– И что вы предприняли?
– Понимаете, – смутился Гарвин, – я считал, что Этельразводилась через «Рено», я в этом ни капельки не сомневался! Особенно послеписьма друга, в котором тот сообщал, что она развелась.
– Так... ну и что?
– Я... я... как вам сказать, – засуетился Гарвин. – Я считалсебя свободным человеком и...
– Что конкретно вы сделали? – раздражаясь, воскликнулМейсон.
– Видите ли, наши отношения с Лорри зашли уже очень далеко,и когда я узнал, что в «Рено» какая-то закавыка с разводом... Вернее, я думал,что с разводом все в порядке, просто бумаги куда-то подевались...
– Вы скажете, наконец, что вы сделали? – не вытерпел Мейсон.
– Я поехал в Мексику, – вздохнул Гарвин. – Поговорил там сюристом, и он объяснил, что я могу оформить вид на жительство и... короче, этозвучало очень солидно. Во всяком случае, я получил в Мексике развод, и мы сЛорри поженились. Мы выполнили все предписания мексиканского адвоката. Онказался таким знающим человеком!
– И в чем же дело?
– Понимаете, – протянул Гарвин, – меня беспокоит Этель. Онавдруг начала вредничать. Требует раздела имущества. Она хочет меня разорить!Ей, видите ли, охота, чтобы я к ней вернулся.
– Ага, – усмехнулся Мейсон, – и на вашу голову внезапносвалились целых две жены вместо одной?
– Выходит, что так, – откликнулся Гарвин, почесывая тяжелыйподбородок. – Но я все же надеялся, что до скандала не дойдет. Мне куда большепо душе роль счастливого молодожена, нежели какого-то сомнительного типа,двоеженца. Может, все-таки «мексиканский развод» признают и у нас? Мне срочнонужно получить информацию!
– Ладно, я займусь вашим вопросом, – обещал Мейсон. – А гдесейчас Этель?
– Где-то здесь, в городе, но где именно, я не знаю. Оназвонила из автомата и не дала адреса.
– У нее есть адвокат?
– Она сказала, что будет добиваться раздела имуществасамостоятельно, без адвоката.
– Неохота тратить деньги? – усмехнулся Мейсон.
– Не в этом дело, – ответил Гарвин. – Просто она умнее всехамериканских законников, вместе взятых. О присутствующих я, разумеется, неговорю. Этель – чертовски умная баба. Когда-то, еще до нашей женитьбы, онаработала у меня секретаршей, и, поверьте, она своего не упустит. У нее головаварит просто потрясающе.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Посмотрим, что я смогу для вассделать. Но обойдется это вам недешево.
– Не сомневаюсь, – гордо ответил Гарвин.
– Кстати, – поинтересовался Мейсон, – ваша жена случайно незаходила вчера вечером в контору?
– Жена? В контору? Бог с вами, с какой стати?
– Мне показалось, там горел свет, – пожал плечами Мейсон. –Я выглянул в окно и заметил, что площадка пожарной лестницы, наверху над нами,освещена. А ведь, если я не ошибаюсь, ваш кабинет расположен прямо над моим.
– Верно, – кивнул Гарвин, – но никакого света в моемкабинете быть не могло. Может, он горел еще выше? Никто из служащих не работаету нас по ночам.
– Понятно, – откликнулся Мейсон. – Я займусь вашим делом.Пожалуйста, пройдите в соседнюю комнату и побеседуйте с мисс Стрит. Сообщите ейвсе имена, адреса – в общем, любые сведения, которые могут иметь отношение кэтой проблеме. И оставьте чек на тысячу долларов. Деньги мы получим сами.
Глава 3
В полдень в кабинет Мейсона явился Пол Дрейк. Походка иманеры его отличались некоторой расхлябанностью, из-за чего он производилвпечатление законченного бездельника.
– Привет, Перри!
– Как дела, Пол? Выглядишь ты не очень романтично.
– В каком смысле? – не понял Дрейк.
Мейсон усмехнулся:
– Мне тут недавно рассказали про одного частногодетектива... Некая юная особа пришла в бурный восторг от вашей романтическойпрофессии... в восторг и в ужас...
– А, вот ты о чем, – Пол Дрейк со скучающим видом уселся вбольшое кресло для посетителей. – Адская работенка.
– Что удалось выяснить о компании Гарвина? – спросил Мейсон.
Дрейк закурил и развалился в кресле: на один подлокотникположил ноги, а другой использовал в качестве спинки.
– Гарвин, – провозгласил он, – человек импульсивный.
– То есть?
– Он женился на своей секретарше, Этель Картер. Жили онидуша в душу, и все было расчудесно, пока эта жизнь ему не приелась. А когдаприелась, Гарвин начал от жены погуливать.
– Я знаю, – кивнул Мейсон. – А потом женился на ЛоррейнЭванс.
– Ага, а до того у него была еще пара романов, которые,правда, не привели к свадьбе.
– Ну а что Этель Картер Гарвин?
– С ней сложнее, – вздохнул Дрейк. – Она сообщила мужу, чторазвелась через агентство «Рено», но там развод не зарегистрирован.
– Какие сведения удалось раздобыть о компании Гарвина, Пол?
– Не компании, а корпорации. Это акционерное общество.Гарвин очень предприимчив. Он скупает шахты и карьеры. Если что-то емуприглянулось, Гарвин присоединяет свое новое приобретение к компании «ЭдвардЧарльз Гарвин» – товариществу, в которое входит он сам и ряд подставных лиц. Атоварищество затем передает новую шахту «Гарвин Майнинг, Эксплорейшн эндДевелопмент Компани», сорвав на этом большой куш.
– Как так? – не понял Мейсон.
– Ну, это его способ делать деньги.
– А налоги?
– Откуда мне знать? Ты юрист, а не я.
Мейсон сказал:
– Если он входит в совет директоров «Гарвин Майнинг,Эксплорейшн энд Девелопмент Компани», он не имеет права наживаться наперепродаже чего-либо своей компании.
– Нет, он действует с умом, – пояснил Дрейк. – Гарвин невходит в совет директоров. Они, конечно, пляшут под его дудку, но по должностион там всего лишь главный управляющий.
– И владелец контрольного пакета акций?
– Нет. Вероятно, он контролирует свое предприятие черезопределенных людей, держателей акций. Их довольно много. Так что все происходитпо следующей схеме: Гарвин присматривает шахту, включает ее в товарищество,ждет, пока она начнет давать стабильный доход, и выгодно сбывает своеприобретение компании. Все нити управления сосредоточены в его руках, он платитсамому себе приличное жалованье и премию, зависящую от прибыли компании. Ахитроумность его проявляется в том, что парень дает возможность пайщикамзаколачивать деньгу. И пока денежки текут к ним, пайщиков мало волнует, чтотворится за кулисами. Все держатели акций считают Эдварда Чарльза Гарвина оченьи очень толковым менеджером... Теперь слушай, что удалось разузнать проВирджинию Колфакс. Такой там нет и в помине. Юной блондинки, которую ты мнеописывал, – тоже.
