алую от крови. Дюлан разрезал и её, и, перехватив у Рены смоченную повязку, сам занялся раной. Рена только и успевала подавать ему новые тряпки и холодильную мазь, которая оказалась тут же, в маленькой баночке. Кровь стала течь чуть медленнее, но Дюлан только прищёлкнул языком:
- Придется зашивать.
Он крутанулся к своей дорожной сумке, и, вытащив иглу и нить, потянул их Рене.
- От холодилки он почти ничего не чувствует, - заметил Дюлан, и, ещё раз взглянув на стонущего в бреду Рэла, продолжил: - Нам нужны маленькие стежки.
Рена судорожно сглотнула. Продев нитку в иголку, она смочила всё в отваре медуницы и только потом принялась шить. Боль и правда заметно уменьшилась, но рваное дыхание Рэла всё ещё вызывало опасения.
- Он крепкий парень, - словно прочтя её мысли, произнёс Дюлан. - Да и Полоз хранит его. Получить клинок между сердец - редкая удача!
Вот только Рена не разделяла подобного оптимизма. Походные условия и отсутствия нормального лекаря при такой сложной и опасной ране её пугали. Хотя Рена и пыталась разобрать в том кровавом месиве, не повреждены главные артерии сердца, ей явно не хватало знаний, и потому тревога только нарастала. Они спасали Рэла от внешнего кровотечения, забывая о внутреннем!
- Ему нужен лекарь! - заканчивая, заявила Рена.
- В Меркалинке такие врачеватели, что мы с вами должны давать им фору, - фыркнул Дюлан, укладывая Рэла, тот протяжно охнул и вновь застонал.
- Но... он смертельно ранен!
Рена ощущала, как пол уплывает из-под ног. В боязни за брата она окончательно теряла рассудок.
- Нити зачарованы, - выдал Дюлан. - Я купил их у демонов, и едва ли кто-то в этой дыре сможет для него сделать больше.
Но Рена попустила его слова мимо ушей.
- Нам надо домой! - Она чувствовала, как накатывает истерика, и у неё совершенно не было сил сдерживаться. - Ваши мерзкие гарпии могут как-то помочь?
Дюлан, нахмурившись, уставился на неё:
- Вы перенервничали, сейлини, - жёстко заметил он, приподнимаясь. - Я принесу вам успокоительное.
- Мне не нужно успокоительное! Нам нужно домой, к лекарям!
- Это невозможно! - возразил Дюлан.
- И вы хотите, чтобы я просто смотрела, как мой брат умирает? - Рена уже пылала от гнева. Её продолжало трясти, и притихшее было волнение, вновь начало подниматься внутри.
- Пока на нём зачарованные нити, он не умрёт! - поморщился Дюлан.
- Ну конечно! - В голосе Рены просквозили ироничные нотки. - Мы даже не знаем, возможно, клинок был отравлен! Вы же знаете, что мой брат старший сын, он не учился на воина, вам следовало его лучше защищать!
- Если вам так хочется кого-то обвинить, знайте, вашего брата ранили эльфы! - презрительно бросил Дюлан.
- Неправда! - возмутилась Рена и, в следующий миг её спина похолодела от страха. Она выдала себя! Ещё слово, и она бы точно сказала, что Этьен был здесь и никак не мог ранить брата!
Глаза Дюлана опасно вспыхнули. Рена замерла и даже пропустила вдох. Карканье за спиной заставило её выдохнуть. За окном кружило две уродливых птицы, попеременно вопя и шипя. Дюлан усмехнулся, глядя на буйствующих птиц.
- Возможно, Полоз и правда благоволит вашему брату. Если мои Глаза не врут, то вы можете оказаться дома и до рассвета!
Сказав это, он развернулся и вышел прочь. Птицы продолжали мерзко покрикивать за окном, но Рена воспринимала их вопли, скорее как фон. Она склонилась над братом и зашептала:
- Ты сильный, ты справишься.
Рэл что-то простонал.
- Тш-ш-ш, - прервала его Рена. - Тебе надо поспать. Сон - лучшее из лекарств.
Рэл хрипло вздохнул. Рена осторожно положила ему ладонь на плечо и погрузилась в его сознание. Рэл был в бреду. Бешеным калейдоскопом носились обрывки воспоминаний и мыслей, в которых ничего нельзя было разобрать. Там были и она, и отец, и мами Ладира, и даже эльфы, точнее не эльфы, а полукровки. Их было много и все с мечами и клинками. Они были пьяны и явно не отдавали себе отчёт, что делают. Рэл угодил в западню, полукровки окружили его. И ударили в спину. Подло, бессовестно и безжалостно. И если бы не кто-то вставший между ними, то клинок бы не промахнулся, и прошёлся бы насквозь точно в сердце, а не застрял бы между ребёр. Рена сглотнула и принялась тихо напевать мантру Полозу. Брату ни к чему заново переживать кошмары. Её голос звучал убаюкивающее, и сама она была так поглощена процессом, что на все посторонние звуки не обратила никакого внимания, даже когда дом завибрировал от подземного толчка. За стенами стало шумно, птицы продолжали истошно кричать, затем что-то оглушающее загрохотало. Рена, наконец, вышла из своего оцепенения, и в этот же момент в дверях появился Дюлан. На его перекошенном лице красовалась свежая царапина, в глазах горел неистовый огонь и исходила мощная аура гнева.
- Разбуди его и преображайтесь! - рявкнул он, кивая в сторону Рэла
Рена с недоумением посмотрела на него. В случае травм и болезней нагам строжайше запрещали менять облик, чтобы избежать осложнений. Порой, конечно, доходило до абсурда, и любую царапину лечили в облике, в котором её заполучили, но положение Рэла и так было на волоске!
- Чего сидишь? У нас мало времени! - Дюлан подхватил свою сумку и вытащил оттуда какой-то флакон. - Вот, влей ему в глотку, когда станет змеёй!
- Но... Рэлу же нельзя! - попыталась возразить Рена, пытаясь понять, что привело Дюлана в такое неистовство. На улице всё так же грохотало, а мерзкие птицы неистовствовали и перешли на ультразвук. Что-то явно происходило и очень нехорошее.
- Хочешь, чтобы он умер? - зло переспросил он, и, склонившись, схватил её за подбородок и процедил: - Твой милый эльф только что обрушил на город оползень, и если ты сейчас же не встанешь, он погрёбет под собой и тебя и твоего братца!
Дюлан был в бешенстве и, вероятно, именно это подействовало на Рену. Она подчинилась, стараясь сейчас вообще не думать ни о внезапной ярости, ни о смене тона и отношения. Вообще ни о чём! Опасность уже давно витала в воздухе, просто Рена игнорировала её и теперь понимала, что совершенно напрасно. Грохот усиливался. И вот уже напоенным непонятным снадобьем брат и она были водружены на подоконник, где их в цепкие лапы схватили Дети Гарпий. Сердца остановились, но
