— Разве их два? — удивилась Аня. — Я по школе помню только один.
— На самом деле их два — Большой, который ведет в Швейцарию, и Малый — во Францию. А мы с вами поднимемся на Монблан.
— Не может быть, — оторопела Аня, — каким образом?
— Ну, не на самую, конечно, вершину, но все-таки мы будем на Монблане.
— Господи, звучит как в чудесном сне! Подумать только — я сегодня буду на Монблане! — не могла успокоиться Аня.
Долина, по которой мчалась машина, постепенно сужаясь, вела их все дальше на север. Справа появились очертания настоящего рыцарского замка. Он стоял на вершине холма, на фоне круто поднимающейся вверх горы, серый, мрачный, словно покрытый многовековым слоем пыли, строгий, без затейливых башен и зубчатых стен. Это удивительное зрелище словно ворвалось в современность из глубокой старины.
Марио заметил, как Аня повернулась вслед за исчезающим из поля зрения замком, и сказал:
— Смотрите вперед, здесь в долине Аосты он не единственный — слева будет еще один замок.
Действительно, с крутого холма нависал прямо над дорогой и господствовал над всей местностью такой же суровый, как и первый, весь покрытый вьюном старый замок. Вероятно, у одного из его владельцев, что на протяжении веков сменяли один другого, разыгралась фантазия, и он пристроил легкомысленную и вычурную башенку, которая устремилась вверх, выпадая из общего, раннеготического стиля.
— Какая прелесть! — воскликнула Аня. — Там наверняка живет сказочная принцесса.
— Я должен вас разочаровать — в наше время принцессы любят комфорт, даже сказочные, а в таких замках, если их не реконструировать, не так-то просто жить — в них нет ни электричества, ни воды. Многие владельцы продают их, так как не в состоянии содержать.
— Но кто их может купить?
— О! Если у одного нет денег, чтобы реставрировать и содержать родовой замок, то всегда найдется кто-нибудь другой, кто может себе это позволить. Какая разница? Главное — сохранить памятники истории.
— Вы льете бальзам на сердце историка, — сказала Аня. — К сожалению, у нас те, от которых многое зависит, думают совсем иначе. И получается ни себе, ни другим, в результате происходят такие невосполнимые потери, что просто хочется плакать от обиды, бессилия и отчаяния.
— У нас тоже так бывает. Но иногда случаются счастливые исключения. У меня есть друг, барон Алессандро.
— Настоящий барон?
— Да, он потомок очень древнего рода. А чему вы удивились? Разве в России нет баронов?
— Видите ли, барон для меня понятие… как бы точнее сказать… скорее литературно-историческое. — Аня хотела назвать барона Дельвига или барона Врангеля, известного полярного исследователя, чьим именем назван остров, который даже большевики не стали переименовывать в своем безудержном раже все переделать, а затем… Она могла бы рассказать и о бароне Строганове. Но каждое из имен нуждалось в пояснении и влекло за собой экскурс в русскую историю. Для подобной беседы Ане не хватало слов в ее английском, да и не было уверенности, что слегка англизированный Марио может проявить интерес к этому. Поэтому она вдруг выпалила: — Например, барон Мюнхгаузен.
Марио рассмеялся.
— Нет, Сандро не похож на Мюнхгаузена. Он очень талантливый инженер и практичный человек, влюблен в свой старый родовой замок, который уже стал разрушаться, потому что требовал грандиозного ремонта и больших денег. Тогда барон решил продать его одному американскому миллионеру, чтобы спасти от катастрофы, и вдруг — получил огромное наследство!
— Как в сказке! — воскликнула Аня.
— Да, именно так оно и было. Он вложил все средства в реставрацию замка и сам работал, забыв обо всем на свете. Зато теперь его красавец-замок открыт для туристов.
— Фантастика!
— Если хотите, мы можем поехать туда в следующий раз и осмотреть его. А я договорюсь с Алессандро.
— Конечно, хочу! Я никогда не бывала в замках, — обрадовалась, как маленькая, Аня.
…Шоссе втянулось в теснину, и теперь машина ехала под крутой, почти отвесно уходящей ввысь скалой.
— Скоро приедем, — сказал Марио.
Они свернули с магистральной дороги в сторону и въехали в небольшой городок, чистенький и прелестный, как на открытке.
Марио остановил машину, достал из бардачка карту, некоторое время изучал ее и потом медленно поехал вперед, петляя по узеньким улочкам, где чудом разъезжались встречные машины. Буднично показал вперед:
— Монблан.
Аня охнула, всмотрелась, но ничего не увидела: в горах стоял туман.
Вскоре они остановились у большого здания нижней станции канатной подвесной дороги.
Марио вытащил из машины предусмотрительно взятые теплые куртки, с сомнением посмотрел на Анины джинсы.
— Наверху очень холодно. Может, нам взять плед?
— Спасибо. Вы забыли, что я из страны белых медведей?
— Да, конечно, я слышал об этом, — улыбнулся он в ответ на шутку.
Они вошли в вагончик, который шустро пополз вверх.
На промежуточной станции пересели из одного подвесного вагончика в другой. Новый вагончик устремился почти вертикально вверх, отчего захватывало дух и было немного страшновато.
Марио заметил, как напряженно держится за поручень Аня, положил свою руку на ее и шепнул:
— Не оглядывайтесь на пройденный путь, тогда не будет страшно. Смотрите вперед и вверх.
С каждым метром подъема открывался все более величественный вид. Совсем рядом с ними устремился по каменным уступам вниз водопад и исчезал среди зеленых деревьев.
— Ой, смотрите! — затормошила своего спутника Аня. — Во-он одинокий энтузиаст бредет с рюкзаком и альпенштоком! У нас говорят умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.
— Мы тоже идем в гору, вернее, едем, — уточнил Марио. — Значит, не такие уж умные, да?
Аня весело засмеялась.
Марио с улыбкой смотрел на ее оживленное лицо и думал: как разительно не похожа эта разрумянившаяся очаровательная женщина, почти девочка, на ту напряженную, зажатую, немного колючую, которую он увидел впервые на вечере у Франко. Он вспомнил давний разговор с Леной, которой искренне восхищался. Он спросил ее, а нет ли в Москве еще такой же прекрасной невесты и для него. Лена ответила, смеясь: «Поищем». Тогда он принял за шутку. И вот совершенно неожиданно шутка превратилась в действительность: рядом с ним стоит милая, умная, тонкая женщина, может быть, даже в чем-то интереснее Лены, и, черт возьми, ему страшно хочется обнять ее и поцеловать…
— Смотрите, — снова стала теребить его Аня, — орел парит ниже нас! Как интересно.
Марио обнял ее за плечи и притянул к себе. Аня подняла голову и взглянула ему в лицо — он смотрел серьезно и в то же время вопросительно. У нее екнуло сердце.
