чьей-то казни.
Приговор не вполне удовлетворил Николая Васильевича, который успел почувствовать себя триумфатором. В основной части он повторял аргументы обвинителя: «Оскар Виппер пытался вредить росту революционного движения рабочих и крестьян, тягость антисемитизма владеет им до сих пор». Но в окончательном вердикте учитывалась работа Виппера в советских органах и его глубокая моральная усталость. Его приговорили «к заключению в концентрационный лагерь до полного укрепления в Российской республике коммунистического строя». До этого рубежа Виппер не дотянул: умер, скорее всего, от голода уже в 1920 году.
Насколько справедлив был этот приговор? Его вынесли в разгар гражданской войны. Шли серьезные сражения, победу большевиков и их сторонников еще нельзя было гарантировать. Среди тех, кто симпатизировал красным, мало кто сомневался, что Виппера следует строго наказать. Он, хотя и проиграл дело Бейлиса, стал символом судебного произвола царской власти и — шире — символом контрреволюции. В то же время это был разбитый человек, неспособный к борьбе и терявший волю к жизни. Его смерть отчасти можно считать самоубийством. Что уж точно показал процесс — так это решительность советской власти. Крыленко сделал все, чтобы обвинение не обернулось пшиком, как это случилось в 1913 году. И революционерам удалось, сохраняя законность, рассчитаться с царской судебной властью за дело Бейлиса.
А брат осужденного прокурора Роберт (возможно, Крыленко в своей речи намекал именно на него, говоря о том, что на земле есть и другие Випперы) сохранил и жизнь, и волю к труду, хотя и подпал под критику самого Ленина за статью «Возникновение христианства». Много лет он преподавал историю в Риге, а когда в 1940 году Латвия, с помощью Крыленко, присоединилась к СССР, сделал большую карьеру. Стал академиком, кавалером ордена Ленина и автором нескольких замечательных книг, включая отмеченное Сталиным исследование об Иване Грозном. Два брата, и такая разная судьба. Для XX века — вполне характерная история. Товарища Крыленко Роберт Виппер пережил почти на два десятилетия.
Первый маньяк СССР
Василий Комаров
В этой истории всё проникнуто мрачной атмосферой послереволюционной разрухи и нищеты. Жестокое было время. Обычно в такие времена люди стараются помочь друг другу. Тем более, что настоящих богачей было маловато — и грабителям стало скучно. Но и в такой чрезвычайной ситуации проявляется преступный дух.
Василий Комаров родился в 1877 году в Витебской губернии. Комаров — это из криминальной энциклопедии, а при рождении он получил фамилию Петров — по отцу Терентию. Последний был рабочим на железной дороге, немало, по крестьянским меркам, зарабатывал, звезд с неба не хватал, зато очень любил горячительные напитки. Попросту, был больным алкоголиком, хотя и выполнял свои обязанности.
У него было 12 детей. Почти все — пьющие и агрессивные. Один из братьев Василия Комарова закончил жизнь на каторге: он попал туда за убийство начальника. Как несложно догадаться, преступление осужденный совершил в состоянии алкогольного опьянения. Василий мечтал воровать, пить, но избегать наказаний. Оказалось, в течение некоторого времени это было возможно…
Комаров начал хлебать самогон в 10 лет. С 13 лет работал пастухом, а с 16 пил без удержу. При этом отличался крепким здоровьем и стальными кулаками. Друзья его побаивались. Вскоре Комаров ушел трудиться к отцу — ремонтником на железную дорогу. Там платили хорошо, но все заработанное Василий спускал на выпивку, и денег ему часто не хватало. Что ж, Комаров подворовывал у соседей. И весьма ловко. Не попадался. В нем проснулся криминальный талант. Видимо, он был рожден для преступного мира.
Потом — Первая Мировая. Василий ушел в солдаты. Вернувшись через четыре года в родной Витебск невредимым, решил обзавестись семьей и вскоре взял в жены односельчанку. Она была очень ревнива, но хобби своего мужа разделяла полностью: выпивали они на пару каждый вечер. Спивались на двоих. Он устроился работать на военный склад, и там попался на левой торговле. Петрову всегда хотелось жить чуть богаче, чем он того заслуживал. Пришлось отсидеть около года. Жена его ждала, но, вернувшись, он ее оставил. Во многом они были родственными душами, но Василий устал страдать от ее ревности.
Почему-то ему казалось, что рай земной находится в Риге — сравнительно неподалеку от Витебска. Туда он и переехал. Там женился на симпатичной польке Софье, которая не слишком усердно пила. Он в ярости бил ее вожжами. Супруга терпела побои: шла война, трудно было найти спутника жизни. В 1915 году семья Комарова перебралась в Поволжье, спасаясь от подступавших к Риге немецких войск. Оказаться в оккупации им не хотелось. Потом свершилась революция. И Комаров попытался выдать себя за несчастную жертву царского режима. Ведь он сидел целый год! В определенных кругах его за эту «отсидку» уважали. И простодушные комиссары поверили ему, не заметили криминальных наклонностей. Сидел при царе, по происхождению — рабочий. Как такому не поверить? Большевики позволили Василию освоить азы грамоты, и он начал активно бороться с контрреволюцией, дослужившись до командира взвода. Говорят, тогда он участвовал в расстрелах. Убивал и офицеров, и бунтовавших крестьян. И это ему понравилось — лишать жизни тех, кто не способен ничем ему ответить. Полная власть над людьми! То, что вдохновляет маньяков — быть всесильным. Он даже побывал в плену у белых, но каким-то образом бежал. Хотя такого человека должны были расстрелять… Это одна из подозрительных страниц истории товарища Петрова-Комарова.
А потом он переселился в Москву — как новый хозяин жизни. Свою истинную фамилию — Петров — к тому времени он уже совсем забыл. Стал Комаровым окончательно. Ему хватило денег на покупку добротного по тем временам дома на Шаболовке. Откуда? Возможно, во время войны ему удалось кого-то крупно обокрасть. Но поговаривали, что он был платным агентом белой разведки. А это дело доходное. Однако скорее всего, уже тогда он занимался грабежами. Вовремя НЭПа Василий купил лошадь и занялся извозом. Сначала работал в разных организациях, возил товар. Подворовывал, добычу сбывал на рынке, но пойман не был. Когда он стал частным извозчиком, редко брал пассажиров. Основное время проводил на Конном рынке.
В 1921 году он впервые занялся делом, которое составило Комарову дурную славу. Он по привычке прогуливался между прилавками, поглядывал на лошадок. Некий крестьянин на Конном рынке хотел купить лошадь. «А вот я хочу свою продать», — подскочил к нему Комаров. Крестьянин и Василий договорились о сделке и отправились на Шаболовку к Комарову для окончательного расчета. Замечательную покупку решили замечательно обмыть. Водка (редкость по тем
