две цитаты из газет (в круг моих интересов входят не только книги и публикации в СМИ). Писатель Михаил Шишкин: «Вся мировая цивилизация пытается жить по законам, охраняющим право слабого, а в России все живут по ненаписанному закону, охраняющему права сильного». Татьяна Москвина («Московские новости», 22 апреля): «Интересы России? Да нет у России никаких интересов, а есть полоумные игроки, готовые в угаре азарта разнести в клочья что угодно».
Могу добавить: нет сегодня Салтыкова-Щедрина, чтобы представить публике всех этих карикатурно-колоритных персонажей, пра214 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные вителей первого ряда, включая генпрокурора Устинова, слугу тугих кошельков, как определили «Моск. новости». Временное торжество бесов и бесенят над измученной и истерзанной Россией…
От политики к ТВ (а это все взаимосвязано). «Фабрика звезд» готовит новые кадры, обслуживающие богатых и сытых. Один из новых звезд, фамилию приводить не хочу, в интервью поделился мечтами, что хочет сидеть у моря на золотом унитазе и, «может быть, напишу книгу». Они и в литературу лезут со своим свиным рылом.
Юрий Николаевич, спокойней, спокойней, не горите и не пылайте! Ваши слова ничего не решают, вы – пылинка в этом мире, а мир крутится сам по себе… И все же: как жить? С кем общаться? Рассказывают, что Мераб Мамардашвили любил повторять, что надо жить так, чтобы твоим собеседником был не сосед по квартире, а Декарт, Платон, Кант, Достоевский… Кажется, я и живу по советам Мераба. Только список воображаемых собеседников можно расширить: Руссо, Кьеркегор, Шопенгауэр, Эко и многие другие.
23 апреля – наконец-то настоящая весна: почки, листочки, зеленая дымка. На эту пору написаны горы восторженных стихов-восклицаний, но приведу строки в ином окрасе. Это строки гонимого поэта Михаила Михайлова, год 1871-й:
Снова дней весенних
Дождалися мы:
Ласточки щебечут
Под окном тюрьмы…
Умер Аркадий Александрович Вайнер, мой шеф по «Дарьял ТВ». Тут по телевизору показывали его новую квартиру: хоромы, роскошь, картины… Живи и наслаждайся. А жизни уже нет, и это богатство лично Вайнеру не нужно…
А живые собрались 27-го в малом зале ЦДЛ, где Евгений Рейн вел вечер о шестидесятниках. Зал был неполный, выступали – художник Анатолий Браиловский, поэт Михаил Синельников, Александр Тимофеевский (он, оказалось, с 1933-го, а выглядит ветхим). Дернул выступать Женя и меня, предваряя словами: «А сейчас я приглашаю писателя Юрия Безелянского, книги которого я очень люблю. Он уникальный человек: летописец Нестор нашей эпохи». Все с интересом воззрились на нового Нестора. Я выступил коротко, хотя можно было нагрузить словами и воспоминаниями целый вагон с тележкой…
Пообщался с двумя женщинами из «Вечернего клуба», они вздыхали о том замечательном времени, когда выходила газета.
Вышел майский номер «Алефа», там на трех полосах – Иосиф Бродский.
По возрасту я мог бы быть уже в правительстве. Но мне не по душе а) столбики их цифр, б) их интриги, в) габардиновые их вериги…
Написал о Бродском и тихо горжусь собою. А когда-то, тянув служебную лямку, писал о завмагах на селе, о лесорубах и пропагандировал советский образ жизни и советский строй как все самое лучшее в мире…
Очередное послание президента, и снова огромная пропасть между словами и жизнью. «Московский комсомолец» дал заголовок: «Над пропастью во лжи».
4 мая – накануне мая сел за Леонида Мартынова: 22 мая ему исполняется 100 лет. Для «Вечорки», хотя она не давала в свое время Василия Каменского, потеряли Кандинского, угробили Лифаря, – а вдруг дадут Мартынова? Но делаю, скорее, для самого себя: пообщаться с хорошим поэтом.
1 мая гуляли по дальней роще, наслаждаясь пробуждающейся природой. А потом дома слушали «Эхо Москвы», а там цитировали:
Товарищ Берия всех рассудит,
Товарищ Берия – наш рулевой.
Товарищ Берия нравится людям,
Товарищ Берия вечно живой…
Лаврентия Павловича давно нет, а у руля другой «товарищ» из подвала Лубянки. По ТВ дали картину, где молодежь отважилась кричать: «Раз, два, три! Путин, уходи!..»
Светлана Алексиевич: «У меня есть ощущение поражения: мы опять живем в прежнем мире». Корреспондент спросил писательницу про фашизм. Она ответила: «Да не фашизм это! Сейчас появились совершенно другие измы… Сегодня будет все в новом жанре. Еще невиданном…»
3-го отвез в «Радугу» рукопись «Культовые имена-2». Атарова взяла, но при этом что-то бурчала о продажах и тиражах.
8 мая – перед поездкой мелкие неприятности: воспалилась десна – и к стоматологу… К десне добавился жуткий насморк плюс вспухнув216 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные шая вена на правой ноге. «А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо…»
5 мая, в день советской печати, полоскал горло не портвейном, а шалфеем, и печатал материал про Кирка Дугласа, отца Майкла. Звонил Эдик из Лондона, в восторге: Биг Бен, Темза, Тауэр, двухэтажные автобусы… А мы с Ще до Англии никак до доедем, но собираемся 5-й раз в Париж.
7-го, в День радио, добил «Династию Дугласов» – 11 стр. А в преддверие Дня Победы идет пропагандистский шум. Гремят литавры. И диссонансом прозвучали слова 30-летней Дуни Смирновой: «Сегодняшнее всеобщее «камлание» по поводу празднования 60-летия Победы не вызывает во мне ничего, кроме раздражения. Что празднуем? Столкнулись два фашистских режима, в результате погибла масса людей и с той, и с другой стороны. Какая «победа», господа?..»
Да, решительная Дуня! Не в бровь, а в глаз…
Вышла майская «Крестьянка», там на шести полосах со снимками Альфред Хичкок. Король фильмов ужасов.
11 мая – в День Победы поехали на Речной вокзал, думали, там будет местный праздник, – ни хрена! если говорить грубо… Тишина полная: ни оркестров, ни праздничного народа, лишь у причала молчаливо стоят корабли, в том числе, «Феликс Дзержинский», кумир нынешней власти. Все праздничные мероприятия проводятся в центре. И не для народа, для избранных по спецпропускам. Вернулись домой. По ТВ показуха, парад с милитаристским угаром. Вечером салют, и молодежь кричала «Ура!». Да еще запах распустившейся черемухи.
12–27 мая 2005 года – Франция: Париж, Страсбург, Довиль, Трувиль, Онфлёр
16-й выезд за рубеж, в том числе 11-й совместно с Ще.
12 мая – отвозил в аэропорт Сергей, человек, на которого можно положиться. Шереметьево, небольшой «Боинг Аэрфранс», всего 40 человек. 14.02 взлет – 17.32 посадка, как обычно, часы не переводил. В аэропорту Шарля де Голля нас встречал Эдуард.
Снова дом на берегу или рукаве Сены, квартира-студия. Забросили вещи,
