— В вас слишком много магии Смерти, — глядя в глаза королю, начала я. — Ваш резерв не справляется с таким объемом, всплёскивает его излишки на физический уровень, из-за этого страдает тело. Отсюда общая слабость, головные боли… возможно, не только головные, точно сказать не могу. Я так полагаю, что ваше состояние обусловлено фактами, связанными с вашим рождением. С тем, что его величество Браз пренебрег любовью, когда решил жениться. Но одного я понять не могу, — вот тут я замялась, потому что меня такое не должно было касаться, но любопытство все же взяло верх. — В роду Ти Гройат магический дар Разума, но не Смерти. Как же так вышло, что вы обладаете им?
И почти сразу же отвела взгляд и покраснела. Да уж, буквально объявила во всеуслышание, что королева изменила мужу. Молодец, ничего не скажешь. Других вариантов мне даже в голову не приходит, это же родовая магия, от нее так просто не избавиться.
— Долгая история, — поморщился Май. — И неприятная.
— А Мина могла определить, что тебе стало лучше? Если она надеялась на твою слабость, то улучшение состояния можно ее взбесить так сильно, что она решила раскрыться.
— Теоретически могла, — ответил Оуэну король. — Она дочь старшей сестры Дархаза, ей передалась родовая магия, но какие-то крохи. Дар занимался с ней, но насколько я помню, не особо преуспел.
— А если это она не стала афишировать? — подал голос Теренс.
— Нет, на Мину это не похоже. Она бы растрезвонила, даже если бы у нее было чуть больше минимума, только для того, чтобы показать, какая она особенная. Думаю, определить его состояние она бы смогла, но не больше.
— Значит, должен быть еще какой-то стимул все рассказать, — вздохнул дядя. — Но она об этом нам точно не расскажет. Так, Лета, а как ты поняла, что у Мая излишек магии Смерти? Я не помню, чтобы у тебя были способности к… Даже не знаю, как это назвать.
— У нее есть целительские способности, я же говорил, он спасла студента, хотя там практически не было шансов.
— Целительские способности никак не позволяют отбирать магию, — возразил Теренс. — Конечно, опытный целитель может заблокировать дар, если того требует лечение. Но заблокировать, Оуэн, а не отобрать. Чтобы отобрать магию используют ритуалы, и зачастую они ничуть не лучше, чем ведьминские.
И снова на меня смотрели все трое.
— Дочка Ароны, — задумчиво протянул его величество. — Лета, скажи, ты помнишь своего отца?
Я замялась, не зная, что ответить. Оуэн слышал, что говорила Орна, дядя тоже осведомлен, что мне ничего не известно об отце, но разве это удовлетворит сейчас, когда я проявляю странные таланты?
Наверное, молчание слишком затянулось, потому что внезапно Теренс шумно вздохнул и произнес:
— Ти Муат, Лета Ти Муат. Не имею ни малейшего понятия, кто именно из этого рода смог захватить сердце моей сестры, но моя племянница — последняя из рода великих целителей. Из проклятого рода.
Глава 10
Воцарившееся в кабинете молчание не радовало, скорее, давило изо-всех сил. Я так и сидела, смотря на свои руки, потому что опасалась реакции.
— Ти Муат, — Оуэн стоял за моей спиной, но я все равно вздрогнула, когда его рука опустилась на мое плечо. — Тогда понятно, откуда у тебя такие способности. Хотя и боевая магия не такая уж и маленькая…
И вот тут я поняла, что нужно сказать, пока они не сделали неправильных выводов. Понятия не имею, хотела ли мама посвящать кого-то в эти тайны, ведь шкатулку смогла открыть лишь я, да и то после того, как умер его величество Браз. Или она опасалась только его, неуравновешенного короля, казнившего целый род?
Наверное, Оуэн почувствовал мое настроение, потому что обошел кресло, опустился передо мной на колени и осторожно взял за руки.
— Лета, что случилось? Ты испугалась, что тебе теперь угрожает опасность из-за того, к какому роду ты принадлежишь? Не волнуйся, я смогу убедить его величество, что ты не представляешь угрозы, — он улыбнулся мне, я подняла голову, теряясь в теплом взгляде, и тут же увидела, как меняется выражение его глаз. — Что это? — он чуть крепче сжал мою правую руку и заметил кольцо.
Я ойкнула и выдернула ладонь.
— Оуэн? — позвал Май.
Теренс же поднялся и подошел к нам, не утруждая себя лишними вопросами.
— Лета, что происходит?
— Это кольцо, — прошептала, посмотрев на Оуэна. Мне очень хотелось, чтобы он не злился на меня, ведь я, правда, хотела как лучше. — В маминой шкатулке было еще одно дно…
— Еще один подарок от моей любимой сестрички? — заинтересовался Теренс, нагнулся надо мной, требовательно протянул мне руку, и я вложила в нее чуть подрагивающие пальчики.
Оуэн сидел рядом, внимательно наблюдая за происходящим, и молчал. Я буквально кожей чувствовала его напряжение, и даже не хотела представлять, что он мог обо мне подумать. Опять тайны, хотя обещала больше не влипать в истории, не рисковать.
— Что у вас там? — я совсем сжалась, когда к нашей веселой компании подошел его величество. — Ого, — протянул он, покачал головой, словно не веря в то, что видит. — Позволите?
Я протянула ему руку. Было уже не так страшно, я даже успокоилась, смирилась с тем, что ничто не могу контролировать и приходится плыть по течению, надеясь, что оно меня куда-то да вынесет. И лучше бы туда, где мне уже ничто не будет угрожать.
— Май? — недовольно обратился к королю Оуэн. — Ты хочешь нам что-то рассказать?
Его величество внимательно разглядывал кольцо, держа мою руку так деликатно, что даже у самого пристрастного свидетеля не возникло бы никаких неподобающих мыслей. А мне было неловко, и даже не оттого, что рядом со мной стоял король, а из-за Оуэна, который практически не скрывал того, что ему действия Мая не нравятся.
— Это кольцо — родовой артефакт семьи Ти Эрхе, — отстраненно произнес его величество, над чем-то думая. Его взгляд скользил по мне, будто выискивая несоответствия. — Лета — это в честь Леты Ти Муат, если не ошибаюсь, прабабки последнего лорда. С одной стороны, это крайне необдуманный поступок, но с другой, мало ли, как родители решили назвать ребенка? Не самое распространенное имя, но встречается, — он сощурился, вглядываясь в меня так пристально, что по коже побежали мурашки страха. — Да, отличное решение. Старый Ти Муат наверняка передал Ароне печать, признавая ее наследницей. Ее и ее будущих детей. Он не был глупцом и знал, чем грозит участие в перевороте, может, не ожидал, что отец покарает весь род… И никто бы не догадался искать угрозу трону в ребенке, о существовании которого даже не подозревали.
Он смотрел на меня, будто пытался проникнуть в голову. Я чувствовала, как вокруг разливается тьма его магии, чужая и опасная. Она стремилась подчинить себе всех и вся, и меня в первую очередь. Хотела, но не могла, заискивающе ластилась, потому что чувствовала, что ей не победить. И его величество это понял, холодно улыбнулся и отступил.
