Но эти слова нисколько не успокоили девушку. Натянув одеяло до самого носа, она с опаской взглянула на Себастьяна:
– А мы с вами, наверное, не знакомы, правда?
– Позволь представиться. Меня зовут Себастьян.
– Се… басть… ян, – произнесла Джесс по слогам, совершенно уверенная, что не знает этого человека. Да, она совсем его не знала. Значит, следовало его опасаться. – Себастьян, я вас не помню, – пробормотала она в задумчивости. – Совсем не помню.
– Да, верно. Ты меня не знаешь.
– Но тогда почему же я раздетая?
– Твоя одежда была насквозь мокрая, поэтому мне пришлось раздеть тебя. – Себастьян кивнул на лохмотья, лежавшие на полу.
– Мое платье промокло, и вы… изрезали его? – пробормотала девушка в недоумении. – Да вы, должно быть, сущий дьявол.
Себастьян невольно усмехнулся:
– Я же сказал: ты насквозь промокла, дрожала от холода и истекала кровью. Как я должен был поступить? Ведь мне пришлось смывать с тебя кровь и грязь.
– Кровь и грязь? Что ж, тогда понятно… – со вздохом пробормотала Джесс.
Голова у нее ужасно гудела и все тело ныло и болело. К тому же ей никак не удавалось вспомнить, как она попала сюда. Пока что было ясно только одно: она лежала в постели совершенно голая, что не сулило ничего хорошего. Да, ничего хорошего.
«Но кто же он, этот капитан Себастьян?» – спрашивала себя Джесс, осматривая каюту. Вся планировка и аккуратная бронзовая гарнитура указывали ни то, что судно построено в Бостоне, хотя капитан, судя по всему, – англичанин, а не американец. Он смотрит на нее с беспокойством… но все же ей следует его опасаться. Да, этот человек представляет для нее опасность уже хотя бы потому, что она совершенно его не знает, впервые видит.
Тут он вдруг улыбнулся ей и сказал:
– Не бойся, милая, я тебя не обижу. Или ты мне не веришь?
Джесс промолчала; она не знала, что ответить. «Пожалуй, для капитана он слишком молод, – внезапно промелькнуло у нее. – Ему, наверное, не больше тридцати».
Джесс украдкой разглядывала стоявшего перед ней мужчину. У него были черные волосы, большой орлиный нос и загорелое лицо, обожженное явно не здешним, не английским солнцем. На рубашке же его пестрели подсыхающие пятна крови. Ее крови, вероятно.
«Нет-нет, я уже видела его раньше!» – мысленно воскликнула Джесс. И тотчас же в памяти возникла картина: она стоит напротив этого человека, совсем близко от него. Он смотрит на нее пристально, а вокруг клубится туман. А потом он вдруг протягивает к ней руки и проводит пальцами по ее губам. И она, Джесс, тут же почувствовала себя так… словно долго целовалась с ним.
Но вот что же произошло потом? Что было после этого?.. Нет, никак не удается вспомнить.
– Ты слишком уж нервничаешь, – послышался его голос. – Поверь, не стоит волноваться. Я о тебе позабочусь.
«Мне не нужна твоя забота! Лучше верни мою одежду!»
Она подоткнула под себя одеяло. Похоже, это греческое одеяло. «Папа покупает такие в порту Валлетты, а потом мы…»
Ах, об этом она забыла. Казалось, вот-вот вспомнит что-то очень важное про папу, но так и не вспомнила. Наверное, она должна была что-то сделать для него, но что именно?
Но почему же так ужасно болит голова? Причем болит все сильнее, так что совершенно нельзя думать.
Тихонько вздохнув, Джесс пробормотала:
– Но как я сюда попала? Не могу вспомнить…
– Я принес тебя сюда после того, как тебя сбил фургон. Ты лишилась чувств и насквозь промокла.
«Меня сбил фургон? Мне морочат голову. Совсем на меня не похоже».
Тут капитан взял лампу и пересек каюту. Джесс пыталась за ним наблюдать, но было ужасно больно поворачивать голову, и она то и дело закрывала глаза.
Когда же капитан подошел к окну, она увидела его силуэт на фоне серого неба, и ей тотчас вспомнился еще один эпизод. Он стоял к ней спиной, держа в руке нож, а из тьмы, словно демоны, выползали какие-то люди…
– Я была там… на улице… – пробормотала Джесс. – И кажется, ты кого-то убил.
– Да, верно. Там была драка. – Он поставил лампу на стол с картами. – Но мы поговорим об этом завтра. Ты во всем разберешься, когда у тебя перестанет болеть голова.
«Значит, он убийца», – подумала Джесс. Но ведь в той драке он защищал ее – она была абсолютно в этом уверена. И тогда все могло бы закончиться для нее гораздо хуже.
Тут капитан зажег лампу и осмотрелся. Затем повернулся к ней и пристально посмотрел на нее. И Джесс вдруг сделалось ужасно не по себе от его взгляда. Возможно, она даже заметалась бы в панике или начала бы кричать, если бы не головная боль. Ох, в таком состоянии она и закричать не могла…
Капитан же повесил лампу над столом с картами и, взяв другую лампу, направился к кровати.
Джесс вздрогнула, и по спине ее пробежали мурашки. Ей стало ужасно холодно… и страшно… Она отвела глаза и замерла в напряженном ожидании. А он остановился в нескольких шагах от кровати и проворчал:
– Не глупи. Чего ты боишься?
Джесс не ответила и отодвинулась подальше от края кровати. Однако бежать ей было некуда – дверь находилась по другую сторону каюты, так что надеяться на спасение не приходилось.
– Не будь идиоткой, – проговорил он с раздражением. И Джесс тут же вспомнила еще один эпизод. Вспомнила, как капитан в гневе закричал: «Беги быстрее!»
А теперь она находилась у него в каюте. И выхода отсюда не было – она оказалась в ловушке.
Капитан сделал еще несколько шагов к кровати. Он приближался медленно и неотвратимо – как грозовая туча в открытом море. Джесс в страхе прижалась к перегородке, но он, повесив лампу на крюк над ее головой, тихо сказал:
– Да успокойся же. Я тебя и пальцем не трону.
Джесс шевельнулась и пробормотала:
– Может быть, уже тронул…
Он в раздражении поморщился:
– Думаешь, я способен на нечто подобное? Повторяю, успокойся. И не будь дурой.
– Я вовсе не дура. Просто я совсем без одежды, а ты…
– Что я? – Он криво усмехнулся. – Неужели ты полагаешь, что я бросаюсь на всех женщин без разбора? Скажи, ты действительно так считаешь?
Джесс покачала головой – все тотчас же завертелось у нее перед глазами. К горлу подступила тошнота, а голова заболела еще сильнее.
– Пойми, я не насильник, – продолжал капитан. – И я вовсе не собираюсь…
– У моего отца есть деньги, и я заплачу… – внезапно вырвалось у Джесс.
– Если бы у твоего отца имелись деньги, ты не шлялась бы по Кэтрин-лейн. – Он не сводил с нее ястребиного взгляда. – Но я вижу, что ты действительно боишься меня. Что ж, возможно, у тебя есть для этого основания. Скажи, что я должен сделать, чтобы ты успокоилась?
