А потом она сделала то, чего делать не стоило. Она вспомниласвой сон.
Тошнотворно-сладкий запах мусора моментально заполнил еесознание. Она представила себе тварей, выползающих из ямы, вспомнила серое лицоЕлены, безволосую голову; вспомнила гниющие губы, обнажающие жуткий оскал. Еслиее схватило за руку это…
«Я больше не могу идти. Не могу, не могу, не могу, —думала она. — Мне ужасно жалко Викки, но идти я не могу. Пожалуйста, можноя просто постою здесь?»
Она шла, цепляясь за Мередит и едва не плача. И тут сверхудонесся звук, страшнее которого она не слышала никогда в жизни.
Точнее, это была череда разных звуков, но они так быстросменяли друг друга, что слились в единое целое. Сначала раздался вопль — этоСью кричала: «Викки! Викки! Нет!» Потом — оглушительный грохот, звон разбитогостекла, такой громкий, словно сразу разбилось сто окон. И одновременно,перекрывая его, — зависший в воздухе крик, крик абсолютного, первобытногоужаса.
А потом все прекратилось.
— Что это было? Мередит, что это?
— Плохи дела, — с трудом выговорила Мередитпрерывающимся голосом. — Очень плохи. Бонни, отпусти меня. Я схожупосмотреть.
— Нет-нет, не ходи одна, — отчаянно запротестовалаБонни.
Они отыскали лестницу и с трудом поднялись наверх.Добравшись до второго этажа, Бонни услышала еще один звук, странный итошнотворный. Звук падающих стеклянных осколков.
И тут зажегся свет.
Это произошло слишком неожиданно, и Бонни невольновскрикнула. Она обернулась к Мередит и едва не закричала снова. Длинные волосыМередит были всклокочены, скулы заострились, лицо побледнело и осунулось отстраха.
Дзынь. Дзынь.
При свете было еще страшнее. Мередит шла по коридору к самойпоследней двери, из-за которой доносился звон. Бонни пошла было за ней, новдруг поняла: она ни за что не хочет заглядывать за эту дверь.
Мередит потянула дверь на себя, и та открылась. На секундуона застыла в дверном проеме, а потом исчезла внутри. Бонни кинулась к двери.
— Господи, не ходи сюда!
Бонни не медлила ни секунды. Она нырнула в дверь иостановилась как вкопанная. В первую секунду ей показалось, что все крыло домаисчезло. Французское окно, отделявшее спальню от балкона, выглядело как послевзрыва: древесина разлетелась в щепки, стекло разбилось. Маленькие кусочкистекла то тут, то там свисали с остатков деревянных рам и со звоном падаливниз.
Прозрачная белая занавеска, прикрывающая зияющую дыру,надувалась то внутрь, то наружу. Перед занавеской Бонни увидела силуэт Викки.Свесив по бокам руки, она стояла неподвижно, как каменное изваяние.
— Викки, ты цела, — Бонни испытала острое чувствооблегчения, увидев ее живой. — Викки!
Викки не повернулась и ничего не ответила. Бонни опасливообошла ее и заглянула ей в лицо. Викки смотрела прямо перед собой, ее зрачкипревратились в крохотные точки. Она с трудом дышала, издавая свистящие короткиевздохи, грудь ее вздымалась.
— Я следующая. Он сказал, что я следующая, —повторяла она шепотом, явно обращаясь не к Бонни. Похоже, она вообще ее незамечала.
Вздрогнув, Бонни попятилась. Мередит была на балконе. КогдаБонни оказалась у занавески, Мередит обернулась и попыталась преградить ейпуть.
— Не смотри. Не смотри вниз, — сказала она.
Куда именно? Вдруг Бонни поняла. Она шагнула вперед,отстранив Мередит, а та схватила ее за руку, чтобы удержать на самом краюголовокружительного провала. Балконные перила разлетелись, как и французскоеокно, и Бонни был хорошо виден освещенный двор. На земле распростерласьчеловеческая фигура, похожая на сломанную куклу. Руки и ноги у нее былиискривлены, шея выгнута под неестественным углом, а светлые волосы разметалисьпо темной земле сада. Это была Сью Карсон.
В сознании Бонни воцарился хаос, но в этом хаосе отчетливозвучали, соперничая друг с другом, две мысли. Первая: Кэролайн уже большеникогда не соберет свою четверку. И вторая: то, что все это произошло в деньрождения Мередит, нечестно. Просто нечестно.
* * *
— Извините, Мередит. Думаю, сейчас она к этому еще неготова.
Когда Бонни услыхала голос отца у парадной двери, онаапатично размешивала сахар в ромашковом чае. Она решительно отодвинула чашку.Торчать на этой кухне — вот к чему она на самом деле не была готова. Ейхотелось на свежий воздух.
— Я ненадолго, папа.
Мередит выглядела плохо, почти так же плохо, как прошлойночью: заострившиеся черты лица, круги под глазами, напряженно сжатые губы.
— Мы просто съездим куда-нибудь, — сказала Бонниотцу. — Может быть, встретимся с кем-нибудь из ребят. Ты же сам говорил,что это было бы полезно, помнишь?
Что на это можно было возразить? Мистер Маккалог взглянул насвою миниатюрную дочь сверху вниз. Упрямый подбородок, унаследованный от него,был выставлен вперед, глаза смотрели в упор. Он сдался.
— Сейчас уже почти четыре. Возвращайся дотемноты, — сказал он.
— Сами не знают, чего хотят, — проворчала Бонни,когда они с Мередит шли к ее машине. Оказавшись внутри, девушки сразу жезаблокировали дверцы.
Заводя машину, Мередит бросила на Бонни мрачный понимающийвзгляд.
— Твои тоже не поверили?
— Да нет, верили каждому слову. Пока я не добралась досути. Я не понимаю, они что, идиоты?
Мередит усмехнулась.
— Поставь себя на их место. Есть труп без каких-либоследов насильственной смерти — только травмы от падения с высоты. Выясняется,что свет во всем районе погас из-за неполадок на «Вирджинии Электрик». Потомнаходят нас, мы бьемся в истерике и на все расспросы выдаем какую-тонесуразицу. Кто все это сделал? Какое-то чудовище с потными руками. С чего мывзяли? Нам рассказала наша покойная подруга Елена во время спиритическогосеанса. Вполне естественно, что у них появляются некоторые… сомнения.
— Это было бы естественно, если бы они не сталкивалисьс подобным раньше, — возразила Бонни, стукнув кулаком по дверцемашины. — Но они же сталкивались. Неужели они думают, что мы придумалисобак, напавших на нас в прошлом году во время Снежного бала? Неужели онидумают, что Елену убил кто-то, кого мы выдумали?
— Они уже начали забывать, — мягко сказалаМередит. — Ты сама это предсказывала. Жизнь вернулась в нормальную колею,и весь город вздохнул с облегчением. У них ощущение, что они проснулись послекошмарного сна, и меньше всего на свете им хочется повторения этого кошмара.
Бонни покачала головой.
— Ну конечно. Намного удобнее решить, что это компанияглупых девиц устроила спиритический сеанс, а когда зажегся свет, всеперепугались и разбежались. И одна из них напугалась так сильно, что махнулачерез окно.
