class="p1">— Да. И ты была права. Он хочет, чтобы я занимался тем, что мне нравится.
— О, Остин, я так рада за тебя. — я улыбнулась ему. — Это отличные новости.
— Так и есть. — он бросился ко мне, положив руки мне на плечи. — И это значит, что у тебя есть причина остаться, если ты хочешь.
Я посмотрела на него в замешательстве. — А?
— Мне понадобится няня, которая будет помогать мне с детьми даже после того, как они вернутся в школу. Открытие моего собственного бизнеса потребует много времени и энергии, а "Два Бакли" не могут просто закрыть магазин без предупреждения. У нас много работы, числящиеся в бухгалтерских книгах.
— Ты хочешь, чтобы я осталась… вашей няней?
— Да. Это прекрасно. — он опустил руки и начал расхаживать взад-вперед перед телевизором. — Дети тебя обожают, и ты так хорошо ладишь с ними. Ты так быстро освоилась с летним распорядком, что я уверен, что школьная расписание дня будет проще простого. Ты можешь остаться здесь, над гаражом, — я утеплю и обогрею его для тебя. Конечно, если ты хочешь снять другое место, это тоже здорово. Я могу…
— Подожди. — я подняла обе ладони. — Остановись на минуту. Я просто хочу прояснить ситуацию. Ты просишь меня остаться, потому что хочешь, чтобы я продолжала быть вашей няней?
Он выглядел смущенным. — Ну… да.
Я перевела дыхание и заставила себя быть мужественной. — А что будет с нами?
— Ну, мы могли бы быть как раньше. Я имею в виду, не в открытую, так как ты все равно будешь работать на меня, но это лучше, чем ничего, верно?
Я закрыла глаза, разочарование захлестнуло меня, как проливной дождь. — Это лучше, чем ничего. Но этого недостаточно.
— Что ты имеешь в виду? — в его тоне послышались нотки раздражения.
— Я имею в виду, что люблю детей, и мне здесь нравится, но я не хочу оставаться, потому что тебе нужна няня, Остин. — я не хотела плакать, но рыдание застряло в горле.
— Но это то, что я могу предложить тебе прямо сейчас, — сердито сказал он. — И я не понимаю, почему ты не хочешь этого принять. Ты сказала, что тебе нужна причина, чтобы остаться. Я даю тебе ее.
— Я не хотела быть трофеем Нила, и я не хочу быть твоим секретом. — слезы начали капать.
— Чего ты хочешь? — потребовал он.
— Я хочу, чтобы меня выбрали! — я заплакала. — Я хочу, чтобы меня было достаточно для кого-то — только меня. Такой, какая я есть.
Он выглядел ошеломленным. Его рот открылся, и снова мое глупое сердце наполнилось надеждой — может быть, он произнесет эти слова.
Но вместо этого он отступил назад и поднял руки. — Знаешь что? Не бери в голову. Это было ошибкой. — протиснувшись мимо меня, он выскочил за дверь, захлопнув ее за собой.
Я подпрыгнула от шума.
Затем вбежала в спальню, бросилась лицом вниз и зарыдала.
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ
Остин
Я ТАК ТЯЖЕЛО топал по лестнице, что думал, что мои ботинки сломают ступеньки пополам.
Какого черта? Я сделал именно то, что она хотела. Я поговорил с отцом, честно рассказал о своих чувствах, пришел к ней с хорошим предложением — как и сказал отец! — это означало, что она могла остаться в гавани Вишневого дерева, и мы все еще могли видеться.
Ладно, возможно, я не особо задумывался о том, как она сохранит все это в секрете, но, черт возьми! Я практически пришёл прямо от дома отца к её двери. У меня не было возможности все обдумать. Не то чтобы я ее смущался — мне просто нужно было найти лучший путь вперед.
Но она меня сбила, вот и все.
— Черт возьми, — проворчал я, пересекая двор. — Мне не следовало нанимать ее.
Потому что теперь я любил ее.
И я не мог сжечь свои гребаные чувства.
Следующая неделя была настоящей пыткой.
Мы с Вероникой не разговаривали. Дети простудились, устали и расстроились. Ксандер раздражал меня по поводу установки стойки бара. У грузовика лопнуло колесо. Утром в пятницу мой отец пожаловался на боли в груди на работе, и я вызвал скорую помощь, а затем поехал за ней в больницу на грузовике. По дороге я позвонил Ксандеру, и он встретил меня там.
Мы сидели в зале ожидания, пили ужасный кофе из картонных стаканчиков и ждали результатов анализов, когда пришла Вероника. Как только двери лифта открылись, она подлетела к нам с мучительным выражением лица. — С ним все в порядке?
— С ним сейчас все в порядке, — сказал я. — Они проводят некоторые тесты.
— О, слава богу. — она положила руку на грудь. — Я была в панике.
— Как ты узнала? — спросил я.
— Ксандер написал мне.
Я посмотрел на брата. — Тебе было не обязательно делать это.
— Я рада, что он это сделал, — сказала Вероника. — Что я могу сделать? Мне не придется забирать детей из лагеря еще пару часов. Ребята, вы голодны? Могу я принести вам немного еды?
— Нет, — сказал я.
— Да, — ответил мой брат, глядя на свою чашку кофе. — Этот кофе отстой. Я бы сейчас отдал правую руку за хорошую темную обжарку.
— Считай, у тебя это уже есть, — сказала она. — Остин?
— Я в порядке. — я продолжал размышлять над своим дерьмовым кофе.
Она постояла там какое-то время, затем развернулась и пошла к лифту. Краем глаза я видел, как она нажала кнопку, села и исчезла за дверью.
Моя нога начала дергаться, ожидая, что мой брат начнет меня атаковать. Его молчание сводило меня с ума. Наконец я сломался.
— Просто скажи это, — отрезал я.
— Что сказать?
— Что я чертов идиот. Я знаю, что ты думаешь об этом.
— Кажется, мне не нужно этого говорить.
— Ну, ты ошибаешься. Я просил ее остаться, но она мне отказала.
Он посмотрел на меня. — Ты просил ее остаться?
— Да, — отрезал я.
— И она сказала «нет»? — удивление Ксандера было очевидным.
— Именно. Так что ты можешь перестать быть таким самодовольным — ты был неправ.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что, поскольку я открываю собственный бизнес, мне понадобится няня на время учебного года.
Ксандер опустил голову. — Иисус. Конечно, ты это сделал.
— Послушай, она сказала, что ищет причину остаться, я дал ей одну, но это было недостаточно хорошо. — я сделал еще один глоток водянистого мусора из чашки и поморщился. — Ебать. Это очень плохо.
— Надо было сказать ей, чтобы она купила тебе что-нибудь получше.
— Я не хочу ее ни
