Не отводя взгляда, Том улыбнулся ей в ответ. Одри открытофлиртовала с ним, кокетничала, старалась коснуться его руки, когда передавалатарелки. Но стоило ему отвернуться, как она бросила на Дженни многозначительныймрачный взгляд, означавший: «Вот видишь!»
Дженни отвечала ей добродушной улыбкой. Том всегда быллюбезен с девчонками, и это ее совершенно не волновало, потому что в таком егоповедении не было ничего серьезного. Друзья наполнили тарелки и вернулись вгостиную. Дженни чувствовала себя абсолютно довольной и умиротворенной.
Ужин был неформальный: ребята расселись вокруг столика – ктона низеньких кожаных скамеечках, а кто и просто на полу, выложенноммексиканской керамической плиткой. К огорчению Дженни, белую коробку никто таки не убрал со стола.
– Ножницы есть? – спросил Зак. – Вообще-толучше даже не ножницы, а острый ножик и металлическая линейка. И клей.
Дженни удивленно взглянула на него:
– Ты хочешь клеить домик?
– Почему бы и нет? Симпатичный макет.
– Прико-ол, – хихикнула Саммер.
– Что за ребячество? – спросила Дженни. –Клеить бумажный домик… – Она обернулась к остальным в поисках поддержки.
– Между прочим, это игра, – сказала Ди. –Смотрите, вот тут внутри, на крышке, что-то написано. Какие жуткие правила.Здорово! – И она сделала зверское лицо.
Майкл с набитым ртом встревожено взглянул на них.
– Разве бумажный домик может быть игрой? – слабозапротестовала Дженни и заметила умоляющий взгляд Тома. Она понимала, что ондурачится, но не могла ему отказать. – Детский сад, штанишки налямках, – фыркнула она. – Ну да будь по-вашему, если вам так хочется.Надо было заодно купить погремушки и пустышки. – Покачивая головой, онапошла за ножницами.
Орудуя китайскими палочками и изрядно закапав картон жиром,друзья склеили домик. Том командовал, Зак вырезал: он в этом деле былспециалистом, поскольку увлекался составлением коллажей из фотографийсобственной работы. Дженни восхищенно наблюдала за тем, как его умелые рукипревращают плоские листы картона в трехэтажный викторианский дом высотой околодевяноста сантиметров, с башенкой на съемной крыше, с трубами, карнизами ибалконами. Именинник был в восторге от новой игры. Майкл ворчал.
– Глядите, тут и мебель есть! Ты закончил первый этаж,Зак? Смотри, это явно гостиная – здесь поставим стол. Неоготика, на мой взгляд…У мамы есть такой. Можно поставить его… например, сюда.
– А вот японская ширма, – добавила Саммер, –Я поставлю ее так, чтобы куклы, сидящие за столом, могли ее видеть.
– Тут нет кукол, – возразила Дженни.
– Нет есть, – подмигнула Ди. Она сидела, закинувноги на край стола, и читала инструкцию. – Куклы – это мы. Здесь сказано,что каждый игрок должен нарисовать куклу, похожую на него. Цель игрызаключается в том, чтобы куклы прошли по всем этажам дома и добрались добашенки. Вот и все.
– И что в ней жуткого? – удивился Том.
– Слушай и не перебивай. Это не простой дом, это дом спривидениями. В каждой комнате игроков, пытающихся пробраться в башню, ожидаетвстреча с новым кошмаром. И еще надо остерегаться Сумеречного Человека.
– Кого? – переспросила Дженни.
– Сумеречного Человека. Что-то вроде Оле-Лукойе, толькоон приносит страшные сны. Он прячется где-то в доме, и если он тебя поймает…Вот, послушайте: «Он оживит твои сокровенные фантазии и заставит сражаться ссобственными скрытыми страхами», – прочла она с явным удовольствием.
– Класс! – воскликнул Том.
– О господи, – вздохнул Майкл.
– А что это за сокровенные фантазии? – спросилаСаммер.
«Тайна, – вспомнила Дженни. – Опасность. Соблазн.Страх. Раскрытие секретов. Разоблачение тайных желаний. Искушение».
– Что с тобой, Ежик? – ласково спросил ееТом. – Ты как будто нервничаешь?
– Мне… мне не очень нравится эта затея. – Дженниповернулась к нему. – А ты, я вижу, доволен?
– Ну да. – Его карие с зелеными крапинками глазагорели азартом. – Ты не бойся: если что, я тебя спасу.
Дженни усмехнулась и, подсев поближе, прижалась к нему. Ейвсегда хотелось чувствовать его близость.
– Принеси из комнаты Джоуи мелки, – скомандовалаДи сидевшей рядом Саммер. – Придется много рисовать. И не только кукол.Нам предстоит изобразить наши самые страшные сны.
– Зачем? – несчастным голосом проговорил Майкл.
– Я же объяснила, что в каждой комнате нас будетподжидать очередной ужастик. Мы нарисуем свои страшные сны на отдельныхлисточках, потом перемешаем их и разложим в комнатах рисунком вниз. И тогда,попав в очередную комнату и перевернув рисунок, мы узнаем, чей страшный сон насждет.
Том вытер руки о джинсы и, пересев на диван поближе к Ди, заглянулв инструкцию. Саммер побежала за цветными мелками в комнату младшего братаДженни. Только Зак, несмотря на суету вокруг, продолжал работать. Зак вообщепредпочитал молчать, если ему нечего было сказать.
– Мне это начинает нравиться, – заметила Одри,искусно расставляя мебель по комнатам.
– Вот мелки, и еще я захватила цветныекарандаши, – сказала Саммер.
Она наклонилась над коробкой и вынула из нее картонку, накоторой были изображены человеческие фигурки.
Все развлекались от души: игра имела успех, вечеринкаудалась. Дженни по-прежнему ощущала знакомый неприятный холодок. Но даже онапризнавала, что есть что-то захватывающее в аккуратном вырезании картинок попунктирным линиям. Знакомое с детства чувство. И раскрашивать бумажных куколбыло забавно, восковые мелки густо замазывали твердый матовый картон.
Когда и с этим было покончено, Саммер передала Дженни чистыйлист бумаги, и та ощутила полную беспомощность. Нарисовать страшный сон? Самыйстрашный? Этого она не могла сделать. Потому что у нее был свой страшный сон.Он был связан с одним событием, произошедшим много лет назад… Проснувшисьтогда, Дженни никак не могла вспомнить, что ей приснилось. Какой-то ужасныйсекрет, который не поддавался разгадке. С тех пор она иногда просыпалась срединочи, уверенная, что вспомнила. Но сон всегда ускользал от нее. Оставалось лишьнеприятное чувство, ощущение страха.
Она вдруг вспомнила дедушку, маминого отца. Реденькие седыепряди, доброе лицо, усталые, часто моргавшие темные глаза. Он развлекает ее,пятилетнюю внучку, забавными сувенирами из разных стран и фокусами, которыекажутся ребенку настоящим чудом. В подвале его дома полным-полно всякихудивительных вещей. А потом… В тот ужасный день…
Картины прошлого исчезли, и Дженни была этому рада.Вспомнить – еще страшнее, чем не вспомнить. Лучше вообще не думать об этом.Психоаналитики, правда, советуют обратное, но им-то почем знать.
