Книга Одиннадцать камней - Кэтрин Бат

— Мы же всегда выбирались из всего вместе! — всхлипнула я, ни к кому уже собственно не обращаясь. — Я вытащила тебя с того света не для того, чтобы бросить тебя сейчас!

Но кому я это говорю. Как всегда, аргументы появляются после спора.

Вдруг меня вырвал из кокона переживаний громкий хлопок. Я даже покачнулась от неожиданности. Схватилась за стену коридора, чтобы не упасть. Что это было?

Я быстро выбежала в главный зал. Может, снова люстра упала? Но нет, та висела на месте, а внизу собралось несколько людей из города, они как и я, ничего не понимали.

А затем послышался голос. Громкий, наполняющий весь замок, знакомый и ненавистный. Голос Аквилегии.

— С вами говорит ее высочество, Аквилегия Кана, — объявил глас, и люди испуганно замерли. Я тоже замерла, вцепилась руками в перила. — Я обращаюсь ко всем жителям города и замка. Лорд Лойран считается с этого момента предателем. Он обвиняется в сговоре с древними с целью подрыва действующей власти. Доказательством служат головы этих древних. Эти древние пытались проникнуть в замок, явно хотели донести предателю какую-то информацию.

Я до боли сжала перила, чувствуя, как задыхаюсь. Мне оставалось только догадываться, о чем шепчутся люди внизу, но в этом не было ничего хорошего. И о каких головах говорит королева?

Ноги плохо слушались, я бежала к ближайшему балкону, выходящему в сторону королевского отряда. Балкон оказался рядом с главным входом, отсюда было слышно о чем говорят люди внизу в зале, и видно поле, на котором расположилась армия королевы. Впереди стояли две пики, на которых я в ужасе разглядела два висящих тела, и тут же отвернулась. Аквилегия не врала, действительно древние. Но где она их нашла, как поймала?

Отвернувшись от них, я увидела взволнованных людей внизу в зале. Они непонимающе переглядывались, но кое-кто был настроен решительно.

— Наш лорд — предатель? — не верил молодой крестьянин.

— Конечно, так королева сказала, — я разглядела в силуэте старого знакомого Робина. — Мы должны заставить его сдаться. Что вообще он задумал?

— Он держит нас в заложниках? — подливало масло в огонь кто-то третий.

Я, затаив дыхание, слушала их разговор. Аквилегия явно выступила с этим заявлением не для того, чтобы голосовые связки размять. Она решила начать осаду не только снаружи, но и изнутри.

Люди решительно подошли к лестнице. Те немногие, кто отказались идти за ними, выкрикнули:

— Лорд не позволил подниматься на второй этаж!

— Наш лорд — предатель, сами слышали, — бросил через плечо Робин.

Тут им дорогу преградили стражи, а за ними появился сам Винсент, рядом с ним Эшер. Я же стояла сзади на галерее, наблюдая за всем этим.

— Ответьте нам, что все это значит? — требовательный голос вырвался из толпы.

— Королева допустила ошибку, — твердо ответил Винсент. — Я никак не связан с древними, и у нее нет на то доказательств.

— А как же те двое, что висят на штыках?

— Мы можем только опираться на слова королевы, но так ли они правдивы, как вы думаете? — невозмутимо продолжал Винсент. — Древних много в наших местах, тем более отсюда не видно, может это полукровки или даже люди, чью внешность искусно подправили маги. Я повторяю, королева ошибочно называет меня предателем.

— Точно изменник, смотрите, как он готов оболгать королеву, — зашипел кто-то среди людей.

— А может он говорит правду? — втиснулся голос разума.

Толпа заспорила, кто-то пытался прорваться сквозь стражников, но те твердо стояли на месте, никого не пропускали. Я же с ужасом наблюдала за всем этим. Да уж, королева явно сделала то, что хотела. Сейчас на ее лице сиял бы триумф.

— Я тут никого не держу, — продолжал Винсент. — Если хотите — выход в той стороне. Но не удивляйтесь тому приему, что ждет вас снаружи. Скорее всего, вас схватят и будут пытать, если не убьют сразу же.

— Вы врете! С языка предателя может срываться лишь ложь! — выкрикнул Робин. Многие в толпе верили и вторили ему.

— Да среди нас есть Древние, — сказал другой человек и указал пальцем на женщину. Все это время жавшаяся в углу в темноте. Это была та самая страшная древняя, которая в полдень упала на дорогу перед Эшером. — Может, она шпион Винсента?

Ближайшие люди тут же решили напасть на древнюю, обозначив ее более доступным козлом отпущения, чем Винсент, окруженный стражниками. У меня ком в горле встал от такой несправедливости. Эта древняя ни в чем не виновата!

Эшер среагировал быстрее, чем кто-либо еще. Прежде, чем люди успели накинуться на нее, маг спрыгнул с лестницы и оказался между ней и людьми, а затем быстро расчертил воздух перед собой. Толпа в итоге отскочила от созданного щита назад.

— Она ничем не отличается от вас, — грозно пробормотал Эшер, следя за людьми пристальным взглядом. Я поспешила с балкона в его сторону, чтобы помочь.

— Она — чудовище, только посмотри на нее, — сплюнул один из крестьян. — Ты тоже, раз защищаешь его и своего предателя господина!

— Да прекратите вы это уже! — требовала небольшая кучка людей, которая не вмешивалась или боялась вмешаться.

Я остановилась в галерее прямо за спиной Эшера. Я отлично могла разглядеть лица этих возмущенных людей. Они ведь тоже не злодеи в этой истории, их просто обманули, но в данный момент я бы с радостью бы увидела их за воротами, в окружении стражи королевы, чтобы они поняли, что происходит…

— Только попробуйте причинить вред кому-либо в этом замке, и мигом пожалеете, — прошипел Эшер, сдерживая в руках готовое защитное заклинание.

— Эшер, — окликнул его Винсент. — Перестань. Мы никого не тронем из вас, — он обратился к толпе. — Но и дать тронуть кого-либо еще мы вам не дадим. Если вам что-то не нравится, то я никого не держу, — повторил Винсент и указал на дверь.

Толпа зашептала. Слышалось, что кто-то не хотел это так оставлять, но многие просто хотели вернуться домой и забыть про все это. В итоге люди, кто проклиная, кто молча, просто покинули стены замка. Винсент приказал, чтобы их сопроводили до ворот, но не дальше. Для тех немногих, кто все-таки остался, лорд приказал приготовить комнаты на первом этаже.

Я же ушла в свою комнату, зажгла огонь в очаге, хотя ночи были все еще теплые. Усевшись у камина, я стала смотреть на огонь, словно выискивала в языках пламени какой-то ответ. Что будет дальше? Мне было страшно, но сильнее всего преобладало чувство уныния. Получится