Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
А вот свидетельство английского писателя Джеймса Олдриджа, относящееся уже к 1965 году: «Существование социалистического государства запечатлено где-то в глубине сознания каждого пролетария, когда он и его товарищи по труду вступают в очередной бой за свои права, и это больше, чем что-либо иное, терзает капиталистов… вынуждает многих из них идти на компромисс с рабочими. Один лишь тот факт, что СССР существует, неизмеримо укрепляет позиции рабочих всего мира».
Борьба шла не на жизнь, а на смерть, приостановилась она лишь в годы Второй мировой войны, когда фашизм занес свой меч и над западными демократия-ми, меч, который только собственными силами они остановить не могли. Тогда-то им понадобилась антигитлеровская коалиция: они хотели с нашим участием, а нередко исключительно нашими руками одолеть фашизм. Но едва на Западе увидели, что под воздействием победы над фашизмом начали рушиться прежде всего колониальные устои, силы антикоммунизма сплотились и повели жесточайшую борьбу с целью локализовать влияние социализма в послевоенной Европе, а в конечном итоге — локализовать социалистический строй в тех странах, где он успел пустить свои ростки.
Об этом написано немало, но кое о чем все же следовало бы напомнить. Еще шла война, но, когда исход сражения был уже предрешен, западные державы начали активную деятельность, направленную против СССР.
Открытый вызов, означавший начало «холодной войны» против СССР, прозвучал в известной речи английского премьер-министра Уинстона Черчилля, которую он произнес в Фултоне (США) 5 марта 1946 года — сразу же после окончания Второй мировой войны. Черчилль призвал создать… «братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке», проще, создать военный блок в противовес СССР и его послевоенным союзникам. Английский премьер призвал применить силу против СССР, и притом немедленно, пока Советский Союз еще не создал свое атомное оружие. Тогда же прозвучало выражение «железный занавес», которое впервые употребил Геббельс в своей статье в феврале 1945 года: «Железный занавес» против коммунизма». «Заслуга» Черчилля состояла в том, что он этот занавес опустил.
Расчет был прост. Советский Союз истощен, обессилен войной, разрушены тысячи заводов, фабрик, городов, а главное — у него нет атомного оружия, которым располагает Америка, а потому сокрушение нашей страны не представит особых трудностей. И машина завертелась.
Резкой отповедью ответил на это выступление И. В. Сталин в своем интервью корреспонденту газеты «Правда»: «…По сути дела, г. Черчилль стоит на позициях поджигателей войны. И г. Черчилль здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки». В интервью было отмечено, что своим выступлением в Фултоне Черчилль поразительно напоминает Гитлера: «Гитлер начал дело развязывания войны с того, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира… По сути дела, г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война… Несомненно, что установка г. Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР».
Уже сам факт присутствия американского президента Трумэна во время выступления Черчилля в Фултоне свидетельствовал о том, что английское и американское руководство действуют согласованно. Вскоре по указанию Трумэна его специальный помощник Клиффорд представил ему обширный доклад «Американская политика в отношении Советского Союза», где излагались основные принципы и методы готовившейся войны. В частности, в докладе отмечалось: «Адепты силы понимают только язык силы. Соединенные Штаты и должны говорить таким языком…
Надо указать Советскому правительству, что мы располагаем достаточной мощью не только для отражения нападения, но и для быстрого сокрушения СССР в войне… США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну. Нужна высокомеханизированная армия, перебрасываемая морем или по воздуху, способная захватывать и удерживать ключевые стратегические районы, которую должны поддержать мощные морские и воздушные силы. Война против СССР будет «тотальной» в куда более страшном смысле, чем любая прошедшая война».
Появление в 1949 году у нас атомной бомбы вызвало шок даже у тех, кто уже планировал, как распорядиться территорией и населением СССР. Однако наши противники оправились быстро и, будучи убеждены, что Советский Союз никак не ждет внезапного нападения США — своего вчерашнего союзника в войне, начали подготовку к всесокрушающему ядерному удару. Один за другим рождались тщательно разработанные планы разгрома нашей страны. Какие только проекты под номерами и кодовыми названиями ни создавались в высших эшелонах власти США — достаточно вспомнить директивы «Грайан», «Хотелити», «Чаризтир», «Флитвуд»!.
Поражают чудовищно циничные расчеты, содержащиеся в каждой строчке этих документов. «Первый удар по 20 городам… сбросить 133 атомные бомбы на 70 советских городов, из них 8 на Москву и 7 на Ленинград… Сбросить 200 атомных бомб и 250 тысяч тонн обычных бомб на 100 городов… Сбросить 300 атомных бомб…»
При этом указывались точные цифры: после какого удара будет разрушено 85 % нашей промышленности, было скрупулезно подсчитано, сколько миллионов людей погибнет после первого удара, после второго, третьего… Столь же тщательно подсчитывали западные политики и наши военные силы, и возможные собственные потери.
Был по пунктам расписан «порядок», который США намеревались осуществить после своей победы: «На любой территории, освобожденной от правления Советов, перед нами встанет проблема человеческих остатков (каковы выражения! — Ф. Б.) советского аппарата власти. В случае упорядоченного отхода советских войск с нынешней территории местный аппарат коммунистической партии, вероятно, уйдет в подполье, как случилось в областях, занятых немцами в недавнюю войну. Затем он вновь заявит о себе в форме партизанских банд.
Проблема, как справиться с ним, решается относительно просто. Нам кажется достаточным раздать оружие и оказать военную поддержку любой некоммунистической власти, контролирующей данный район, и разрешить расправиться с коммунистическими бандами до конца традиционными методами русской гражданской войны. Куда более трудную проблему создадут рядовые члены коммунистической партии или работники (советского аппарата), которых обнаружат и арестуют или которые отдадутся на милость наших войск или любой русской власти. И в этом случае мы не должны брать на себя ответственность за расправу с этими людьми или отдавать прямые приказы местным властям, как поступить с ними… это дело любой русской власти, которая придет на смену коммунистическому режиму. Мы уверены, что такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов и расправиться с ними так, чтобы они в будущем не наносили вреда…»
Более пяти лет один за другим корректировались и менялись планы атомной войны против СССР, пока в США не пришли к выводу, что она невозможна. Это подтвердил и американский историк А. Браун, проанализировавший планы руководства США после их рассекречивания.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
