Книга Крылья зла - Эмили Блэквуд

— Я буду целиться в зверя справа, а ты должна убить того, что слева. — Вульф уже призывал свою природную магию. Я поняла это по ветру, который дул нам в спины, вздымая вокруг нас грязь и листья.

Я бросила взгляд через плечо. — Если я перестану бежать, они меня убьют!

— Нет, если мы убьем их первыми.

Его слова прозвучали невероятно уверенно, как будто он нисколько не сомневался, что я смогу сотворить магию и убить зверя.

Но он уже десятки раз видел, как я пытаюсь колдовать и терплю неудачу. Чем же этот раз будет отличаться от других?

Вульф прекратил бег, и мне ничего не оставалось, как остановиться вместе с ним. Мы повернулись и увидели, что звери несутся к нам, с их полумеховых, полукостяных морд капает слюна.

— Сейчас, Охотница! — скомандовал он.

Вульф вытянул руки и зарычал, звериный и леденящий душу рев, а зачарованный ветер устремился на зверей.

Он выигрывал для меня время.

Ладно, Хантир. Думай. Стань единым целым с природой, стань единым целым со стихиями. Если бы мне удалось наколдовать хотя бы малую толику огня, я бы смогла взорвать их.

Но я ничего не чувствовала.

Вульф удерживал ветер, но это длилось недолго. Даже сквозь рубашку я видела, как напряглись его мышцы, делая все возможное, чтобы сохранить силу.

Но с каждой секундой эта сила убывала.

Один зверь зарычал, поднявшись на задние лапы.

— Хантир! — крикнул Вульф, наполовину с мольбой, наполовину с предупреждением.

Мой разум был пуст. Я действовала, полагаясь только на инстинкт.

Проливай кровь и живи.

Я схватила Веном и глубоко вонзила в предплечье, ожидая, пока моя кровь стечет на землю. У меня оставались считанные секунды до того, как звери прорвут хватку Вульфа.

Проливай кровь и живи.

Волна магии ударила меня с такой силой, что я едва не свалилась с ног. В тот же миг Вульф потерял хватку, и звери кувырком понеслись вперед.

Вульф что-то крикнул мне, но я не расслышала его из-за звона в ушах.

Сначала все началось в моих ногах — бушующий шар жара, который искал выхода, как собственный зверь, ищущий добычу. Когда волна магии достигла моих рук, у меня была всего одна секунда, чтобы направить силу на зверя, стоящего передо мной, прежде чем он атакует.

Все вокруг вспыхнуло, и я удерживала магию, пока не убедилась, что не один, а оба зверя уничтожены.

Когда я наконец расслабилась, оба существа превратились в пепел.

Вульф упал на колени справа от меня, держась за бок.

Нет.

Я даже не чувствовала своего тела, но бросилась к нему, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он падает на спину, а из его живота льется кровь.

Я опоздала. Зверь впился в него когтями. Глубоко.

С деревьев донесся еще один шорох. Это был еще не конец схватки.

Вульф хрюкнул, отдернув руку, чтобы осмотреть кровь. Мы оба услышали второй рев того существа, которое скрывалось там, и, несомненно, тоже почувствовало запах крови.

— Иди сюда, Охотница. Мы должны связаться. Сейчас же.

Глава 34

— Что? — запаниковала я. — Теперь ты решил, что хочешь связать себя со мной? — закричала я в воздух, уже не заботясь о том, кто нас слышит. Урон был нанесен. Кровь Вульфа хлынула из его живота.

Слишком много крови.

— Сейчас же, Хантир, чтобы я мог использовать твою магию для исцеления! — прорычал Вульф, обнажив зубы. — Или ты останешься заканчивать с этим чертовым Трансцендентом без меня!

Гребаные черти.

Я опустилась на колени рядом с ним, обхватив руками его тело. Крови было так много, что я не знала, с чего начать. — Скажи мне, что делать, Вульф.

Он хрюкнул от боли. — Соедини нашу кровь.

Я судорожно потянулась к Веном, не теряя ни секунды, чтобы порезать ладонь. Когда вся рубашка Вульфа была разрезана, мне не составило труда найти открытую рану и прижать к ней окровавленную ладонь.

— И что теперь?

Вульф зажмурился. Я сделала то же самое.

Звери с каждой секундой подходили все ближе.

— Arte magica coniuncta, potentia nostra multiplicatur et floret.

Он произнес слова, которые должны были объединить нашу магию, слить нас воедино, чтобы он мог тянуть из меня силы. У меня не было времени думать о том, хорошая ли это идея, не лишит ли он меня моей магии.

Слова древнего языка срывались с его губ, как будто он сам говорил на этом языке.

Я повторила древние слова вместе с ним.

— Arte magica coniuncta, potentia nostra multiplicatur et floret. Arte magica coniuncta, potentia nostra multiplicatur et floret. Arte magica coniuncta, potentia nostra multiplicatur et floret.

«Пожалуйста, богиня, — взмолилась я. — Дай ему то, что ты дала мне. Исцели его. Позволь ему жить».

Прилив огня наполнил мои вены, сменившись ледяной прохладой.

Это работало. Моя магия излучалась от меня, двигаясь к нему, как будто принадлежала ему, как будто подчинялась ему.

Как будто он владел ею.

— Вульф, — выдохнула я. Это не было больно, но мои кости распознали эту магию как уходящую.

Связь работала в обе стороны. Если он забирал у меня, то я должна была забрать что-то у него.

Вульф скривился, сжимая заживающий торс.

Я почувствовала, как поднимается плотина магии, блокируя все остальное, что могло бы влиться в него.

— Ты не можешь оставить себе все это, — напомнила я ему. — Прекрати сопротивляться, Вульф. Это единственный выход! — Я обхватила его за талию, совсем рядом с его руками. — Хватит сдерживаться. Я справлюсь с этим. — Мои глаза умоляли его.

Я видела, что он чувствует: боль, чистую агонию.

Но это не имело значения. Так работала связь.

Он пытался скрыть от меня свои эмоции, пытался избавить меня от того, что чувствовал. Но мы завершили связь. Он ничего не мог сделать, чтобы помешать мне почувствовать это.

— Ты чувствуешь мою силу, — напомнила я ему. — Ты знаешь, что я не слабачка, Вульф. Боль мне не чужда. Ты знаешь, что я могу справиться с ней.

Что-то похожее на жалость промелькнуло на его искаженных болью чертах.

И тут я почувствовала это.

Я едва успела подняться на ноги, как тут же перевернулась на спину и обхватила живот обеими руками.

Глубоко укоренившееся оцепенение охватило меня с первого раза, гораздо глубже и гораздо холоднее, чем я когда-либо чувствовала. Мое тело сразу же распознало в нем Вульфа, и у меня не было выбора, кроме как потянуться еще сильнее. Короткая, мучительная боль в животе подсказала мне, что это сработало; я чувствовала