Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Поднявшись, Тидерий лёгким дуновением проделал на металлической крыше поезда проталину в снегу. От вагона, где находилась комната отдыха, до паровоза в холодном зимнем воздухе разнеслись тепло и надежда.
– Ничего себе, клянусь великим Стефенсоном! – вырвалось у Касима.
Флинн в восторге обернулась к нему – и тут появились остальные миространники. Тауфт, птичка-бекас, помахав крыльями, опустилась на плечо Касима и стала выклёвывать из его синих волос снежинки. Нафанау, заяц-русак, шмыгал туда-сюда, барабаня по крыше, и лёд таял под его длинными лапами как под раскалённым железом.
– Невероятно, – прошептала Гарабина. Впервые за всё время знакомства с Флинн она, потеряв дар речи, выглядела совершенно потрясённой.
Касим, громко смеясь от счастья, поднял руки, словно собирался обнять весь мир.
От тепла миространников целые горы снега растаяли за считаные минуты. Рядом с насыпью показались светлая трава и покрытые жёлтой осенней листвой берёзы. В лучах утренней зари, опять чистые и открытые для движения, засияли рельсы. Крыша Всемирного экспресса засверкала металлическим блеском.
Осень вернулась.
Паровой шкаф и прибор для изменения погоды
Как только снег растаял и рельсы освободились, миространники растворились на ветру. После них остался тёплый, пахнущий прелой листвой осенний воздух, напоминающий о дальних далях и о родине и касающийся лица Флинн нежно, словно шерсть тигра. Они с Касимом и Гарабиной всё ещё стояли на крыше Всемирного экспресса, пристально глядя вдаль, где в утренней дымке последним из миространников исчез Тидерий.
– Спасибо вам, – прошептала Флинн вслед призрачным зверям. Заправив пряди волос за уши, она наслаждалась прикосновением к коже мягкого утреннего ветра. Происшедшее не укладывалось у неё в голове: она призвала тигра! А ещё бекаса и зайца. Она сделала нечто такое, что все считают невозможным. Как же ей это удалось? Флинн покачала головой. Самая большая в её жизни загадка заключалась в ней самой. Поразительное чувство!
– Кочегару нужно запустить поезд, – приказала Гарабина. – У нас всего несколько минут, а потом звёзды погаснут.
Флинн подняла глаза к небу. Звёзды над нагромождением облаков уже посветлели и поблёкли, словно были всего лишь вырезанными из бумаги кружочками.
Видимо, Фёдор внизу в поезде тоже это заметил, потому что Флинн увидела, как он карабкается наверх из складского вагона и, повиснув на руках, перебирается в паровоз. Флинн слышала, как он ругается и кряхтит, а потом по поезду прошёл толчок, и их всех качнуло назад. Заскрежетали колёса, и в межвагонных соединениях захрустели последние кусочки льда: поезд, пыхтя, медленно пришёл в движение. Впереди из трубы вырвался тёмный дым. В светло-сером утреннем воздухе, всё ещё наполненном звёздами и магией, раздался резкий свисток.
И пока Всемирный экспресс неуклонно продвигался всё дальше по русской осени, время в поезде тоже восстановило обычный ход. Взрослые, ставшие детьми, выросли и вернулись в свой возраст: телескоп, настроенный Гарабиной, сработал.
Флинн, Касим и Гарабина спустились вниз по лесенке обзорного вагона и с облегчением помчались через весь поезд к паровозу. Просто слышать перестук колёс под ногами было лучшим ощущением, когда-либо испытанным Флинн в поезде. В коридорах снова заработало отопление, гоняя по вагонам тёплый ветер. Морозные узоры на окнах и в углах таяли. Друзей, ликуя, встречали вышедшие из купе в коридоры павлины. По спальным купе ходили взрослый Кёрли и взрослая миссис Штейнман, пытаясь выяснить, что произошло, но их глухие расспросы тонули в смехе и аплодисментах.
– Похоже, я заблуждалась насчёт тебя, – прогудела миссис Штейнман, когда Флинн протискивалась мимо неё. – Я, правда, точно не знаю, что случилось, но ты, тигрик, явно куда более волевая, чем я думала.
Кёрли буркнул себе под нос что-то недружелюбное. Флинн, весёлая и счастливая, не обращая на него внимания, поспешила за Касимом и Гарабиной дальше к паровозу.
В складском вагоне Даниэль, вытирая перепачканное слезами и соплями лицо, с удивлением обнаружил, что пижама ему больше не велика. Вильмау любовно поглаживал вышивку на своём джемпере.
Флинн, Касим и Гарабина подошли к Пегс, которая, смеясь и качая головой, стояла в своём красном пальто в конце вагона.
– Как вы это сделали? – спросила она, обняв Флинн.
– Ну как-как… Разумеется, с помощью ума и таланта, – тут же выпалила Гарабина. Уголки её губ потянулись вверх в попытке улыбнуться. Это так сильно контрастировало с её резким голосом, что Пегс замерла в замешательстве.
– Нас спасли миространники, – пояснила Флинн, обняв Пегс в ответ. – Случилось чудо. Чистая магия!
Пегс выглядела такой растерянной, словно переводчик в поезде дал сбой.
– Но… – начала она, и тут вагон задрожал от крика, громкого и пронзительного, будто кричала фея смерти.
Флинн обернулась. В конце вагона в дверном проёме на своих металлических протезах стояла мадам Флорет.
– Я стольким пожертвовала! – кричала она. – Тебе меня не остановить, Флинн Нахтигаль!
Сердце Флинн бешено заколотилось. Мадам Флорет опять стала взрослой, но лицо её по-прежнему было изуродовано холодом и магическими технологиями. Её искусственные ноги скрипели, а голос звучал как-то механически. С жутким смехом она вытащила магический бумеранг.
– Если я не могу найти Йетти в этом поезде – значит, поезд должен исчезнуть! – И быстро развернувшись, она выбежала из вагона.
«Она разрушит поезд!» – пронеслось в голове у Флинн.
Не раздумывая, она помчалась за мадам Флорет по соединительному мостику, через багажный вагон и дальше к хозяйственному. Когда от мадам Флорет её отделяли всего лишь несколько метров, Флинн метнула в учительницу свой бумеранг из купе бесхозных вещей. Всё произошло как в замедленном воспроизведении – и в то же время так быстро, что Флинн сковал ужас: деревяшка врезалась в голову учительницы, и мадам Флорет, закачавшись, наткнулась на шкаф, над которым несколько часов назад трудился Стуре.
«Я мастерю паровой шкаф для чистки одежды по заказу Кёрли», – эхом отозвались в голове у Флинн его слова. «Паровой шкаф для чистки одежды… пар…»
Вагон наполнился шипением, и из дверей шкафа повалил горячий пар – так быстро и такой густой, что Флинн стало нечем дышать. Воздух в вагоне сделался спёртым и влажным. Флинн, почувствовав прилив дурноты, попыталась открыть одно из окон, но его заело, и оно не хотело открываться.
В начале вагона грохнула железная дверь.
– Что здесь, чёрт побери, творится?! – крикнул Касим и громко закашлялся.
Пегс закрыла рот рукой.
– Мы задохнёмся! – запричитала она.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
