— Не так легко найти человека, чтобы каждую ночь проводил десять часов на кладбище, — вздохнул Грейслин. — Он же не в конторке сидит. У нас каждый час нужно объезжать территорию. Так что, помню, пока мы этого Дэвиса нашли, народу там сменилось много. А он, как говорится, пришелся ко двору. Долгое время был даже образцовым… — Вице-президент покачал головой. — Но, конечно, сменим, если придется…
— Он сейчас отдыхает? — спросил Потемкин. — Но адрес-то его у вас наверняка есть?
Грейслин нажал кнопку на селекторе:
— Командира охраны… Эрик, привет, Грейслин. Срочно пошли кого-то с адресом и телефоном Мартина Дэвиса ко мне в офис.
* * *
Если скажет вам какой-то человек, что знает Лос-Анджелес как свои пять пальцев, — не верьте ему. Можно знать как свои пять пальцев город — даже очень большой. Но нельзя так знать страну. А Лос-Анджелес — это целая страна, причем страна неожиданная. В ней есть все — и пустыня с космодромом, и уютные горные озера, и океанские пляжи — не хуже легендарного Копакабана, только протяженностью намного больше, и даунтаун с самыми высокими к западу от Миссисипи небоскребами, и уютные прибрежные деревни, где у каждого дома — свой причал для яхт, и жуткие трущобы, куда страшно войти даже днем, и районы, где роскошь просто бьет в нос… Многое в эту страну вмещается, очень многое…
«13 миллионов человек, около двухсот городов и поселков, 242 языка, и все это — один город», — непременно дал бы справку Лайон О’Рэйли, сотрудник Группы и ближайший помощник Потемкина. Лайон имел IQ больше 160 и был начинен сведениями решительно обо всем. Сведениями этими Лайон без сомнений делился в любой момент, просили его об этом или нет. Потемкин сначала недоверчиво относился к этой особенности своего сотрудника, но скоро привык.
О’Рэйли ехал для разговора к охраннику Мартину Дэвису, который жил тут же, неподалеку, в Блемдэйле. Но как раз тогда, когда GPS-навигатор заставил Лайона свернуть на узкую горную дорогу, Лайон и стал думать, что зря считает, что хорошо знает Лос-Анджелес. Уж Блемдэйл-то, считал О’Рэйли, он точно знает назубок — а вот надо же: именно в этой его части агент никогда не оказывался. Необычная была дорога — она прижалась к горному склону над живописной долиной с лужайками, озерцами, купалами деревьев…
«Здесь бы отличное поле для гольфа получилось», — подумал Лайон, и не ошибся: сразу за очередным поворотом открылись цветные рубашки игроков, электроповозки, нагруженные длинными баулами с клюшками, флаги, трепещущие на ветру.
«Неплохо, однако, живет трудящийся класс, охраняющий «Изумрудные Луга», — хмыкнул О’Рэйли. И был прав, конечно, — около гольфовых полей, как правило, живут люди небедные.
Все еще раздумывая, как же так получилось, что он никогда в жизни не оказывался в этой части города Блемдэйл, Лайон поднялся ко входу в двухэтажный небольшой дом. Еще раз по бумаге сверился с адресом — вроде все верно.
Дверь была солидная — тяжелая, резная, красного дерева. Вставка из цветного стекла. «На кладбище, что ли, заказывал? — подумал Лайон, вспомнив витражи в мавзолеях и церквях «Изумрудных Лугов». — Да нет, вряд ли. Скорее этот охранник — студент, который взял себе ночную смену для подработок. Удобно, и от начальства далеко».
На звонок долго никто не отзывался. Лайон позвонил снова, потом постучал негромко сначала, но настойчиво.
— Какого черта? — раздалось наконец за дверьми.
Приоткрылась щелка, и за ней показался черноволосый заспанный парень лет двадцати пяти.
О’Рэйли поднес к дверям бумажник с жетоном.
— Надо поговорить.
— Раз вы из полиции, вы знаете, что я ночью работал, — пробормотал Дэвис. — Имею право отдохнуть.
— А то, что ночью на «Изумрудных Лугах» произошло убийство, это вам известно? — поинтересовался Лайон. Нет, Дэвис ничего не знал… Или был отличным актером — О’ Рэйли за такой этюд поставил бы ему высший балл.
— Что вы болтаете, какое убийство? — забормотал Мартин, протирая глаза. — Чушь какая-то. — Он распахнул двери. — Посидите в гостиной, я сейчас…
Он взбежал по лестнице наверх, хлопнула дверь, запела вода в трубах — парень принимал душ.
Вскоре он спустился вниз, в серой майке с надписью Special, поправляя влажные волосы…
— Какое еще убийство?
— Настройтесь, пожалуйста, на долгий разговор, — попросил Лайон. Этот смуглый черноволосый парень с крепкими руками и спортивной осанкой вызывал симпатию — и наверняка знал это. — Давайте по порядку: когда вы заступаете на дежурство? Что входит в ваши обязанности?
— Заступаю в десять вечера. — Дэвис понемногу прогонял остатки сна. — Обязанности… Что обязанности? Вы видели «Изумрудные Луга»? Там территория такая — Швейцарию можно разместить. И в мои обязанности входит охрана этой территории. А для этого мне придается патрульный грузовичок с двумя прожекторами. И вот ночью, во тьме кромешной, включаю я эти прожектора и езжу среди могил и мемориалов, памятников, статуй и мавзолеев.
И что вам сказать? Цветы шевелятся, кусты, деревья. То тут, то там на газонах у могилок свечи теплятся. Китайцы и вообще ориенталы обожают еще цветные фонарики ставить. А теперь ведь технический прогресс — они днем подзаряжаются, а ночью горят. Ветер дует, тени колышатся, филин ухает — красота! Так бы и сдох на месте. Еще живность всякая бегает. Опоссумов полно, лисы… Волки, говорят, тоже есть, но я их, честно, не видел. Представляете: ночью из темноты на тебя выбегает что-то!
— А привидения? — спросил Лайон серьезно.
— И привидения есть, — ответил не менее серьезно его собеседник. — Кого там только нет по ночам!
— Что, страшно?
Мартин посмотрел на Лайона иронически.
— А то нет? Приглашаю провести со мной ночное дежурство разок — тогда, может, что и поймете. Бывает, в мавзолеях свет сам собой загорается. Бывает — зайдешь в церковку, запереть, а из темноты как завоет кто-то. Врубаешь свет — нет никого…
— Но вернемся ко вчерашнему дежурству.
Мартина, однако, иронический тон Лайона задел за живое.
— Сейчас вернемся. Только перед этим я вам вот что скажу: чтобы там работать, особенно ночью, нужно хорошие яйца иметь. И не смотрите на меня как на недоумка, который верит в бабушкины сказки. Я не из этой породы. Я в USC учусь, на психолога, через год получу магистра. А в парке подрабатываю. В ночную смену, по крайней мере никто над душой не стоит.
Но я вам вот что скажу: когда я впервые попал на «Изумрудные Луга» — были как раз дни, когда эту звезду, Майкла Диксона, хоронили. И мне досталось дежурить в помещении, где его саркофаг. Снаружи тогда что-то несусветное творилось, ну и внутри тройную охрану поставили, от фанатов…
Мартин посмотрел на Лайона иронически:
— Коротка память человеческая! Уж что там делалось — на кладбище и вокруг, — уму непостижимо! А прошло время — и никто, ни одна живая душа на эту могилу не ходит… Простите, отвлекся. Вы курите?
