— Не соглашусь. Сколько бы ты ни пыталась меня в этом убедить. Мы все — из прошлого и должны, просто обязаны, знать, каким оно было. Иначе зачем нам тогда жить?
Катя пожимала плечами и отставала со своими вопросами на какое-то время.
Саша перевез ее в Золотые Ключи и устроил Таню в клинику к Шуриной матери. В ожидании результата операции все нервничали. Именно тогда Надя услышала вечером, совершенно случайно, проходя по коридору, что Сане зачем-то позвонил Шура.
— Они обе все знают, — услышала Надя и догадалась, о чем идет речь. — У них сформировалась тут группа «На-На». Довольно дружная и мобильная. Игра на двоих.
Потом Саня довольно долго молчал, слушая Шуру.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Но мне тоже все это смертельно надоело, просто обрыдло! Я постараюсь, чтобы он ничего не узнал. И давай на этом распрощаемся! В ваших делах — и в его, и в твоих — я больше не участвую. Никогда!
Надя на цыпочках отошла от двери, боясь, что муж поймает ее за подслушиванием. Милый круглоглазый мальчик… Она была счастлива, что Саня уже не будет связываться с приятелями, она ему верила. Но зачем он все выболтал Шуре? Совсем не обязательно тому знать о привезенной Надей из Италии информации.
На следующий день ей позвонила Лариса. Ее голос в телефонной трубке звенел от бешенства и злобы. Да и сама она, как Надя помнила, вся была отталкивающе неприятная — маленькая, высохшая, угрюмо-черная, никогда не улыбающаяся… С темными крохотными глазками, старательно и мрачно изучающими любого встречного, как экспериментатор изучает подопытное животное, как сыщик наблюдает за живым объектом и пасет его от станции метро до подъезда дома.
Надя нередко удивлялась, как Шура мог променять Настю на Ларису, оставить одну ради другой. Неужели у него, как у большинства мужиков, нет ни малейшей интуиции? Значит, нет… Или есть, но диктующая совершенно иные параметры и условия, чем представляла их себе Надя.
— Если ты попробуешь нас выдать и донести на Шуру, — сказала Наде Лариса, — твою племянницу так изуродуют в клинике, что родители не признают! И врачи будут ни при чем, не волнуйся! Причины найдем, я уже советовалась с Шуриной мамой. Введем ей один препаратик… Поняла? Только вякните там! Ты или Настька! И даже если ты сейчас промолчишь, а выступишь потом, я найду способ заставить тебя заткнуться! Денис поможет. Вариантов множество… У тебя сын… Смотри, пожалеешь! Раскаиваться потом станешь, локти кусать, да поздно!
И, не дав Наде сказать ни слова, Лариса отсоединилась. Надя тотчас быстро набрала номер родителей.
— Мама, как там Таня?
— Все хорошо, — немного удивилась Варвара Николаевна, услышав ее тревогу. — Через несколько дней снимут швы, и тогда, наверное, можно будет ее забирать. Правда, у нее еще сильные боли… Но это пройдет. Надеюсь, скоро.
— А где Олег? — спросила Надя.
— У Тани… Надюша, что с тобой? — забеспокоилась мать. — У тебя ничего не случилось?
— Нет… Пока нет… — отозвалась Надя.
— Что значит «пока»? — еще больше заволновалась мать. — Ты что-то скрываешь и недоговариваешь…
— Мама, об этом потом, позже… Нужно как можно скорее забрать Таню из клиники. Ничего больше не дожидаясь. И не спрашивай меня ни о чем! Операция прошла хорошо, Тане там больше нечего делать! Швы можно снять где угодно. И дорогой братец сэкономит деньги, если она пролежит там меньше, чем планировалось.
— Но лучше бы все же там… — засомневалась Варвара Николаевна. — В общем, поступай как знаешь… Тогда привези ее к нам.
— Да, конечно, куда же еще… — Надя нажала на рычаг и набрала номер мобильника мужа.
— Приезжай немедленно! — коротко сказала она. — Я жду!
Саня примчался взмыленный через двадцать минут. Милые круглые испуганные глаза…
— Что?! — выпалил он с порога. — Опять взрыв?!
— Сядь, — сказала Надя.
Выслушав жену, он поднялся и бросил:
— Забираем немедленно!
Но в клинике, куда они нагрянули совершенно неожиданно, Тани уже не оказалось. Растерянные медсестра и дежурный врач мялись, не зная, что сказать и чем объяснить внезапное и непонятное исчезновение девочки.
— Как она могла пройти мимо охраны? С повязками? Зачем? Я ничего не понимаю… Это какая-то загадка… — бормотала врач.
Надя поверила ее удивлению и замешательству — похоже, оно было вполне искренним. Но Саня считал иначе.
— Бардак тут у вас! — заявил он смущенной докторице и отправился вальяжной походкой по коридору в кабинет Шуриной матери, которую знал с детства.
Хирургиня была женщиной решительной и нелюбезной и в ответ на любой вопрос или жалобу («вот у меня что-то рука», «моя нога», «вот тут болит») сразу, ничтоже сумняшеся, резко отвечала одно и то же:
— Отрежем!
Пациенты тотчас отваливались от нее навсегда, потеряв всякую охоту жаловаться и лечиться.
— Санечка! — Она, кажется, даже обрадовалась. — Ты к Тане? Там все в полном порядке… У нее недавно были мальчики…
— В порядке? — прищурился Саня. — Вы так называете пустую палату и кровать?
— Пустую?.. — недоуменно повторила Елизавета Михайловна. — Девочки нет?..
Хирургиня явно растерялась.
— Да, девочки у вас нигде нет, — злобно подтвердил Саня. — И никаких мальчиков тоже. А ваши любимые богатые мальчики вообще все давно в Лондоне живут! Или, на худой конец, в Сочи! Может, вы мне объясните, куда пропал одиннадцатилетний ребенок после операции?!
Елизавета Михайловна сначала растерянно встала со стула, а потом снова села. Она явно ничего не понимала и силилась осознать, что произошло в ее клинике. Неужели Шура с Ларисой что-то задумали и сделали без нее, не поставив ее в известность?.. Но такого уговора не было, они ни о чем подобном пока не договаривались… Не может быть…
Саня смотрел зло.
— И как вы будете теперь объясняться с Сашей и Катериной? Надя в коридоре. Тоже ничего не поймет…
Но Елизавета Михайловна не могла выговорить ни слова.
— Сволочи! — сказал Саня, неизвестно кого имея в виду. — Негодяи! Абсолютно развратившаяся страна!
И вышел, со всей силой с большим удовольствием саданув дверью. Жаль, что не удалось сорвать ее с петель…
29
Олегу позвонил Семен, с которым они дружили, хотя виделись нечасто. Они полностью доверяли друг другу. И родилось это доверие давно, почти сразу, когда их познакомили родители. Тогда мальчишкам было лет по пять. И Семен, судя по всему, еще в незапамятные времена прочно запатентовав себе роль лидера, постоянно всем угрожал:
— Голову вам всем отрублю!!
Шура смеялся. Настя возмущалась, но отучить сына от этой дикости оказалась не в силах. Олег же сделал это запросто, в два счета.
