Аня оглянулась, прикидывая, как с наименьшими потерями сухости выбраться из парка. Перебежала под соседнюю крону, только ноги будто враз увязали в застывающем цементе, отказываясь уходить в сторону. Она вернулась под первое дерево. Посмотрела на грязные кроссовки. Вышла под ослабевающий дождик и устремилась напрямую через дорожки для пешеходов и велосипедистов, минуя полосу газона и прошмыгивая между кустарниками. Ногам становилось легче. Она припустила трусцой, на ходу продев обе руки в лямки рюкзака и закинув его за спину. Под аркой выхода, справа, она увидела знакомый торговый центр — значит, до дома было ещё далеко. Но ни автобус, ни такси брать не хотелось. Голова прояснялась, как и небо над ней, лёгкие распирало из-за вернувшегося удовольствия от пробежки. Она перешла дорогу и заторопилась домой, к Егору.
48. Нормально
Он вошёл в квартиру, уже понимая, что Ани нет дома. Под рёбрами резко кольнуло. Он осмотрелся. Её кеды и туфли стояли в ряд. На крючке висела ветровка. На полочке у зеркала стояла гигиеническая помада. Однако, квартира приняла Аню раньше самого Егора. Сейчас, несмотря на её вещи вокруг, стены бросались в него мгновенно возникшей невыносимой пустотой. Не пускали и гнали вон. Он разулся и очутился на кухне, не раздавленный по пути ни кирпичной кладкой дома, ни обрушившимся на него чувством чего-то неизбежного, чему он противился и не хотел принимать, но чего подспудно ждал последнее время.
В раковине лежали наспех залитые водой чашки. С утра. До темнеющего снаружи вечера. Она не приходила. Егор подошёл к окну и вцепился руками в подоконник. Этим утром на этом самом подоконнике они устроили сумасшедшее бесстыдство, совершенно забыв о доме напротив. Он подавил нараставшую панику и прислушался к себе. С ней всё в порядке. Она в безопасности. Он выбил из пачки сигареты. Они беспорядочно раскатились в разные стороны. Взял одну, прикурил. Стоял и дымил в закрытое окно, задыхаясь от мути, в которую превратится его жизнь без неё, если… Прожужжал телефон. Он вытащил его из заднего кармана и взглянул на экран. Василиса: «Егор, попроси Аню ответить. Не могу до неё дозвониться.» Тактичная девочка. Он смахнул по экрану и открыл сообщения Ани: была в сети в 10:00. Он прикурил следующую сигарету.
Они так и не обсудили между собой тот день. Она, как обычно, не раскисала, не жаловалась, не упрекала его. Но ей было плохо. Он пытался начать разговор, но она сразу начинала плакать лицом, и он уступал, надеясь, что, если потерпит, время поможет. Опять это спотыкающееся «если»…
Третья или четвёртая сигарета. Горечь на языке. Внутри Егор разваливался на куски, с медленным отрыванием частей, которые режуще обвисали на ошмётках нервов и вен. То, что не смог он, сделает она. Решающий шаг. Его смелая девочка. Жихарка. Ица-крупица. Просто не мешать ей. Он отложил телефон и оттолкнул его в дальний угол к окну. Аня всегда поступает по-своему. Можно придумать сотни вариантов. А она удивит и выберет сто первый.
Он услышал поворачиваемый в замке ключ. Медленно обернулся. Она зашла, прикрыла дверь и замерла, встретившись с ним взглядом. Егор двинулся к ней. Аня смотрела, как он приближается, и не шевелилась. Он подошёл вплотную, опустился на колени, обнял её ноги, уткнулся лбом в живот. Оба молчали. Она положила руку ему на голову. Он прижался теснее, согревая дыханием её кожу через одежду.
— Ну и накурил, — тихо, без упрёка, произнесла Аня и погладила его.
— Проветрю, — его голос она услышала изнутри.
— Наберёшь мне ванну? Продрогла. — Её пальцы путались в его волосах.
Он кивнул в её живот, но не отстранился.
Грязная вода стекала с её обуви и промачивала его штаны. Но он не мог заставить себя подняться, потому что именно здесь было его место, не важно, в луже или на сухом полу. Возле неё. С отзвуками ударов сердца, шелестом выдохов и прикосновениями, проникающими через все поры. Натянувшаяся между ними до лопающихся ворсинок нить вновь скручивалась в плотную сцепку.
— Я оказалась такой слабой. — Она запустила вторую руку в волосы Егора.
— Что? — он наконец отлип от её живота и взглянул вверх.
— Непростительно погрязла в своих сомнениях, предоставив тебе тянуть нас обоих, — она произнесла, глядя ему в глаза и перебирая пальцами по коже.
— Ты сильная. Сильнее всех.
Она устало покачала головой и поджала губы.
— Ты меня не искал. В телефоне несколько пропущенных от Васи и заказчицы. Ты проявил силу, дав мне время. Ты смог.
— Ни черта я не смог. Я умирал у окна. С ощущением, что если отпущу подоконник, то рассыплюсь на молекулы. А если возьму в руки телефон и наберу твой номер, то рассыплю на молекулы тебя. Я просто должен был дать тебе попробовать разобраться в себе без меня.
— Думаю, у нас получилось, — она обняла его голову, вновь прижимая к себе. — Если ты всё ещё готов, давай поговорим. Давно пора. Не обещаю, что хорошо с этим справлюсь, но я попробую.
Он ободряюще прихватил её под попой.
— Сначала ты прогреешься и ответишь Василисе, а я запущу свежий воздух и заварю чай. Идёт?
— Идёт, — мягко улыбнулась она, приподнимая ногу, потому что его пальцы уже помогали ей разуться.
Аня приняла горячий душ, залезла в теплый спортивный костюм и носки. Зашла в кухню и поморщилась от впитавшегося повсюду едкого запаха табака. Егор закрыл распахнутое настежь окно и виновато улыбнулся.
— Я тоже приму душ. Разольёшь чай?
Аня коснулась его локтя, проходя мимо к шкафчику.
— Конечно.
Они уселись на диване напротив друг друга. Егор встал, подхватил шерстяной плед с кресла, сел обратно и протянул его Ане. Она благодарно приняла его, поджала ноги и набросила на них покрывало. С кухни ненавязчиво проникал прохладный чистый воздух из вновь открытого окна. Две дымящиеся чашки стояли на журнальном столике, распространяя едва уловимый аромат мяты.
— Ты думал, что я могу уйти от тебя? — Аня не знала с чего начать и произнесла первое, что казалось самым важным.
Он как будто смутился, но тут же тряхнул головой и посмотрел в её глаза, полные ожидания.
— Думал.
— И не только сегодня?
— Не только, — он привалился плечом к спинке дивана. — С того момента, когда увидел тебя на больничной койке, без сознания.
