крепко.
Он целует еще раз, я чувствам отдаюсь.
И жмурюсь от ярко вспыхнувшего в гостиной света.
- Замечательно устроились, - голосом Арона оценивают наши объятия на диване. - Муж и жена, с которых пример нужно брать. Лежат и целуются, словно ничего не случилось.
- Нет, конечно, - Николас привстает на локте, из объятий меня не выпускает. - Надо делать, как ты, ведь ты лучше всех всё знаешь.
- Не твоего ребенка убили.
Арон шагает по комнате. Поддергивает за штанины брюки и усаживается в кресле напротив нас.
- Ладно, продолжайте. Не стесняйтесь. Алис, я тебя не смущаю, всё нормально?
Смотрим друг на друга, я не отвечаю. Генерал с Бубочкой копошатся в ногах. Здесь, на диване, как наш островок.
А он там один сидит, уставший и злой. И, кажется, ненавидит меня.
Эту нервную паузу обрывает Виктор, заглянувший из коридора.
- Привет. Что за собрание?
- Заходи, средний брат, тебя не хватает, - приглашает Арон, не поворачиваясь. Машет в сторону соседнего кресла. - У нас места в первых рядах. Будем смотреть, как Алису трахают.
- Хватит, может? - вырываюсь из рук мужа, перебрасываю ноги через него и спрыгиваю с дивана. - К Тине своей иди. Малыш же скоро родится. А ты сидишь тут и вякаешь. Вместо того, чтобы будущую жену ублажать.
- Чего? - Арон усмехается. Щурится. И резко встает на ноги. - Ты даже не сожалеешь о том, что натворила. И почему? Просто тебя любят, Алиса. И ты вконец охренела.
- К Тине вали! - выкрикиваю.
В один широкий шаг он подходит, хватает меня за футболку. С дивана поднимается Ник, с другой стороны приближается Виктор - живая защита, и мне даже от потемневшего блестящего взгляда старшего Рождественского не страшно, я знаю, он меня и пальцем не тронет, даже если захочет.
Ему не позволят.
По открытой двери громко стучат, привлекая внимание. И дед на пороге хмурится.
- С ума сошли скандалы устраивать ночью? - выговаривает он негромко, - и не стыдно? Три здоровых лба, зачем ее доводите? Отошли от нее все. Отошли, живо, - повторяет он внушительнее.
Арон ослабляет хватку. Выворачиваюсь и расталкиваю троицу, между ними протискиваюсь.
И не оглядываясь, быстрым шагом мимо деда, из гостиной выскакиваю в коридор.
глава 91
Переворачиваюсь на другой бок и отбрасываю одеяло.
Жарко.
Смотрю на окно - оно открыто, майская ночь синяя, удушливая. И полна разочарования.
Пальцами веду по животу, представляя, что через несколько месяцев стану кругленькой, как мячик. Еще недавно казалось, что дети - они будут, но в перспективе когда-то.
А теперь мне интересно, кого бы хотел Арон. Точно, сына.
Наследника.
Будущую главу семейства.
Но ему вон Тина может родить, и даже раньше меня.
В дверь негромко стучат. Я не встаю, замерла и прислушиваюсь. Стук повторяется, и я соскакиваю с кровати. Босиком крадусь к двери и берусь за ручку.
В доме тихо, и по ту сторону тоже молчат, даже дыхания не слышно. Медленно поворачиваю ручку и приоткрываю створку.
В коридоре темно, на пороге высокая мужская фигура. В слабом свете фонаря, что падает из окна смотрю на классический костюм, на белеющее пятно рубашки, вглядываюсь в лицо.
И боюсь нарушить эту тишину, в которой мы, так и стоим, друг напротив друга. Слышно, как тикают часики.
Арон шумно втягивает носом воздух. Не говоря ни слова, пересекает порог и за футболку рывком притягивает меня к себе. Он тянет, и я машинально встаю на носочки, цепляюсь в его пиджак.
Он набрасывается, как оголодавший, горячим ртом впивается в губы. Разворачивает меня и толкает, и я падаю спиной на дверь, та с грохотом хлопает.
Он целует глубже, подхватывает под ягодицы и подбрасывает меня, ногами обвиваю его бедра. Сквозь ткань брюк в промежность упирается натянутая ширинка.
Ночь стала совсем невозможной, душной, воздуха не хватает, но я целоваться продолжаю, и сладкая боль от его укусов пьянит, обнимаю его крепче и прижимаюсь всем телом, и плевать мне уже на Тину, ведь он не к ней пришел сейчас.
- Скучаю, - шепчет он, оторвавшись и перехватывает за талию одной рукой, в два шага оказывается у кровати и бросает меня в подушки, наваливается сверху, втискивается между моих ног. Он целует лицо, загребает пальцами волосы, кусает шею и жадно мнет под футболкой потяжелевшую грудь.
Кусаю в ответ и это сдерживает меня от стонов, я в постели растеклась и ладонями скольжу по шелку простыни, веду по его телу и хочу чувствовать голую горячую кожу.
- Сними костюм, - сама тяну ткань с его плеч в нетерпении.
Арон, послушный моему голосу раздевается, бросает на пол пиджак и стягивает через голову рубашку, рывками дергает ремень на брюках.
- Трогать нельзя, Алиса, - он ловит мои запястья одной рукой и заводит мне за голову, другой рукой расстегивает брюки и приспустив их выпускает из боксеров член. - Просто смотри.
И я смотрю, в волнении облизываю губы, а между ног так мокро становится, тело вспомнило его и ждет.
- Как долго я ждал.
Он задирает на мне футболку и наклоняется, и твердый горячий ствол вжимается мне в живот. Пока еще плоский.
Папа пришел познакомится.
Не сдерживаю стона, от его взгляда отворачиваюсь и запрокидываю голову.
Я скажу ему, и пусть он меня любит, как это умеет, пусть нам хорошо будет не месяц и не два, а всегда.
- Арон.
- Закрой рот, любимая, - слышу треск ткани, и трусики впиваются в бедра, он нетерпеливо разрывает их и шлепает ладонью по гладкому лобку. - Каждую ночь снится, что трахаю тебя.
- Подожди. Это важно, - пытаюсь привстать и выдернуть из его захвата руки, на языке сотни вариантов главной фразы вертятся, и я выбираю, судорожно, и не могу, его пальцы раздвигают складки и проникают в меня, размазывают влагу, своим телом он придавливает меня к кровати, иступлено целует, лицо и шею.
- Сейчас будешь извиняться, - языком он врывается в рот.
Между ног усиливается давление и набухшая бархатная головка проскальзывает в меня.
Глава 92
Одно сильное и плавное движение, и мы с ним вместе, одним целым стали. Крепко держусь за его плечи и смотрю в глаза, бездонные и черные, и оторваться от него не могу.
Он замер во мне, и тоже неотрывно смотрит в лицо.
- Ну почему ты такая красивая, - выдыхает
