почившего графа Александра Никольского.
Вот это новости! Отец Тимофея умер? Так вот почему перестали поступать деньги. Я в мыслях удивленно присвистнул. Но удивил меня не сам факт смерти Никольского старшего, а обращение к его бастарду с предложением выкупа. Насколько я смог разобраться в воспоминаниях парня – граф при жизни официально не признавал его сыном и законным наследником.
Я вопросительно посмотрел на Игната, но тот только наклонил голову и, накрыв ее руками, сцепил пальцы на затылке. То есть он явно не собирался прояснить для меня ситуацию!
- Нет, - ответил я, вновь обратив взгляд на неприятного мужика.
Кто ж упустит шанс перебраться из деревенской хибары в графское поместье?
Два амбала одновременно повели плечами. Значит, будут уговаривать. Ох, как не вовремя. Я еще не начал работу над своим новым телом, которому явно требовались усиленные физические нагрузки. Перекидывание сена у Марьяны в расчет не шло.
- Вы еще не слышали цену, Тимофей Александрович. Давайте я сначала расскажу об условиях…
- Даже если ваш князь предложит мне все, чем владеет, я не соглашусь продать отцовское поместье. Оно мне дорого, как память.
На самом деле нет. Но что-то внутри меня говорило, что соглашаться на предложение усатого не стоило.
Игнат поднял голову, взял полотенце, лежавшее на краю стола, и промокнул им лоб. Занервничал – возраст, все-таки. Поверенный недовольно покосился на моего гувернера, а потом вновь обратился ко мне.
- И все же, давайте не будем торопиться. Я настоятельно рекомендую вам подумать, - Буратов снял с глаза круглое стекло и положил его в карман.
Точно будут уговаривать. Я бегло осмотрел комнату в поисках того, что можно использовать, как оружие. Если добраться до столовых приборов, то шансы Тимофея, а значит мои, сильно возрастут. Но шкаф с ними находился за спиной Игната. Слишком далеко. Да и старик был моим слабым местом. Если его возьмут в заложники, смогу ли спокойно пожертвовать им? Я успел немного привыкнуть к вредному гувернеру. Из возможного оружия оставались свободной стул, стоявший у ближайшего ко мне края стола, и палка с перекладиной на конце, притаившаяся справа у дверного косяка. К Мико я решил обратиться лишь в самом крайнем случае.
- Мое последнее слово – нет. Поместье Никольских останется у меня. А вас я попрошу как можно скорее освободить помещение. Уж извините, на завтрак не приглашаю.
- Что ж, мне очень жаль, что нам не удалось найти общий язык и решить все миром, - поверенный покачал головой и дал знак своим спутникам, махнув рукой. – Подержите его, ребята. Сейчас будем договариваться.
С этими словами он достал из ножен, спрятанных на предплечье под рукавом рубашки, небольшой нож, а один из здоровяков двинулся на меня.
Я дернулся к палке, когда краем глаза заметил, что Игнат, взмахнув полотенцем, захлестнул им руку Феликса и рванул на себя. Поверенный врезался боком в край стола и тут же, получив скалкой по затылку, обмяк.
Перекладина палки вписалась в ухо первому амбалу, который отвлекся на возню у стола. Но, тряхнув головой, он кинулся на меня. Я не стал подпускать его слишком близко и, перехватив свое оружие поудобнее, тыкнул перекладиной в лицо врага. Попал в нос. Брызнула кровь. Противник взревел и тут же получил в живот. Я бросился к столу и уложил врага ударом стула по спине. Пока второй охранник Феликса разбирался, с кого из нас начать, ему прилетело от обоих. От перемахнувшего юной козочкой через стол Игната – сковородкой в лицо, от меня – освободившимся из-под поверенного стулом.
Да, парни только видом оказались страшны. Видимо, Буратов рассчитывал внешним впечатлением добиться результата от деревенского паренька и его пожилого гувернера. А тут и парень оказался не прост, и гувернер особого назначения.
- Игнат! Какого дакхра происходит! – воскликнул я, едва затих второй здоровяк.
- Опять ты непонятно говоришь, Тимофей! – процедил тот, склоняясь над только что поверженным врагом и быстро обыскивая его карманы. – Некогда объяснять!
- Может связать, хотя бы?
- Только время потеряем, - Игнат извлек из заднего кармана брюк амбала черную длинную коробочку и, бросив ее на пол, раздавил. – Уходим!
Похожие черные осколки я заметил у стола. Видимо, у Буратова тоже была такая.
Перешагнув через бесчувственное тело, тимохин опекун быстро прошел в свою комнату и вернулся с небольшой папкой в руках. Я же, обшарив карманы первого здоровяка, и найдя такую же черную вещицу, шваркнул ее об стену.
- Идем, Тимофей! – окликнул меня опекун. – Времени мало.
Я бросился вслед за Игнатом, который, выйдя из дома, направился к дальнему сараю. По дороге я заметил нечто. Длинная, белая, сверкающая солнечными бликами, штуковина на колесах, стоявшая так, что из-за дома ее не было видно.
- Что это? – спросил я у Игната, не желая тратить сил на ковыряние в памяти Тимофея.
- Машина Феликса, - пояснил он, вынимая из кармана нож поверенного и протягивая его мне. – Проколи колеса. Без телефонов и машины они будут парализованы на какое-то время.
Я послушно и быстро исполнил приказ гувернера, и нагнал его уже в сарае. Где стояла такая же штуковина на колесах. Машина, подсказала уже моя память. Правда, эта машина была квадратной, зеленой, старой и совсем не такой красивой.
- Садись! И пристегнись! - открывая переднюю дверь, гувернер кивнул на соседнее кресло. – Я поведу.
Обогнув машину, я плюхнулся на сиденье, попутно выковыривая из памяти Тимофея уроки вождения Игната и все, что было с этим связано. Ремень нашелся быстро, а вот с застежкой пришлось повозиться. Тем временем, мой опекун повернул ключ, торчавший в замке зажигания. Мотор взревел тут же. Игнат дернул рычаг, вдавил педаль в пол. Машина рванула вперед, в распахнутые ворота сарая.
Чтобы выехать на дорогу, пришлось завалить часть забора. Преодолев это препятствие, мы ринулись прочь от тимохиного дома, резво подскакивая на каждой кочке.
В Атлуме я слыл одним из лучших наездников и даже несколько раз побеждал в скачках. Но меня ни разу не трясло так, как на сиденье… автомобиля, несущегося по деревенским ухабам. Не доезжая до дома Марьяны, Игнат выкрутил руль вправо. Машина резко повернула и, быстро проскочив оставшуюся часть вымирающей деревни, нырнула в поля.
- Игна-а-ат, - все еще подпрыгивая и заикаясь, обратился я к чудо-гувернеру. – Что-о-о происходит?
- Некогда объяснять, Тимофей! – огрызнулся тот. – Сейчас доедем до Камышина, там машину бросим. Оттуда
