ли нам когда-нибудь добиться справедливости?
Я не заметила, как задремала, лежа на софе перед камином. Мне снилась Нералида. Мы гуляли с ней по замку Винсента, как тогда, в первый день, когда лорд пригласил жить в его доме. Я забыла, что Нера мертва, лишь в отголосках сознания я считала, что реальность — это сон, а сон — реальность. А затем мы встали на втором этаже, напротив люстры, что упала вчера, и Нера мне улыбнулась.
— Как думаешь, легко будет уронить ее вниз?
Я изумилась, больше не от вопроса, а от того, что поняла, что Нера не говорила этого в тот день. И я проснулась.
А потом лучи рассвета, проникшие в мою комнату, ознаменовали новый день.
Глава 8. Стихи
Жизнь в осажденном замке быстро утомляет. Непонятное вязкое чувство ожидания, будто вот-вот должно что-то случиться. Сложно сосредоточить свое внимание на чем-либо другом, кроме этой томительной изоляции. После завтрака я бесполезно провела время в библиотеке, пытаясь придумать, как можно снять купол. Не смотря на то, что графская библиотека располагала большим количеством разных знаний, в ней не было удобного ответа на все вопросы, которые только забредут в голову. До всего приходилось доходить самой. Не знаю, сколько я потратила часов на расчеты и попытку найти лазейку в таком заклинании, вся бумага была исписана формулами и цифрами, а моя голова опухла от напряжения. В итоге я поняла, что должно произойти чудо, чтобы я нашла решение этой непростой задачки.
— Нера наверняка бы смогла что-то придумать, — пробормотала я под нос, отодвигая в сторону внушительную стопку черновиков. Нужно было освежить голову, и я отправилась в лабораторию. Эшер, как и я, тоже полностью ушел в работу — сегодня он варил эликсиры для грядущей битвы. Я предложила свою помощь.
— Тут только корни некоторых растений и несколько банок трухи, — сообщила я, проведя ревизию в кладовой.
— Ну, кто знал, что нужно было запасаться ингредиентами! — вздохнул Эшер, но он не выглядел грустным или озабоченным. С головой уйдя в работу, он, кажется, и забыл про осаду и все наши неприятности. А может, он пытался не волновать меня.
Я еще раз прочитала список приготовленных зелий. Если выпить все сразу, то желудок может послать тебя к Пантеону и испариться через нос. Я поморщилась от этой мысли. Затем остановила свой взгляд на нескольких порциях зелий ярости. Маленькие красные флакончики стояли неприметно в уголке. Я вспомнила, каким был Эшер, когда принимал их, и мне стало не по себе.
— Зачем ты сделал зелья ярости? — подошла я к Эшеру поближе. Он заметил мой интерес и бросил на флакончики неуверенный взгляд.
— На всякий случай…
— Ты уверен, что это хорошая мысль? — покачала я головой, пытаясь не читать нотаций, хоть это очень было на то похоже. — Если дать зелье солдату, он превратиться в берсерка, могущественного воина. Но это, скорее всего, закончится его гибелью. Если дашь солдату это зелье, то пошлешь его на самоубийство.
Эшер не знал, что ответить. Он уронил взгляд в свой котел. Черные волосы мага снова были взъерошены, как бывает, когда он сильно поглощен работой. Но теперь Эшер пригладил их и посмотрел на меня синевой своих глаз.
— Я это зелье приготовил для себя, — и он отвел взгляд, зная, как я отреагирую.
Я вскинула брови.
— Ты издеваешься? Сначала вы с Винсентом выдворяете меня из замка всеми силами, а теперь я вижу, что ты решил отдать свою жизнь ради этой битвы!
Я сделала вдох, чтобы сказать что-то еще, и Эшер воспользовался этой спасительной паузой.
— А что еще я должен делать? Драться, а потом сбежать? Силы не равны, Айрин. Я все равно погибну, вопрос лишь в том, сколько я смогу унести за собой, чтобы защитить Винсента.
Я посмотрела на него взглядом, в котором плескалась горечь и обида, Эшер моментально замолчал.
— Если ты решился на это, то пусть будет так. Но почему я не могу сражаться вместе с тобой?
Много чувств закипало внутри меня. Я не могла подобрать слов, чтобы объяснить, что не могу позволить ему умереть в очередной раз. Это невыносимо вспоминать, как он издал тогда последний вдох. А теперь предстоит думать о том, что он погибнет где-то там, пока я бегу прочь? Это самое большое предательство, которое я могла бы допустить. Нет, я точно решила, что останусь, и уйду только лишь под гипнозом!
— Айрин, — Эшер сделал шаг ко мне и взял мою руку. Теплая волна прокатилась по моему телу, но сейчас она только подлила масла в огонь. — Я хочу защитить тебя. Ты должна вернуться домой, взять свою семью и спрятаться, пока все это не кончится. А когда Аквилегия закончит, ты отомстишь за всех нас.
Я с горькой усмешкой посмотрела ему в глаза.
— Ты уже написал сценарий того, что произойдет? — говорила я тихо. — Но за время, что мы были рядом, ты так ничего и не понял? Я пошла за Черту, чтобы спасти твою жизнь, и я сделала это не для того, чтобы бросить тебя сейчас.
— Ты меня не бросаешь, — Эшер подошел еще ближе и приподнял мой подбородок, чтобы заглянуть кристальной синевой своих глаз на мое лицо. — Ты сделаешь так, чтобы все смерти были не напрасными.
Я отпрянула. Он говорил так спокойно, но это только сильнее разжигало пламя в моей душе.
— Нет, ты не умрешь. Я не позволю! — громко сказала я, и Эшер улыбнулся. Он словно не понимал и не видел, как меня всю трясет от мысли, что мне нужно будет бросить его. Он снова подошел ко мне, провел рукой по моим черным волосам. Он сказал:
— Я тоже люблю тебя, Айрин, — а затем мягко поцеловал. Я сначала упрямо сомкнула губы, подражая его упрямству, но затем не выдержала и ответила на поцелуй Эшера. У меня было двоякое ощущение, что он пытается отвлечь меня и заставить смириться с моим решением, но при том я чувствовала, что и он сам не хочет отпускать меня. Но так будет лучше, как он наверняка предполагал. А я считала, что ничего не может быть хуже, чем расстаться совсем скоро.
В его объятьях я обмякла, и, как и прежде, на секунду забыла о всех тревогах. А затем я твердо решила, что все равно поступлю по-своему!
Второй день осады, если за первый считать день объявления Винсента предателям, подходил к вечеру. Темнело, с кухни раздавались запахи ужина. Я по-прежнему не находила места
