потолки в нем были жуть какие высокие, а, соответственно, и само здание было намного выше обывательских домов. «— Каков же позер» — возмутилась Алиса про себя, выглядывая из-за угла сарая.
— Когда-нибудь ты спокойно выпрыгнешь из гнезда и страх растворится в резвых потоках ветра, — голос Друга был необычайно умиротворяющим. Щеки Алисы загорелись, и она почувствовала себя несмышленым ребенком рядом с ним.
— Я уже давно не птенец, — пристыженно пролепетала Алиса.
— Но еще и не орел, — сказал Друг, и его слова будто затянули ее в омут склизких воспоминаний о детстве в королевском интернате. У молоденьких воспитанниц были два пути в жизни: стать настоящей леди или уйти в одну из сфер науки, послужить во славу государства. Но вот у мальчишек было открыто гораздо больше дорог. Алиса же с Другом прорубили собственную уникальную дорожку. Друг частенько шептал ей перед сном, что все, чему ее учат воспитатели не для нее. Он был уверен в том, что Алису ждет величие.
Алиса свернула не на ту дорожку, как кричал на нее старший воспитатель после третьего побега. Другие дети смеялись надо ней и шептали за спиной, что Алиса лишь позорит короля, который дал им кров над головой.
Однако, четвертый побег вышел на славу. Алисе с Другом даже удалось подпалить храм Клементины. Такого зрелища ни одна из воспитанниц до того не видела.
— Есть идеи? — Знакомый голос вырвал Алису из раздумий.
— Мы упадем, — угрюмо заключила она.
— Пока ты со мной — ты никогда не упадешь.
Должен быть другой выход, только нужно было подумать секундой дольше. Что если они подождут, когда владелец документов закончит пытать тряпичные салфетки? «— Нет, — ответила сама себе Алиса. — Он вполне себе может подняться в кабинет, чтобы поработать перед сном». А там, по словам заказчика, и находится их цель. Нужная комната была расположена в конце коридора слева, если планировка была правильна, и заказчик ничего не перепутал. «— Из кабинета, — вспоминала Алиса все, что он им сказал. — Есть выход на балкон, с которого можно наблюдать за задним двором».
Алиса выглянула за угол и увидела балкон с вензелями в тени. На него едва попадал свет дворовых фонарей.
— Слепая зона, — размышлял Друг вслух. — Из окон точно не увидать.
— Йанзиклф бы его побрал, — Алиса глубоко вдохнула, набираясь смелости. — Пока не взглянешь в пустые глазницы монстра, то не сможешь одолеть его?
— Совершенно верно, — одобрительно сказал Друг, и его поддержка придала Алисе чуточку сил. Она медленно выбралась из укрытия, идя вдоль стенки сарая. От стены пахло свежей краской, и Алиса успела взмолиться про себя, чтобы на плаще не осталось следов.
Затем они перебежали к стене дома, словно рысь, выслеживающая добычу. Сердце стучалось об ребра от волнения. Захотелось шикнуть, чтобы оно успокоилось, но ему ведь не прикажешь. Задрав голову вверх, Алиса приподняла маску, дабы лучше разглядеть обстановку.
— Нам не забраться без специального снаряжения, — Алиса опустила взгляд и наткнулась на деревянную лестницу, которую, похоже, использовали при покраске сарая. — Так даже лучше.
Друг хранил молчание. В моменты, когда Алисе была необходима полная концентрация и она обращалась в Стервятника, он предпочитал не отвлекать ее, пока не понадобится его помощь. Любое вмешательство могло привести к ошибке, а там следом вагоном тянутся непоправимые последствия. Алисе и так трудно давалось сосредотачивать внимание на долгое время. Во время проживания в королевском интернате за нее все учил Друг. Память у того была феноменальная. Так что, несмотря на ужасающее поведение, оценки у Алисы были на высоте. Возле доски он вовремя нашептывал ей ответы.
Установить лестницу не составило особого труда, поэтому они довольно быстро оказались на балконе с мраморным полом. Алиса воровато заглянула в стеклянную дверь. В помещении горел слабый свет от настенных ламп, и ни единой души. Значит, хозяин дома входил в круг элиты, кому подвели электричество после Сухой Войны. Сердцебиение постепенно успокоилось, когда высота оказалась позади. Осталось лишь стальное спокойствие и знание того, зачем они здесь.
Друг медленно приоткрыл дверь, которая к их счастью не издала ни единого скрипа. Им не нужно было много пространства, чтобы пролезть. Иногда Друг шутил, что когда-нибудь Горошек сможет смять Алису как бумажный листок. Ага, только он забывал, что он делит с ней одно тело.
Алиса прислушалась, затаив дыхание. Никаких шагов и разговоров не доносилось с ближайших помещений, дом был погружен в мертвую тишину, от которой даже у нее пошли мурашки. Затем Алиса аккуратно ступила на паркет, и снова ни единого звука. Казалось, хозяин этой обители привел каждую мелочь в старом особняке в полный порядок.
— Сколько барахла, — голос Друга разбил хрустальную тишину, и Алиса была благодарна ему за то, что он напомнил ей, что она не одна. Кто-то стоит с ней рядом против целого мира.
Алиса придирчиво изучила обстановку. Шкафы с открытыми полками из красного дерева, заваленные книгами разного цвета и размера, стояли у каждой стены, кроме одной. На багровом фоне висели две головы: затравленным взглядом глядели волк и олень. От этой сцены ужас мокрой и заплесневелой веревкой скрутил нутро Алисы. Она нервно сглотнула, ощущая, как в горле до противного резко пересохло. Что вообще был за человек этот Джонатан Вильцгейм?
— Ни за что бы не поверил, что он грезит о возвращении клана Воителей и Волков, — прошептал Друг, словно его мог кто-то еще услышать, или… ему тоже не по себе?
Алиса мотнула головой, прогоняя тревогу. Они не в музей пришли, а по делу.
— Есть какие-нибудь мысли? — Поинтересовалась она через несколько минут, как начала ощупывать книги в поисках какого-нибудь тайника. В кабинете не было ни сейфа, и ничего такого, куда можно было бы спрятать то, что способно разрушить чью-то жизнь. Алиса уже начала сомневаться в том, что бумаги находились именно здесь. Не был же Джонатан таким дураком, что разболтал заказчику, где хранил главный рычаг давления.
Если его не боялись настолько, что ему было нечего скрывать.
— Осмотри ящики, — скомандовал голос внутри. — Ничего не найдем — уйдем. И скажем этому олуху, что дал ложную наводку.
— И потребуем несколько сотен сверху, — согласилась Алиса и двинулась к столу.
— Умница.
Начало было положено с нижнего ящика, который легко поддался, но там не обнаружилось папки, подходящей под описание. В красный была окрашена нужная папка, а они, словно быки, разъяренно искали ее.
Во втором ящике снова ничего, а в третьем и вовсе были истории болезней. Не лучшее чтиво
