случилось с нами? – спросил Арсит, глупо тараща глаза на окровавленного Мемнона.
– Все самое ужасное, что могло случиться, – мрачно ответил Мемнон.
– Почему ты весь в крови?
– Догадайся.
– Где Фаранк?
– Последний раз я его видел лежащим отдельно от собственной головы.
– Кто еще погиб? – начал осознавать ужас происходящего Арсит.
– Нифат, Петин, Спифридад, Мифробузан, Арбупал, Артаксерс, Омар, Ресак, Митридад, – перечислил Мемнон. – Про остальных не знаю. – Тебя, вон, я вижу, самого с разбитой головой вывели.
– А как ты сам уцелел?
– Когда наши доблестные всадники начали драпать, я пробился к гоплитам и хотел их отвести подальше, дабы уберечь от разгрома. Но не успел, а Омар не сообразил сразу этого сделать. Нас окружили. Сам Искандер предложил сложить оружие. Обещал простить за то, что сражались против него и, как он выразился, всего эллинского союза. Клялся сохранить нам жизни и всего лишь сделает нас рабами. Я ответил ему отказом. Тогда нас атаковали со всех сторон: с фронта надавила фаланга, с тыла и с флангов ударила конница, да еще щедро осыпали стрелами. Мне удалось подобраться к Искандеру. Я зарезал коня под ним. Хотел самого прибить, но меня отшвырнули назад. Потом чем-то тупым треснули по голове, я потерял сознание. Сколько пролежал без памяти – не ведаю. Очнулся уже в темноте. Рядом кучка македонян разгребала трупы, пытаясь отыскать мое тело. Кого они приняли за меня – понятия не имею. Показали Искандеру, который тут же склонился над трупом и удостоверился, что это якобы Мемнон. В конце концов, они ушли. Я же потихоньку пробрался сюда.
– На тебе кровь.
– Это не моя.
– Что теперь нам делать? – поникшим голосом спросил Арсит, окончательно придя в сознание.
– Надо было тогда, в Зелее меня слушать, – зло огрызнулся Мемнон. – Говорил я вам: македоняне – не кучка варваров, что делают набеги с гор Кавказа. Теперь-то ты понял, какая это сила? Нынче для Искандера открыта вся Иония. А там, в городах живут эллины, переселившиеся на ионическое побережье век назад. Правителей из Персеполя они ненавидят. Города сдадут Искандеру без боя. Да вдобавок, после такой победы все воины Эллады посчитают за честь влиться в армию Македонии.
– Почему? – не понял Арсит.
– Потому что еще одноглазый Филипп задумывал поход в Персию, как святую войну, как месть за поруганную Элладу, за разрушенные города и оскверненные храмы, за сожженные Афины кшатраой Хшаяаршанем129. Теперь у каждого эллинского юноши воспылает в груди огонь священной мести, и все эти молокососы с горящими глазами ринутся сюда громить обидчиков. Как бы наше поражение не стало началом конца.
– Надо как-то задержать продвижение Александра, – попытался найти выход Арсит.
– Надо, – согласился Мемнон. – Пока не поздно, отправляйся с рассветом в свой город Даскилий и отведи все войска к горам Киликии.
– Сдать столицу Геллеспонтийской Фригии без боя? – ужаснулся сатрап.
– Ты хочешь выдержать осаду? У тебя много осталось воинов? А кто к тебе придет на помощь? Ты об этом подумал? Вас перережут всех, а Даскилий разрушат до основания. Если ты отведешь войска, Александр город не тронет. Да и не нужна ему Фригия. Он повернет на юг к Сардам130. Ему нужна Лидия. Там богатые портовые города.
– Что будешь делать ты?
– Постараюсь добраться до городов Милета131 и Галикарнаса132. Организую там оборону и буду ждать подхода персидского флота.
– Но как же Сарды? Город хорошо укреплен. Выдержит любую осаду.
– Крепость сильная, да только сатрап Мифрен – ненадежный. Сдаст ведь! Трус он. И окружение его – сплошь трусливые шакалы. Нет, я буду действовать наверняка. В Галикарнасе у меня будет выход в море, на острова. У Искандера флот слабый. Он не сможет меня запереть в гавани. А про Сарды забудь.
Галикарнас
На рассвете к холму подъехал небольшой отряд всадников. На удачу, это оказались уцелевшие телохранители Арсита. Они долго разыскивали тело своего хозяина на поле боя, пока их не прогнали вражеские лучники. Неожиданно наткнулись на господина, живого. Сатрап поблагодарил друзей за спасение, попрощался и ускакал в Даскилий.
– Куда вы теперь? – спросил у Фидара Мемнон. – Может, сопроводите меня в Галикарнас? Обещаю: заплачу вам сполна за дорогу и за участие во вчерашней бессмысленной бойне.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Фидар. – Говорят, город чудесный, стоит у самого моря.
– Еще бы! – подтвердил Мемнон. – Самый прекрасный город побережья.
– Согласен, – поддержал аорса Колобуд.
Исмен и Томирис были не против – в Галикарнас, так в Галикарнас.
Они покинули стоянку. Солнце вставало за спиной, сразу же начинало припекать. Исмен старался не оглядываться. Громко каркали вороны, черными стаями слетевшиеся на пир. Дуновение слабого ветерка доносило противный сладковатый дух тлена и гари от погребальных костров. Фидар Колобуд и Мемнон, переговаривались вполголоса. О чем-то спорили. Пытались шутить, но все как-то выходило неудачно, не весело. Уархаг ехал последний. Лекарь бубнил заклинания, совершал пасы руками, отгоняя беды и болезни. Исмен и Томирис молчали, скорбно опустив головы. На душе тяжко и противно. Вчера был их первый бой. Но вместо ожидаемой громкой победы – поражение, позорное бегство… А они так мечтали о подвигах, о славе, о богатых трофеях!
– Да не переживайте вы так, – пытался утешить их Уархаг, закончив молитвы заступникам. – Хорошо, хоть все живы остались. Слава Гайтасиру, поклон Фагимасаду, благодарность великой матери Табити. Еще раз благодарность Аргинпасе. А битвы… Их еще достаточно будет. И победы будут…
Вскоре догнали большой отряд из отступающего персидского войска: больше тысячи пеших такабара – все наемники из Кари – и около трех сотен лидийских всадников. Воины приободрились, увидев Мемнона живым. Он тут же возглавил отряд.
Миновали город Сарды. Как и предполагал Мемнон, сатрап Мифрен даже не пустил усталое войско в город. Только позволил отдохнуть под стенами, обеспечил скудными припасами – и на том спасибо. Сам не вышел встречать Мемнона. Послал своих слуг.
– Передайте господину, – сказал напоследок Мемнон. – Вернусь, пусть тогда он лучше спрячется, как ящерица. Пощады – не ждет.
Дорога тянулась вдоль побережья. Море облизывало отвесные скалы. До горизонта простиралась лазурная бескрайняя гладь. Где-то в полосе прибоя возникали белые барашки на гребнях волн. Кругом склоны невысоких гор, покрытые густым низкорослым лесом.
Дошли до Эфеса133. Там долго не задержались. Мемнон спешил. Прибыли в Милет. В Милете пеших воинов посадили на корабли, а всадники своим ходом добрались до Галикарнаса.
Великолепный белый город покоился на дне горной чаши. Южная его окраина выходила в удобную гавань. Северная оконечность забиралась на скалы. Северный акрополь возвышался
