сон, и он вот-вот проснется, и все кончится.
— Привет, — сказала Диана, сияя улыбкой.
Она остановилась так близко, что коснулась коленом его ноги. Олег вздрогнул, точно в самом деле спал, и перевел дух.
— Привет, — сдержанно ответил он.
Ему тоже хотелось подхватить ее и закружить — и силы на это были, и желание. Но, понимая, как это смешно будет выглядеть со стороны, — и в глазах Дианы прежде всего — он ограничился лишь легким пожатием ее руки чуть выше кисти. Даже на поцелуй в щеку не отважился. Какой там поцелуй, когда к ним приковано столько внимания? Надо быть человеком поистине античной храбрости, чтобы позволить себе не думать ни о чем, кроме своих желаний. Или снова стать молодым, но этот фокус не под силу даже богам: и они стареют, несмотря ни на что, ибо кто может обмануть время?
— Мне собирался звонить? — спросила Диана, указывая на телефон.
— Да, — засмеялся Олег, пряча телефон в карман.
— Ты же знаешь, я никогда не опаздываю.
— Знаю.
— Не доверяешь? — ослепила его улыбкой Диана.
Она улыбалась всегда и везде, и это было оружие сокрушительной силы. Она разбивала сердца десятками. Юные красавцы и солидные мужи заваливали ее километрами sms-сообщений. Особенно неистовствовали последние. Диана сама со смехом показывала в телефоне Дольникову многословные, полные слюнявого обожания, письма людей, занимающих видное положение в обществе. Они объяснялись в любви и молили о свидании. С одними Диана сдержанно переписывалась, другим отвечала твердым отказом. Но поток писем не ослабевал. Дольников говорил ей, чтобы она была осторожней в этих играх: мало ли на кого нарвешься, зачем дразнить гусей? Но Диана только смеялась в ответ. Страх ей был еще не ведом — одно из главных достоинств молодости. Она упивалась своей неотразимостью, как Наполеон победами, и останавливаться пока не собиралась. В самом деле, не держать же ей себя под замком! А мужчины… что ж, пусть и у них будет лишний повод помечтать. Она добрая, ей хочется, чтобы всем было хорошо.
— Пойдем, — сказал Олег, потянув ее за руку.
Рука была прохладной, несмотря на очень теплую, почти жаркую, погоду.
— Пойдем, — кивнула Диана, прижимаясь к нему плечом и приноравливая свой шаг к его шагам.
— Как прошла встреча с участковым? — спросил Олег, сразу беря тон, которым ему легче всего было разговаривать с ней, особенно на людях.
— Отлично, — пропела Диана.
— Филонова мне сделала выговор, — сообщил Олег. — Сказала, что у тебя не было никакого рейда, и мы с тобой подводим коллектив.
— Да ты что! — ахнула Диана.
Испуг ее был дурашливым, и Олега это неожиданно рассердило. Он вдруг понял, что разговор с Филоновой не прошел для него бесследно. И то, что Диане казалось не заслуживающим внимания, могло иметь самые неблаговидные последствия.
Но думать о плохом сейчас не хотелось. Сделав над собой усилие, Олег начал прислушиваться к тому, что говорила Диана. А она рассказывала об участковом — пожилом, но еще очень бойком майоре милиции, который ухаживал за ней, как за дамой сердца, и строил глазки. Он наговорил ей кучу комплиментов, до того своеобразных, что она всю дорогу смеялась, когда от него ехала.
— Представляешь, он сказал мне, что я стройная, как торшер!
— Так и сказал? — улыбнулся Дольников.
— Да! И еще сказал, что мне надо срочно выходить замуж. Иначе засижусь в девках, и это будет преступление против рода человеческого.
— Да уж, забавный тип.
— Я же тебе говорю!
— А по существу он что-нибудь сказал?
— На целый роман наговорил! Сегодня отпишусь.
— Только не очень там резвись. Сама знаешь, как придирчиво в МВД читают такие материалы.
— Да знаю я, — отмахнулась Диана. — Не маленькая.
Олег только усмехнулся в ответ.
— Что? — обиделась Диана. — Скажешь, я плохо пишу?
— Не скажу.
— Ну и что тогда не так?
— Все так. Успокойся.
— Ну вот, — перестала улыбаться Диана. — Вечно тебе не угодишь.
Настроение у нее менялось мгновенно. Только играет, и вдруг надуется шаром и забьется в угол. Олег уже привык и внимания не обращал. Знал, что не пройдет и минуты, как она первой пойдет на мировую. Золотая черта характера. Все на поверхности, и хорошее, и дурное. Никаких подводных камней и упорного, ничем не объяснимого молчания. Дольников снова вспомнил Ирину. Вот уж где человек-гиря! И дочь в нее.
— А этот Верховцев, он какой? — спросила Диана.
— А какой тебе надо? — улыбнулся Олег.
— Ну… — пожала плечами Диана. — Интересный.
— Этого сколько угодно. Сейчас убедишься.
Они прошли через перекресток у Купаловского театра, миновали расположенный на углу книжный магазин и остановились у небольшого уличного кафе, где за стеклянной перегородкой в одиночестве восседал Вадим Верховцев. Он, видимо, уже давно следил за ними и улыбался Диане, как старый знакомый.
Олег махнул ему рукой в знак приветствия.
— Красивый, — пробормотала Диана с нотками растерянности в голосе.
— Пошли, — потянул ее Дольников за собой.
Вадим поднялся из-за столика, поцеловал руку Дианы.
— Вы еще прекраснее, чем я думал, — сказал он.
— А вы обо мне думали? — спросила Диана.
Она уже пришла в себя и начала свою обычную игру. Улыбка вспыхивала у нее на губах поминутно, а глаза просто «ели» собеседника.
— Постоянно, — усмехнулся Верховцев. — С той минуты, когда Олег… Олег Петрович рассказал мне о вас.
— А Олег Петрович вам все рассказывает? — покосилась на Дольникова Диана.
— Абсолютно.
— Что же еще он говорил обо мне?
— Что вы очень талантливы.
— Да? — не сразу нашлась Диана, и снова покосилась на Олега. — А мне он этого не говорит.
— Он просто боится вас испортить.
Диана замолчала. Манера Верховцева сбивала ее с толку. Он был чрезвычайно учтив, и в то же время так неуловимо ироничен, что она боялась показаться ему смешной. К тому же он был очень красив. Высокий, стройный, с коротко стрижеными седыми волосами и черными, как уголь, глазами, он обладал внешностью настоящего мужчины, мужчины без прикрас, которому нечего скрывать и который знает себе цену. Диана притихла. А Верховцев вел себя так, словно находился у себя дома.
— Я заказал Шато Латур, — сказал он, указывая на бутылку на столе. — Как вы относитесь к красному вину? — заботливо спросил он Диану.
— Хорошо, — коротко ответила она.
— Ну и отлично. А ты, — обратился он к Дольникову. — Водки, как всегда? Или виски выпьешь, как цивилизованный человек?
— Что нальют, то и выпью, — засмеялся Олег. — Ты расскажи лучше, что празднуем.
— Книженцию очередную пристроил, — небрежно, но без тени рисовки, ответил Верховцев. — Чушь ужасная, но заплатили хорошо. По высшему разряду. Так что гуляем.
— А про что чушь? — осторожно поинтересовалась девушка.
