«Обычно меня так не выносит от алкоголя. Да я и немного выпил. Странно».
Он спустился в гостиную. Там в кресле сидел Инвер и качался вперед-назад, справляясь с головной болью.
– Доброе утро! – поприветствовал его легат.
– Как сказать, – буркнул волк, потирая виски.
– Да, согласен, прозвучало как издевка.
– Зачем Эней снял все наши заклинания? Даже моя нечувствительность к боли практически сошла на нет. Что за ерунда – «побудьте сами собой»? Я – это я, когда я не чувствую боли. А сейчас я – просто бесполезный больной.
Вошла Венус. Увидев смущенное лицо Инвера, обращенное к ней, она все поняла и, тряхнув браслетами, подошла и положила руки ему на затылок. Волк задрал голову и, улыбаясь, смотрел ей в глаза. Девушка покраснела и смущенно отвела взгляд.
– Интересно, Эней выйдет с нами попрощаться? – задумчиво спросила девушка. Парень тут же помрачнел и опустил голову, стряхивая её руки.
– Не дуумаю. Он слишком занят. Собой.
– Но должен же он сказать что-нибудь своим легатам! – неуверенно возразила Венус.
– Он все сказал вчера, а на большее наш тан не способен.
– Зачем ты так…
Рейгар дунул на ладонь, и с неё сползла маленькая полупрозрачная змейка и исчезла за дверью. Через несколько минут она вернулась, вползла парню в ухо и исчезла. Легат нахмурился и кивнул волку.
– Его нет в доме.
– Сбежал, – сплюнул Инвер.
– Может, ему новых легатов дали, – возразила Венус, но было понятно, что она сама не верит в то, что говорит.
Тут в комнату, громко хлопнув дверью, вошел Конюх.
– Всем привет! – бодро воскликнул воин. – Вы готовы?
– Да! – легаты потрясли сумками, в которые с утра уложили все самое необходимое.
– Тогда отправляемся прямо сейчас. Потом разогреет, будет тяжело ехать. А сейчас самое то.
– А Анагон? – спросил Рейгар, заглядывая за спину Сета, надеясь увидеть там девушку. Но её там не было.
– Она присоединится к нам позже, – отчего-то смутившись, ответил воин. – Когда успокоится.
Рейгар непонимающе наморщил лоб:
– То есть – «успокоится»? Что с ней? И где она?
Сет открыл было рот, но вдруг со стороны двора раздался крик Анагон:
– Я СПОКОЙНА!
Сет смутился ещё больше, но продолжил.
– Уже проснулась. Что ж, тогда идем. Нужно ещё оседлать лошадей – путь неблизкий.
Распахнулось окно, и в комнату впрыгнула вздыбившаяся кошка. Она громко зашипела на Сета и несколько раз ударила воздух костистой лапой. На улице раздалось конское ржание, и в открытое окошко просунулась голова Полулунницы, мерно жующей уздечку.
– Как ты… – Конюх изумленно ловил ртом воздух. Кошка громко рявкнула и хотела уже броситься на воина, но Рейгар быстро наклонился и поднял возмущенно шипящую Анагон на руки. Он мерно поглаживал её, пока шерсть кошки не улеглась, а хвост не перестал бешено мотаться из стороны в сторону. Анагон дернулась и обратилась, но Рейгар не расцепил кольца своих рук, удерживая девушку. Анагон недовольно дернулась, но смирилась.
– Дверь вынесла! – запальчиво крикнула она Сету.
– ИЗ КОНЮШНИ?
– А ГДЕ ТЫ МЕНЯ ЗАПЕР?!
По волосам Анагон бегали искры. Одежда была очень мятой, а из кармана торчал клок сена. Рей незаметно вытащил его.
– Ууспокойтесь. Не стоит так начинать пуутешествие, – Инвер по очереди заглянул в глаза ссорящихся. Сет смутился, а Анагон фыркнула и выбежала на улицу. Раздалось конское ржание, затем затихающий топот копыт.
– Что ж, если Анагон уже оседлала лошадей, то отправимся в путь? – предложил волк.
Легаты вышли из дома, сели на лошадей и выехали за пределы сада. Сет последний раз проверил замок на двери опустевшего дома и, оседлав крупного гнедого коня, подъехал к легатам. Воины двинулись прочь по тропинке, выложенной мелким белым гравием. В последний момент Венус обернулась и вгляделась в темные окна дома, будто высматривая кого-то.
– Надеешься, что он выйдет? – Инвер прищурившись смотрел на девушку.
– Да, – просто ответила та. – Мне все-таки кажется, что он не такой плохой, каким хочет казаться.
– Зачем ему это? Зачем казаться хуже, чем ты есть на самом деле?
– Вот этого я не знаю.
– Тогда едем.
Легаты ехали весь день, сначала по степи, потом через редкий перелесок, но уже к середине дня они въехали в полноценный, густой лес. Анагон так и не примкнула к ним. Лишь изредка она показывалась впереди на дороге, да на развилках сверяла путь, но тут же исчезала вновь. Один раз Рей догнал её. Они долго о чем-то говорили, и девушка вновь умчала. Когда наступило время ночлега, Сет отъехал от места остановки и долго звал девушку, но безуспешно.
– Я могу пойти поискать её, – предложил Рей. Он очень переживал за Анагон.
– Нет, ложись спать, с ней ничего не случится. Здесь безопасно.
Легаты собрались возле костра. Лошадей поставили вокруг. Расстелили лежаки, Конюх начал готовить ужин.
Венус подошла к своей лошади, достала что-то из сумки и сжала в руке. Затем подошла к Инверу, склонившемуся над костром и нацепила веревочку ему на шею.
– С днем рождения, волк! – шепнула она.
Удивленный Инвер поднялся в полный рост. На груди, на веревочке у него болтался странный мешочек с пришпиленным сбоку пестрым перышком кречета. Инвер взял его и положил на ладонь. В мешочке что-то сухо шуршало.
– Венус, это что? – волк пытался выразить одновременно и радость, и удивление, но его невыразительному лицу это было крайне сложно.
– Амулет. Я собрала самые сильные травы в округе и связала их в амулет. Постарайся никогда не снимать его. Он правда действует. Он будет оберегать тебя, – прошептала девушка и неуверенно погладила воина по плечу.
– Венус… Это так мило! Правда. Спасибо. Я не буду его снимать, – он наклонился к девушке и неуклюже приобнял. – Не думал, что кто-нибудь вспомнит.
– Гад ты, Инвер! – раздался за их спинами голос Рея. – Конечно, мы немного припозднились. Но ты сам понимаешь – все это путешествие немного нарушило наши планы. Ну, желаю тебе всего… и чтобы всё… и все…, – воин замялся. – Короче, это тебе! От меня и Анагон, – он протянул волку ножик, выкованный из необычной черной блестящей стали. Отсветы от костра вспыхивали на гладкой поверхности лезвия и тут же исчезали.
– Оу, вы уже делаете совместные подарки? – засмеялась Венус.
– Да нет же! То есть да… – Рей заскулил. – Не вгоняй меня в краску! Этот нож Анагон нашла на рынке. Он из той самой пресловутой рунской стали. Я только заговорил его.
