class="p1">К моменту отхода поезда на станции собралось множество зевак, желавших поглазеть на арестованного. Все удивлялись, с каким мужеством держался Виторино да Кунья. Этот человек никогда не пользовался уважением у людей, но и никого не боялся. Старая Адриана вернулась домой, немного успокоившись. Она видела, что вместе с мужем поехали его родственники. Однако лейтенант Маурисио чувствовал себя в поселке королем. И местного полицейского комиссара и префекта он ни во что не ставил. Оставшийся на базаре отряд терроризировал жителей Пилара. Обнаружив при обыске в доме одного человека в Рикрейро остатки товаров командора Наполеона, полицейские избили его и увели в тюрьму. На следующий день они отбыли в направлении Итабайаны. Народ с облегчением вздохнул.
В газете «Норте» появилась статья, осуждавшая произвол, допущенный лейтенантом, который подверг избиению мирного гражданина, капитана Виторино да Кунья. В следующем номере газеты появилось опровержение. Виторино потребовал от редактора, чтобы тот рассказал все, как было на самом деле. Никакого избиения не было. Его ранили, когда он вступил в драку с лейтенантом, который хотел унизить его. К тому же он оказал сопротивление при аресте. Он считал, что все эти преследования связаны с его политической деятельностью, с тем, что он выступал в оппозиции к нынешнему правительству, поддерживая кандидатуру Рего Барроса.
И пусть это правительство знает, что нет такой силы, которая заставит Виторино свернуть с этого пути. Он и все избиратели будут голосовать за кандидатов оппозиции, чтобы спасти Параибу от дальнейшего произвола сеньоров.
Это опровержение было встречено в Пиларе как еще один смелый поступок старика. Весть о насилии разнеслась по всему штату. Об этом деле заговорили газеты Ресифе. На порядочного человека, землевладельца в Параибе, напал полицейский отряд за то, что тот выступил против существующего порядка. Наконец-то сбылась мечта Виторино. Из столицы он вернулся как известный политический деятель. Разговаривал со всеми свысока. Полковник Рего Баррос послал ему из Рио телеграмму, в которой одобрял его мужественное поведение. Он будет вознагражден после того, как они одержат победу. Виторино вел агитацию среди избирателей. Во всех энженьо его встречали с улыбкой. Но все же обещали ему свои голоса. По его расчетам, весь округ будет голосовать так, как необходимо ему, Виторино. Даже Жука из Санта-Розы решил поддержать его кандидатов. Старый Жозе Паулино будет в бешенстве — на сей раз он провалится на выборах. Однако Виторино нужно еще уладить дело кума Жозе Амаро. Он поговорил с судьей, но доктор Самуэл не нашел способа заставить полковника Лулу отказаться от своего намерения. И все же он, Виторино, сумеет все уладить. Он не станет больше разговаривать с этим Лулой де Оланда, который так безобразно с ним обошелся. Виторино уже успел после возвращения из столицы повидать Жозе Амаро и убедился в том, что тот не собирается уходить из своего дома.
— Да, кум, пока я жив, я отсюда не уйду. Найдется управа и на старого Лулу.
Дона Синья вернулась домой. Тут ничего не изменилось. Свиньи в хлеву, куры, кусты жасмина, деревья кардейро на дороге, кажазейры, козел — все у Жозе Амаро было на своем месте. Если бы не болезнь дочери, то все было бы как прежде. Виторино видел, что кум доверяет ему. Мастер человек солидный, не какой-то там бродяга. У него есть голос, и его уважали большие люди.
— А Лула де Оланда все еще бесится?
— Кто его знает, кум. Во всяком случае, я твердо решил остаться здесь. Старик думал, что криком заставит меня убежать. Но я не муха, меня не так-то просто спугнуть.
Дона Синья подошла справиться о здоровье кумы.
— Хорошо. Адриана прямо вся сияет. Малый написал, что на днях приедет домой. Он получил военное звание и теперь даже подумывает перевезти нас в Рио. Если старуха решит поехать, пусть едет. Но я отсюда никуда не тронусь. Должен же я довести борьбу до конца.
— На вашем месте, кум, я бы все же уехал вместе с парнем. Тут ведь остаются только те, кому больше некуда деваться. Эх, будь у меня сын, я уже давно бы выбрался из этого захолустья.
Разговор о сыне затронул больное место мастера. Он сразу же осекся и переменил тему. Старый Виторино тоже замолчал; в доме стало тихо. Только на скотном дворе блеял козел.
— Пассариньо, покорми скотину!
Появился негр.
— Добрый день, капитан Виторино.
— Добрый день.
— Нет ли у вас, капитан, такой сигаретки, как в тот день?
— Нет у меня сигарет для бродяг.
— Жестокий вы человек!
— Пойди дай козлу кукурузы, Пассариньо.
— Иду, сеу мастер. Капитан, дайте негру сигаретку!
— На!
И Виторино высыпал полпачки сигарет на землю. Затем, обращаясь к мастеру, сказал:
— Когда я был в столице, доктор Лима Фильо подарил мне коробку сигар. Какие сигары, кум! Я закурил в поезде, а один болван из Итабайаны, некий Менезес, даже спросил, не с Кубы ли я. Потому что в вагоне запахло дорогими духами. Я ему ответил: «Видишь ли, парень, я курю эти сигары просто потому, что у меня есть приятель, который ими торгует». Эти люди еще увидят, что капитан Виторино наделает в политике.
— А как лейтенант Маурисио, кум?
— Не говорите об этой собаке. В столице я узнал, что он ставленник президента. Ну и пусть бесится. В столкновении со мной он смог убедиться, что имеет дело с настоящим мужчиной. Жозе Паулино ходит перед этим фурриэлом[47], поджав хвост, но меня-то он не испугает.
Послышался колокольчик кабриолета.
— А вот едет голоштанный король, — сказал Виторино.
Кабриолет проехал мимо дома мастера. Тощие клячи тащили его из последних сил, подгоняемые неутомимым кнутом кучера. Семейство владельца Санта-Фе ехало на майское богослужение в Пилар.
— Этот болван думает, что сумел справиться со мной. У Жозе Паулино девять энженьо, каждое из них приносит огромный доход, и все же он относится ко мне с уважением. А паршивый заводишко в Санта-Фе гроша ломаного не стоит.
Звон колокольчиков еще слышался в тишине унылого вечера. Капитан и мастер замолчали. Дона Синья загоняла кур; собаки старого Лусиндо отчаянно лаяли, точно выследили дичь.
— Уже становится поздно, кум. А мне надо сегодня добраться до доктора Самуэла, потолковать с ним о всяких политических делах. Аугусто из Ойтейро заверил меня, что в его округе все будут голосовать за полковника Рего Барроса. Если я вам вдруг понадоблюсь, дайте мне знать. Лула де Оланда приперт к стене. Он хорошо знает, на что я способен. Если Виторино Карнейро да Кунья за что-нибудь взялся, он своего добьется.
— Это верно, кум.
