я смотрю на круг, окантованный щебнем, стеклом и песком, а также на босые ноги Аполлона. В прошлый раз, чтобы вынуть стекло из своих ног, у него ушла почти целая ночь. Я могу только представить, что будет с его ногами сегодня.
Так как мы снова направлялись к Адским гончим, мне не хватило духа рассказать Аполлону о Никс. Образ, запечатленный в моей памяти, был не из приятных. Я то и дело вспоминаю ее тело, лежащее в машине, и Святого, склонившегося над ней и пытающегося прикрыть гребаными волосами ее разорванное горло. Я закрываю глаза и пытаюсь выкинуть этот образ из своей головы, но на ум мне сразу же приходит Кора и те отвратительные вещи, которые пообещал сделать с ней Паркер, когда наконец-то вернет ее.
Он заслуживает смерти.
Я поднимаю голову, заметив движение в толпе, и замечаю, как в круг входит мужчина в маске, под которой я без труда узнаю Паркера. Забавно, но часто люди думают, что маски способны скрыть их личности. Они считают, что, нацепив на лицо кусок ткани, становятся анонимами, но, возможно, Паркеру просто насрать, что его узнают.
Сначала он смотрит на моего отца, а затем, повернувшись, задерживает взгляд на моей унизительной маске – уголок его губ поднимается в усмешке.
– Первый боец! – объявляет Цербер. – Чего ты хочешь?
– Кору Синклер! – отвечает Паркер громким и уверенным голосом.
Я поджимаю ноги, намереваясь возразить, но рука моего отца опускается на мое плечо и сжимает его. По позвоночнику прокатывается боль, и я стискиваю челюсть. Будь я проклят, если Паркер считает, что у него получится выиграть ее, просто войдя сюда. Стоящий на лестнице Аполлон поворачивает лицо ко мне и, судя по морщинам вокруг его рта, он выглядит таким же сердитым, как и я.
Внезапно мое внимание привлекают перешептывания в глубине толпы, которая расступается у дверей, и я вытягиваю шею, не уверенный, что вижу перед своими глазами.
В «Олимп» входит Кора. На ее маске красные и черные цветы, а в темно-рыжих волосах сияет золотой венок. Она выглядит как Персефона, богиня подземного мира и света. Света, в котором мы все нуждаемся в такие темные времена, как сейчас.
Кора без колебаний проходит по расчищенному проходу и останавливается рядом с кругом. Ее руки расслабленно свисают по бокам, а пристальный взгляд не отрывается от моего отца. Оттого что ее заставили прийти сюда практически силой, в моих жилах бурлит кровь.
– Кора Синклер, – говорит Цербер, растягивая слова. Если он и удивлен ее присутствию, то не показывает этого. – Ты объект желания этого бойца, возможно, из-за этого ты пришла в «Олимп»?
Конечно, она бы сюда пришла, ведь Паркер, используя нас как наживку для того, чтобы получить желаемое, дал Артемиде номер своего телефона, по которому они должны были позвонить ему.
– Я не простой объект, Цербер. – Она поднимает подбородок. – Думаю, ты это знаешь лучше, чем кто-либо другой.
– Ты выбрала себе чемпиона? – спрашивает отец. – Я бы спросил, планируешь ли ты сражаться сама, но мы оба знаем твою ситуацию.
Он имеет в виду контракт. Когда мы находились в доме Никс, Джейс упоминал о том, что Цербер передал ему права на Кору, но все мы думали, что условия контракта были разорваны во время перестрелки. Но раз уж мой отец упомянул об этом, пусть и вскользь, то это означает, что контракт все еще действует.
– Ты знаешь, кто будет сражаться за меня, – тихо произносит она, и мои внутренности содрогаются.
Джейс во всей красе образа Аида шагает по все еще расчищенному проходу, а его маска – череп с торчащими металлическими рогами – по-прежнему внушает страх. При виде Аида толпа вокруг еще больше расступается. Здесь присутствуют люди, которые помнят его. Которые видели, как он сражался, и мне кажется, что по залу пробегает дрожь возбуждения.
Джейс останавливается рядом с Корой и касается ее руки, а затем переступает черту и входит в круг. Он наклоняет голову, глядя на Паркера, и во мне вспыхивает что-то вроде надежды. Первое положительное чувство с тех пор, как мы нашли Никс.
Аид срывает с себя маску и бросает ее Коре. Впервые Джейс стоит в «Олимпе» без нее. Толпа снова начинает перешептываться и галдеть, ведь возвращение Аида на «Олимп» несомненно что-то значит. Наверное, они думают, что он пришел отвоевать свое место, так как мне и Аполлону не удалось этого сделать.
– Соперник, – говорит Цербер с фальшивой бравадой в голосе. – У тебя есть желание?
– Да, – отвечает Джейс, но не успевает сказать что-либо еще, потому что на ринг выходит Аполлон.
Он что-то тихо говорит Джейсу и Паркеру, а затем отступает – и больше не остается времени ни на какие вопросы.
Паркер наносит удар первым. Я наклоняюсь вперед, намереваясь более бдительно следить за его движениями и на всякий случай узнать слабые места.
Паркер полностью контролирует свое тело и двигается изящно. Вероятно, он использует боевые приемы, которым его научили в полицейской академии, и изо всех сил пытается нанести удар по Джейсу. Мой лучший друг двигается, как змея – быстрее, чем я когда-либо видел. В единственный раз, когда этот засранец ослабляет бдительность, Джейс бросается вперед и наносит удар в горло Паркера. Тот отшатывается назад, и под таким углом мне не видно, какие эмоции отражаются на его лице, но могу поспорить, что он приходит в бешенство. Хотя Паркер не производит впечатления человека, способного сохранять спокойствие.
Если толпа ликует или кричит, то я этого не слышу, потому что смотрю поверх их голов на Кору, стоящую у ринга. Большие пальцы ее рук засунуты в карманы, а вокруг нее образовалась пустота, похожая на пузырь. Никто не хочет прикасаться к ней, особенно учитывая, что она прибыла в «Олимп», выглядя, как жена Аида из греческого мифа. Меня пронзает неожиданный всплеск ревности, но я не успеваю задумываться над этим, потому что Паркер бьет Джейса в лицо. Кровь брызжет изо рта последнего, а потом они начинают будто танцевать вокруг друг друга. Я замечаю, что в Паркере что-то меняется. Он становится зверем, наконец-то вырвавшимся из-под тщательного контроля, и который, должно быть, очень знаком Коре. Кажется, зверя пробудила кровь. Он с визгом бросается на Джейса и наносит два удара, прежде чем Джейсу удается оттолкнуть его. На мгновение они расходятся, а после снова обмениваются ударами. Затем Паркер обхватывает ногу Джейса и дергает за нее, в результате чего они оба падают.
Следующие несколько секунд они, рыча, катаются по полу. Их окровавленные зубы
