дворянского рода Тамбовской губернии. Она родилась в Варшаве, где ее отец – генерал-майор артиллерии Иван Антонович Крыжановский, командовал артиллерийской бригадой. Будущая писательница получила хорошее домашнее образование. С раннего детства Вера Ивановна увлеклась древней историей и оккультизмом. Она была очень болезненной девочкой и, по ее собственному признанию, искренне верила, что таинственные космические силы уберегут ее от зла и болезней. После смерти отца в 1871 году семья оказалась в сложном материальном положении. В следующем году будущая писательница поступила в Петербургское училище Св. Екатерины (Екатерининский институт), но слабое здоровье и финансовые проблемы помешали ей закончить полный курс – в 1877 году она была отчислена из института и закончила обучение дома.
С восемнадцати лет Вера Ивановна стала пробовать свои силы в литературе. В 1880 году она уехала во Францию, где небезуспешно выступала на сеансах в качестве медиума. Многие современники отмечали удивительную при ее слабом здоровье работоспособность. В 1886 году в Париже вышла первая книга Крыжановской – историческая повесть «Episode de la vie de Tibere» (в русском переводе «Эпизод из жизни Тиберия», 1906). Следует отметить, что Вера Ивановна, в совершенстве владевшая французским языком, все свои произведения писала исключительно на французском, и только потом они переводились на русский. В Париже Крыжановская создала целый ряд историко-оккультных романов: «Фараон Мернефта» (1888), «Царица Хатасу» (1894), «Сим победиши» (1893), «Месть еврея» (1890) и др. Исторические произведения писательницы привлекли к себе внимание читающей публики. И не только увлекательными сюжетами, захватывающими интригами. Критик В. П. Буренин, высоко оценив роман «Царица Хатасу», отмечал, что мадам Крыжановская знает быт древних египтян, «может быть, даже лучше, чем прославленный исторический романист Эберс»[231]. За роман «Железный канцлер Древнего Египта» (1899) французская Академия наук удостоила писательницу титула офицера Академии, а в 1907 году Российская академия не менее высоко оценила роман «Светочи Чехии» (1903). По-своему обратил внимание на писательницу А. М. Горький. В своей известной работе «Ванькина литература» (1899) он резко критиковал прозу Крыжановской, отмечая, что писательница «ориентируется на малокультурного обывателя, предпочитающего бульварные развлекалочки высокой литературе».
Параллельно с историческим циклом В. И. Крыжановская начала серию романов «чистой» фантастики – «оккультно-космологический цикл» (определение самой Крыжановской). Уже на титулах ранних книг Веры Ивановны значился таинственный автор Рочестер, чаще, правда, через дефис после настоящей фамилии автора. Литературоведы, изучавшие жизнь и творчество Крыжановской, считают, что фактически Рочестер не псевдоним писателя, а соавтор ее романов[232]. После 1990 года книги В. И. Крыжановской были изданы несколькими российскими издательствами и вновь привлекли внимание читателей.
Жили в 1917 году: чиновник канцелярии Совета министров коллежский асессор Василий Михайлович Галкин, действительный статский советник Даниил Александрович Дриль (ранее жил в доме 166), Эмилия Клавдиевна Капина, учительница мужской и женской торговых школ при евангелическо-лютеранской церкви Христа Спасителя Анна Клавдиевна Крузе, Борис Эдуардович Метцгер, учитель Петроградского реального училиша императора Александра II коллежский асессор Александр Филиппович Павлов, Антон Алексеевич Пирогов и инженер-технолог, владелец кирпичного завода, домовладелец Иван Иванович Пирогов (владел также домом 167 по набережной Обводного канала), домовладелица вдова потомственного почетного гражданина Антонина Алексеевна Пирогова (делила домовладение, расположенное на Глазурной улице, 7/8, с братьями Алексеем и Владимиром, сестрами Екатериной и Елизаветой и Владимиром Дмитриевичем Пироговым), семья почетного гражданина Якова Самойловича Файнштейна, вдова купца Серафима Гавриловна Хмылева.
Д. А. Дриль (1846–1910), известный криминалист. Происходил из старой малороссийской фамилии. Окончил курс в Московском университете, где слушал лекции на юридическом и медицинском факультетах и готовился к занятию кафедры уголовного права. После заграничной командировки представил магистерскую диссертацию «Малолетние преступники». Новизна и широкая самостоятельность взглядов Дриля на условия и причины детской и отроческой преступности вызвали скептическое отношение к этой диссертации юридического факультета Московского университета, отклонившего рассмотрение ее под предлогом ее медицинского содержания. За ту же книгу, после блестящего диспута, Дриль получил в 1881 году степень магистра от Харьковского университета. Дрилю не пришлось, однако, занять кафедры в казенных университетах, и лишь в конце своей жизни он получил возможность сделаться преподавателем уголовного права в петербургском политехникуме, на частных высших коммерческих курсах и на юридическом факультете психоневрологического института, деканом которого Дриль был избран незадолго до смерти.
Портрет Д. А. Дриля
Привлеченный первоначальной постановкой учреждения податных инспекторов, дававшей возможность не оставлять кабинетных научных трудов, Дриль в середине 1880-х годов занял такую должность в Москве; а в 1892 году перешел в Петербург в качестве старшего податного инспектора для ревизионных поездок и участия в различных комиссиях по обсуждению вопросов о промысловом обложении. Безуспешность его работ по этой части, в смысле введения в жизнь начал подоходного налога, склонила его к переходу в Министерство юстиции на должность чиновника особых поручений V класса, состоя в которой, он был неоднократно командирован на различные международные конгрессы по вопросам уголовной политики и общественного призрения, а также совершил поездку в Новую Каледонию, на Сахалин и в Сибирь с целью ознакомления на местах с организацией ссылки и каторжных тюрем. За это время им напечатан отчет по вопросам о трудовой помощи и защите детства, рассмотренный на Парижском конгрессе 1900 года, и статьи «Попытки оздоровления общества и спасения погибающих», «Меры к оздоровлению общества», «Бродяжество и нищенство и меры борьбы с ними», представлен чуждый официального лицемерия отчет, вошедший затем в его книгу «Ссылка во Франции и России» (1899). В этом отчете он указал на те внутренние язвы, которые таятся под внешним благоустройством французской ссылки в Новую Каледонию и Гвиану и находящихся там карательных учреждений, и дал тяжелую картину того, что представляют в хозяйственном, колонизационном, исправительном и нравственном отношениях Сахалин как место ссылки и сибирские каторжные тюрьмы. Он не умолчал, подобно некоторым из своих официальных предшественников, о раздаче ссылаемых на Сахалин женщин в сожительницы поселенцам «для совместного домообзаводства», причем многие из поселенцев вынуждают таких сожительниц и прижитых от них дочерей заниматься проституцией. «Не видавшему близко и не знающему сахалинской жизни трудно и представить себе, что видит, слышит и с чем от колыбели свыкается здесь ребенок, – говорит Дриль, – и из каких зараженных материалов постепенно слагается его жизнь; если придумывать духовную отраву, то худшей и более сильной придумать нельзя!» Дальнейшая деятельность Дриля касалась, прежде всего, совершенствования учреждений для малолетних преступников, которые в виде исправительных колоний и приютов, с одной стороны, были предоставлены частной и общественной инициативе, без поддержки
