— Марин, что ты творишь?! — возмутился Алекс громче, чем хотел, и невольно осмотрелся по сторонам. В квартире ничего не изменилось. По-прежнему тихо. Ирка спит. — Ты следишь за родной дочерью! И почему я не удивлён? Она тебе звонит, пусть нечасто. Значит, всё у неё в порядке. А ты поднимаешь панику на ровном месте. Девочка выросла и больше не хочет с тобой жить. Это естественно. Чего волноваться?
— Алекс, меня твоё мнение не интересует! Мне нужна твоя помощь! Её нужно найти. Понимаешь? Она ведь глупая ещё совсем, да и у тебя связи…
— Марин, ты неисправима! — Алекс даже вздохнул, как отец, беседующий с бестолковой дочерью. — Твоя дочь давно повзрослела. А ты до сих пор не даёшь ей жить собственной жизнью. Оставь её в покое и мне больше не звони. Меня давно нет в твоей жизни.
— А я в твоей?
— Мы расстались. У меня другая жизнь. Без тебя. И мы это уже давно обсудили, — «ещё двадцать с лишним лет назад», добавил он про себя. А он-то дурак до последнего верил, что в новой взрослой жизни сумеет удержать её. Не смог. Впрочем, теперь это уже никому не нужно. — Я думал, ты поняла.
— Я поняла, — резко прозвучало в ответ. — Значит, не поможешь?
— Мой тебе совет, Марин. Если ты хочешь найти дочь — отпусти её. В противном случае потеряешь навсегда.
— Как-нибудь обойдусь!
— Как знаешь, но…
Но в трубке уже звучали короткие гудки.
И так всегда. Она всегда была такой. Никогда его не слушала, хотя он во многом оказывался прав. Просила у него помощи, а поступала всё равно по-своему. Никогда никому не уступала, даже родной дочери. Особенно дочери. С Мариной Алекс жил почти три года. Это была их вторая попытка построить долгие отношения. Первую Марина вряд ли помнит — давно было, в далёкой, чужой жизни. Теперь Алекс понимал, что он отдавал гораздо больше, нежели получал взамен. И, в конце концов, наступил дисбаланс — одна чаша весов перевесила другую — и отношений не стало. Отношений настолько игрушечных, что между взрослыми, казалось, таких не бывает. Алекс убедился в обратном.
Он небрежно бросил трубку на стол и взглядом наткнулся на замершую в дверях Ирку. Закутанная в плед она прислонилась к стене и, молча, смотрела на Алекса.
— Я тебя разбудил! — встрепенулся он и соскочил с подоконника. — Прости. Я не хотел.
Ирка заправила за ухо растрёпанные волосы и смущённо улыбнулась. Сейчас соврёт, понял Алекс, и не ошибся.
— Это не ты, — возразила Ирка, запнувшись на последнем слове. — Это мой желудок. Я почти сутки ничего не ела, — тут же пояснила она, — а у тебя тут такие запахи, — и демонстративно сморщила нос, нюхая. Смешная такая, как ребёнок. Любимая…
— А-а-а… — протянул Алекс, притворившись, что поверил в наспех придуманную Иркой отговорку. — Нет проблем!
Он подошёл к плите и легко выудил из духовки широкий противень. Пространство кухни тотчас заполнил аромат мяса и сыра. Он невольно поморщился, глаза заслезились.
Проморгавшись, водрузил противень в центре уже сервированного стола и посмотрел на Ирму. Он улыбался. Ирма давно заметила, что рядом с ней он старался чаще улыбаться. Маскировал своё уродство, которое терялось на фоне широкой, приветливой улыбки. Но глаза всё равно оставались очень внимательными и сосредоточенными. А сейчас ещё и воспалёнными.
— С тобой всё в порядке? — озаботилась она. Алекс вопросительно вскинул брови. — Глаза красные, — добавила она.
— Ах, это, — расслабленно протянул он, — аллергия. Весна и всё такое, — он извлёк из кармана спрей и дважды распылил лекарство в каждую ноздрю.
— Прости, — извинился он и вновь расплылся в улыбке. — Прошу к столу!
Ирма улыбнулась в ответ. Немного задумчиво и устало. И с благодарностью принялась за пиццу.
Алекс смотрел на уставшую, ещё не проснувшуюся, слегка растрёпанную, но такую очаровательную Ирку и понятия не имел, как сложится их совместная жизнь. Но одно он знал точно — без неё его не станет.
Глава 3. По любви?
Июнь, 2008 год.
Ирка стояла у зеркала, поправляя и без того прекрасно сидящее на ней свадебное платье. Она нервничала. Алекс её понимал. Не каждый день выходишь замуж, тем более — за первого встречного. Ему же было легко и спокойно. Отволновался уже, потому что был уверен — теперь ничто не сорвётся, и Ирка не передумает. И больше всего на свете ему хотелось, чтобы Ирка чувствовала то же самое. Но он понимал, что это невозможно. Для этого торжества у них были разные поводы. Ирка выходила замуж за нелюбимого мужчину, чтобы освободиться от гнёта матери. И это наверняка пугало её. Алекс же собирался жениться на любимой. И это делало его невероятно счастливым. Как тогда, когда он стал осознавать, что полюбил.
Окончательно и бесповоротно…
…Было это в начале лета три года назад. Алекс ехал в больницу. Он торопился и частенько поглядывал на часы. Не любил опаздывать. А ещё его тяготила вся та административная волокита, какой ему вновь приходилось заниматься каждый день.
Директору его фармацевтической компании пришло в голову открыть филиал на полуострове. Он, видите ли, узнал, что здесь продаются отличные помещения для лабораторий, куда можно перенести часть исследований новых лекарственных препаратов. Да и самому Алексу будет проще контролировать процессы, если работа будет осуществляться буквально у него под боком, а не за сотни километров. И ему, вместо того, чтобы нормально оперировать, приходилось вновь заниматься прежней рутиной бизнеса. Договора, сделки, поставки и снова договора, сделки, переговоры… Он давно усвоил, что практически невозможно выбраться из этого замкнутого круга, особенно когда нужно, чтобы всё было правильно и идеально. И «грандиозная» идея его директора лишь подтверждала данную аксиому, как Алекс ни стремился её опровергнуть.
Подобными делами давно занимались надёжные люди. Он лишь контролировал, чтобы никто не ошибался. С тех самых пор, как добился всего, что задумывал. А теперь… Он не планировал никаких перемен и расширений бизнеса. Знал, как это хлопотно. Поэтому сам никак не мог понять, почему согласился на столь заманчивое предложение. Думал, сможет спихнуть всю работу на замов, директоров, финансистов. Но пока не выходило. И это нервировало его. Не смотря на то, что он успешно справлялся со всеми проблемами. На практике доказал, что всегда достигает намеченных целей, иначе никогда бы не добился того, что имел. Просто он всегда старался не выпендриваться должностями и титулами, когда в этом не возникала острая необходимость. Отмахивался, когда его уверяли, что у него не просто талант, а дар от Бога. Дар так дар, — для Алекса это не имело значения. Он просто делал свою работу, как умел. Старательно жил двумя жизни. И если никто не уличил его в раздвоении личности, значит, маскировался он на отлично.
Алекс посигналил застопорившему движение микроавтобусу. Тот тронулся и покатился по прямой, а Алекс повернул направо. Прежде чем ехать в больницу он должен был забрать друга из института. Он взглянул на часы и тяжело выдохнул — можно уже никуда не спешить. Опоздал.
