Он повис в воздухе, что было сил цепляясь за хвост Янтарки.
— Мой обе-е-е-е-ед! — заскулил варан, подпрыгивая и щелкая зубами на Бена с Янтаркой. — Мой обе-е-е-е-ед!
— Отпусти мой хвост! — потребовала Янтарка.
— А иначе что? — поинтересовался Бен. — Превратишь меня в слизняка?
— Звучит заманчиво! — заявила Янтарка.
— Ах! — вздохнул Имхотеп. — Какие восхитительные лакомства висят у меня прямо перед глазами! Слаще фиников в саду при храме Амона-Ра!
Он забрался на корягу и громко чавкнул. Бен еще крепче стиснул хвост Янтарки, вереща и раскачиваясь, как Тарзан.
— Я сейчас сорвусь! — пискнула Янтарка.
Ее крохотные коготки уже соскальзывали, не в силах выдержать такую тяжесть.
— Слезай! — крикнул Имхотеп. — Я люблю американцев!
Он подпрыгнул, пытаясь ухватить Бена зубами.
— Янтарка! — крикнул Бен. — Преврати его в клопа!
«Интересно, а у меня получится?» — подумала Янтарка. Но прежде, чем она разрешила свои сомнения, Бен взвизгнул и лягнул ящера в нос. Должно быть, он крепко ему врезал, потому что отдачей от удара самого Бена снова подбросило вверх, как на пружине, и вынесло наружу через щель между крышкой и стенкой. Хвост Янтарки он так и не отпустил — и вытянул ее за собой следом. Перемахнув через крышку, они плюхнулись на пышный ворсистый ковер.
Впервые в жизни Янтарка оказалась на воле и на мгновение забыла обо всех своих страхах. Она стояла на ковре и озиралась по сторонам. Вокруг раскинулась настоящая страна чудес. Рядом с клеткой лежали ботинки, рубашка и брюки — одежда Бена, распростертая на полу, словно поверженный великан. И вся комната была полным-полна всяких интересных штуковин: на стенах — плакаты с драконами, на столике у зеркала — призы за соревнования по карате…
Бену, похоже, передалось ее настроение.
— Ну и комната!.. — изумленно прошептал он, глазея на потолок. — Огромная, как баскетбольная площадка!
Но внезапно он схватился за грудь и захныкал:
— Что у меня с сердцем? Ударов четыреста в минуту, не меньше! Наверное, это сердечный приступ!
— Для мыши это нормально, — заверила его Янтарка.
Сзади донесся скрежет. Янтарка обернулась. Имхотеп встал на дыбы и, вытянувшись во весь рост, скреб когтями стеклянную стену — пытался выбраться из клетки.
— Вернитесь! — взывал он. — Я никого не съем! Поверьте же мне, мои маленькие американские друзья! Это была просто шутка! Безвкусная шутка!
Присев на задние лапы, Бен раскачивался из стороны в сторону и старался перевести дух.
— Ну ладно, — пропыхтел он наконец. — Давай, превращай меня обратно.
Янтарка уставилась на него, не мигая. Бен явно хотел встать на две ноги. Он еще не осознал всех последствий постигшей его перемены. Все, что теперь было в его силах, — это сесть столбиком, и не больше. Несколько секунд Янтарка наблюдала за его тщетными усилиями, а потом дернула усами и негромко фыркнула:
— Я не знаю как.
— Но ты же волшебница! — возмутился Бен.
— Нет, — возразила Янтарка. — Ну, то есть, может быть… Я хочу сказать, я… э-э-э… я не знаю.
— Ничего страшного. — Бен хотел, чтобы эти слова прозвучали спокойно и рассудительно, но ничего не вышло. — Просто пожелай, чтобы я снова стал человеком.
— С чего бы это? — вдруг рассердилась Янтарка. — С какой стати мне что-то для тебя делать? Сначала носится со мной как с лучшим другом, а потом пытается скормить какой-то мерзкой ящерице!
— Я не виноват! Меня папа заставил!
— Значит, ты всех своих друзей скармливаешь ящерицам, когда папа велит?
— Да пойми же ты, крыса недоделанная, ну не виноват я, не виноват! — рассвирепел Бен. — Ты превратила меня в мышь — так давай превращай обратно! — Бен стиснул кулачки и двинулся на Янтарку: эта вредная мышиная девчонка отняла у него все!
— Ты, клоп вонючий! — взвизгнула она и, бросившись на него, опрокинула на спину. — Ты пытался меня убить, а теперь еще чего-то требуешь, червяк червивый!
Она вцепилась в его роскошные усы и злобно рванула, выдрав пару волосков.
— Ой-ой! — взвыл Бен.
Пока он оплакивал потерю усика, Янтарка успела взобраться на него верхом и теперь пыталась открутить уши. Она была вне себя от ярости. Уши не поддавались — и она укусила Бена за нос.
— Отвяжись! — завопил Бен и лягнул Янтарку в живот, вспомнив, что он — каратист. От удара Янтарка пролетела сантиметров пятнадцать и с глухим стуком приземлилась на ковер. У нее даже слезы навернулись на глаза, так больно он ей двинул. Больше она не нападала — только стояла перед ним и вся тряслась от носа до кончика хвоста.
— Дерешься как девчонка! — проворчал Бен.
— Я дерусь как мышь! — возразила Янтарка. — Это совсем другое дело.
— А ну-ка пожелай, чтобы я опять стал человеком! — потребовал Бен.
Но Янтарка не собиралась его прощать. Он заслуживал наказания. Кроме того, она сильно сомневалась, что у нее что-то получится. Ячменная Борода твердил, что она наделена волшебной силой. Однако сейчас, при виде Бена, Янтарке казалось, что она совершенно бессильна. На самом деле ей было очень страшно. Ее все еще била дрожь от одной мысли о варане.
«И потом, — пришло ей в голову, — если я превращу его обратно в человека, я останусь совсем одна».
— Мне нравится, что ты превратился в мышь! — заявила она сердито. — И если на то будет моя воля, ты останешься мышью навсегда.
Бен взглянул ей в глаза и, почувствовав, как она разъярена, в страхе попятился.
* * *
Надо иметь в виду, что, когда волшебник вершит свои чары, он вкладывает в них много силы (это как электрический разряд при ударе молнии или как тепло, которое выделяет горящий костер). При этом от него исходит волна магической энергии — облако плазмы, ощутить которое могут только самые могущественные чародеи.
Превратив Бена в мышь, Янтарка выплеснула огромный заряд магической силы — все равно что атомная бомба взорвалась.
А между тем где-то в Луизианском болоте на корне кипариса, вздымавшегося чуть ли не прямо из воды на краю обширной заводи, восседал весьма почтенный лягушка-бык мужеска пола по имени Руфус Мухолов и выквакивал очень длинное и сложное заклинание, какое — вот уж что правда, то правда! — было по силам только такому могучему старому лягуху, как он.
Смолистые черные волны мягко шлепали по древесным корням. Небольшой аллигатор тихо бороздил заводь, не отрывая внимательного взгляда от Руфуса, но тот величественно не обращал на него ни малейшего внимания. Несмотря на крайне молодой возраст, аллигатор был достаточно умен, чтобы даже не пытаться напасть на волшебника. Кроме того, к его услугам были миллионы других лягушек болота — по мощности звучания их вечерний хор соперничал с громовыми раскатами.
