышала клятву, поэтому могу все сказать. С Анри мы друзья, просто друзья, хоть он и предлагал мне стать его невестой. — Рокки перевел расширяющиеся глаза на стоящего рядом принца. — Принцы Владаарии мои младшие братья. А Сайрон — мой жених и моя истинная пара. И через полгода наша свадьба. — Все еще не веря мне, он, молча, открывал и закрывал рот. То ли слова закончились, то ли голос пропал. — Вот теперь, зная это, ответишь на мой вопрос?
— Так ты?… Но ты же… Но я не…
— Эрелла знает, что ты влюблен?
— А? Да. Нет. Я не говорил. Она ко мне никак. Всегда на Саагара смотрела. — Жаль. Для якоря не подойдет. — А почему ты спросила?
— Просто, чтобы удержать душу и не отпустить за грань, провести ритуал мало. Надо, чтобы человек очень хотел жить. Ну, или у него было, для кого жить. Иначе бесполезно. Душу, стремящуюся за грань, никакая магия не удержит. В случае с жертвой кукловода все еще сложнее. Тут нужен очень сильный якорь.
— Якорь?
— Причина выжить. И не просто выжить, а вернуться от грани. Сильный маг смерти возвращает и из-за грани, но очень велик риск и для мага и для его подопечного. Похождение через грань стирает память, убирает личность. Человек-растение, взрослый с сознанием младенца, в лучшем случае полная или частичная потеря памяти.
— Откуда тебе это известно?
— Читала о попытках проведения подобных ритуалов. В архиве Храма. Так что в теории кое-что знаю. — И на практике пробовала, едва не добавила вслух. Только задача была в разы проще. И якорь был достаточно надежный, как мне казалось. И кукловода, сидящего в жертве, не было. Да и рядом тоже. Зато был Реус. Эх, его бы знания тут не помешали. — Рокки! Хочешь помочь Эри?
— А ты сомневаешься?
— Найди якорь для нее. Или стань им! — у меня появилась не особо внятная мысль. — Анри! Им нужно встретиться. Рокки должен убедить ее, что она нужна ему сильнее, чем еда, вода и воздух! Боюсь, отца в качестве якоря ей не хватит, а тебя она рассматривала только как ступень к полновластию. Точнее, что делала она, а что ведьма, мы и не знаем. Так что, Анри, с тебя еще и моя встреча с Уорлоком.
— Я помню, Рени. Сайрон с тобой?
— Так куда ж я без него? Лучше уж сразу вместе, чем потом тебе последствия огребать. — Я вспомнила, как ревнив дракон. Если в академии его выдержки держать лицо хватает, то к выходным от нее не остается даже рваных лохмотьев. Он скрипит зубами, даже когда я обнимаю отца и братьев. Анри спасает наличие Надин. Во всех остальных его дракон видит соперников. Так что, уеду без него, получим неуправляемого злобного дракона в столице Империи. Да и помощь его не помешает. — Расходимся? Если нет вопросов, снимаю полог.
— Подожди, Рени, — Роккарон выглядел обескураженным. — Я, правда, не понимаю, чем сможешь помочь ты. И что мне говорить Эри.
— Эрелле скажи правду. Расскажи, насколько она тебе дорога. Приготовься, что отвечать тебе будет не она. Ведьма будет очень стараться, чтобы у тебя ничего не получилось. И, если честно, я тебе не завидую. А что насчет меня, то Дар воды у меня не единственный. Он самый слабый из четырех стихий. Это да. Так что, могу я несколько больше, чем вы можете себе предположить оба. Вот только знать об этом никому пока не нужно. И кто и что об этом узнает, решим, когда найдем выход, чтобы спасти Эри.
— Зачем тебе-то ее спасать? — Рокки все еще не верил мне. — Она тебя убить пыталась, если я все правильно понял.
— Ты считаешь, что я буду мстить? Кому, Рокки?! Девочке, которая виновата лишь в том, что рано осталась без матери? Так даже в этом она не виновата. Скорее трагическое стечение обстоятельств! Ты хоть на минуту можешь представить каково ей сейчас? Настоящей ей! Давай мы тебя свяжем заклинанием подчинения, вложим тебе в руку кинжал. А потом этим кинжалом в твоей руке начнем медленно убивать единственно близкого тебе человека. А ты при этом будешь все видеть и думать, что это делаешь ты сам. И как тебе это будет? А потом тебя отпустим. Захочешь с этим жить? А тот, кого ты пытался убить, потом выживет. Должен ли он тебе мстить? Наверное. А если он знает, что ты был под заклинанием? Ответь себе на этот вопрос сам. А ведь Анри досталось от Эреллы еще больше! — Я видела, как стремительно бледнеет Роккарон. Как сжимаются кулаки Анри. Но меня несло. Неизвестно, что я бы еще наговорила, если бы не Сайрон. Он сорвал полог, подбежав и схватив меня в охапку.
— Рени! Остановись! Наговоришь лишнего, потом сама мучиться будешь! Не стоит он того!
— Спасибо, Моригорн! Действительно не стоило вмешиваться в их разговор. — Я резко остыла, вспомнив, что окно рядом все еще открыто. — Не нужно меня удерживать, я спокойна. Да и невеста Ваша, боюсь, не поймет, — почувствовала, что Сайрон на грани оборота. Что он там подумал?
— Моя невеста меня поддержит, если будет знать,
