— Поговори с ней, — сказал Югава.
— О чем?
— Разумеется, о красной нитке.
Кусанаги удивленно посмотрел на него, но не собирался с ним спорить.
Остановив машину, Кусанаги подошел к девочке. Югава остался стоять у него за спиной.
— Привет! — заговорил Кусанаги. — Колено уже не болит?
Девочка посмотрела настороженно, но тотчас вспомнила его. Сразу же успокоилась и кивнула.
— Что ты все время высматриваешь наверху? — спросил Кусанаги, подняв глаза. — В прошлый раз тоже смотрела в небо…
— Не так высоко. Прямо вот здесь, — девочка ткнула вверх пальчиком, но какую именно высоту она имела в виду, было не ясно.
— И что же там? — вновь спросил Кусанаги.
— Я же говорила, красная нитка!
— Красная нитка? — Значит, в прошлый раз он не ослышался. Кусанаги напряг глаза и посмотрел в направлении, на которое указывала девочка, но ничего не увидел. — Не вижу.
— Да, сейчас уже не видно, — сказала девочка с сожалением. — А раньше было видно.
— Раньше — это когда?
— Ну, когда был пожар.
Кусанаги посмотрел на Югаву. Физик, скрестив на груди руки и сдвинув брови, напряженно смотрел на девочку. Кусанаги так и хотелось одернуть его, сказать, что своим взглядом он напугает ребенка.
В этот момент распахнулась дверь ближайшего домика. Показалась женщина, которую Кусанаги видел в ту ночь, мать девочки. Видимо, она забеспокоилась, увидев мужчин, разговаривающих с ее дочерью.
— Кажется, мы знакомы, — сказал Кусанаги. — Я вижу, колено у вашей дочки уже зажило.
Услышав эти слова, женщина тотчас вспомнила, и на лице ее появилось приветливое выражение.
— А, спасибо вам за прошлый раз. — Она вежливо поклонилась. — Моя дочь опять что-то натворила?…
— Нет, мы просто хотели полюбопытствовать… насчет красной нитки.
— Опять она за старое! — заговорила смущенно женщина. — Болтает всякую чушь. Ведь ничего не видно?
— Вы о чем?
— Даже говорить об этом стыдно. На прошлой неделе… Когда ж это было?…
— В пятницу? — помог Кусанаги. — Ведь девочка говорит о том, что видела во время пожара, а это была пятница.
— Да, правильно. Так вот, в ту ночь, около одиннадцати, дочка вдруг побежала на улицу, крикнув, что видит красную нитку.
— Я видела, из окна второго этажа, — вмешалась девочка, — и когда выбежала на улицу, видела!
— На какой высоте она была?
— Ну, приблизительно на уровне головы этого дяденьки, — девочка показала на Югаву.
Югава вновь недовольно нахмурился.
— И что из себя представляла эта красная нитка? — спросил Кусанаги.
— Тонкая и прямая.
— Прямая?
— Она хочет сказать, что нитка была словно натянута вдоль дороги, — истолковала мать.
— Вы тоже ее видели?
Мать отрицательно покачала головой.
— Услышав дочь, я тоже вышла на улицу, но ничего там не было.
— Нет, было! — Девочка надулась. — Когда мама вышла, еще было видно.
— Но твоя мама говорит, что ничего не видела!
— Я ей показывала, показывала, но она сказала, что ничего не видно. А потом нитка и вправду исчезла.
— Ну да, так ты сказала. — На лице матери появилось утомленное выражение, видимо, эта перепалка происходила уже не один раз.
Югава молча стоял за спиной Кусанаги. Наклонившись, он прошептал ему на ухо:
— Это и в самом деле была нитка?
Видимо, сам не хотел напрямую обращаться к девочке.
— Это и в самом деле была нитка? — повторил за ним Кусанаги.
— Не знаю, но очень тонкая, натянутая.
Югава вновь зашептал:
— Не дотрагивалась до нее?
— Ты не пробовала дотронуться до нее?
— Пробовала. Но не дотянулась.
Кусанаги обернулся на Югаву. Как бы спрашивая — какие еще будут вопросы?
— Кто-нибудь еще поблизости видел эту нитку? — прошептал физик.
Кусанаги повторил вопрос, обращаясь сразу и к матери, и к девочке.
— Я соседей не спрашивала. Ведь я сама ничего не видела. Мне кажется, дочке просто померещилось.
— Нет, нет! — закричала девочка, чуть не плача.
Видимо, не в силах слышать детский плач, Югава дернул Кусанаги за пиджак. Тот поблагодарил мать и дочь, после чего они направились назад к машине.
Пока шли к машине, Югава молчал. Кусанаги понимал, что он обдумывает слова девочки о красной нитке. Но не понимал, что именно заинтересовало его приятеля. Что вообще означает эта «красная нитка»? Но сейчас главным было — не мешать мыслительной работе Югавы.
Автомобиль Кусанаги стоял на прежнем месте, даже не успели приляпать штраф за неправильную стоянку. Он достал ключ и открыл дверцу со стороны водителя. Но Югава остановился в нескольких шагах от машины.
— Извини, — сказал он, — поезжай один. Я немного прогуляюсь.
— Я бы охотно составил тебе компанию, или ты против?
— Да, хочу побыть один, — отрезал Югава.
Кусанаги еще десять лет назад понял, что, если его приятель говорит в таком тоне, спорить с ним бесполезно.
— Ну, как знаешь. Держи меня в курсе.
— Хорошо.
Кусанаги сел в «скайлайн», включил мотор и поехал вдоль улицы. Взглянув в зеркальце, увидел, что Югава пошел назад тем же путем.
— Итак, красная нитка? — произнес он на всякий случай вслух, но просветления, увы, не произошло.
5
«Так бывает, когда слышишь приближение бури — томительная тишина, затем едва ощутимое напряжение в воздухе: непогода несется над планетой — вихрями, тенями, маревом. Давление на уши растет, и ты замираешь в ожидании…»
Подняв глаза от книги, он тяжело вздохнул.
Не читалось. Никак не мог сосредоточиться. Все время отвлекался. Разумеется, на одно и то же.
Он подошел к окну и раздвинул шторы. События, трагедия той ночи не отпускали.
Загорелся — каким-то чудом…
У него и в мыслях не было, что дойдет до этого. Он с трудом верил, что происходящее у него на глазах — реальность. Однако факт оставался фактом.
Он закрыл глаза. В ту ночь на улицу вернулась тишина. Но ирония заключалась в том, что в его нынешнем состоянии тишина была ему в тягость. Ночью, один в квартире, он погружался в одиночество и страх, точно падал в бездонную тьму.
